Мертвая тишина - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 12

Я достал кинжал и подошёл к нему, глядя, как вспыхнули злостью и странной одержимостью его глаза.

- Никогда не думал, что сдохну от твоей руки.

Сказал таким тоном, будто в дерьмо лицом окунул.

- Ты был прав, Носферату, - разрезал верёвки, освобождая его и слушая, как он затаил дыхание, в то время, как сердце забарабанило пулемётной очередью.

- Зачем?

Выдохнул хрипло, неверяще, подозрительно.

- Отведи меня к ним, Рино.

Оскалился и отрицательно головой качает, вставая со стула.

- Ни за что, - стиснул челюсти, прищурившись. А я всё же не сдержался, зарычал и в глотку его пальцами впился:

- Отведи, ублюдок. Иначе их всех там вырежут словно скот!

- Кто?

Вцепился ладонью в моё запястье, а в глазах ярость бушует беспощадная.

- Курд.

- Я тебе не верю, Мокану. Зачем тебе спасать их?

- А я не просил твоего доверия, Смерть. Но только от твоего решения зависит, выживут они или нет.

Рино разжал ладонь, и я в ответ так же разжал свои пальцы и отступил назад, позволив ему откашляться, склонившись и опустив голову.

- Велес?

Спросил, не поднимая головы, не глядя. Не вопрос – условие сотрудничества.

- Уже приводят в чувство. Пару дней и сможет ходить.

- Ублюдки…грёбаные ублюдки…

- Не мы такие, Смерть. Жизнь такая.

***

Носферату должен был умереть. Умереть хотя бы потому, что такие, как он, не умеют прощать. А видит Дьявол, этому ублюдку было за что возненавидеть меня. Но мне было плевать на его мотивы.

«- Ага, - тварь появилась из ниоткуда и зашагала рядом со мной по коридору замка, - так же, как и с сыном твоей шлюшки, да?

- Заткнись, милая, или я найду чем заткнуть твой отвратительный ротик.

- Ох, Николас, боюсь тебя огорчить, но твои стандартные приёмы вряд ли на меня подействуют, - она встала передо мной и, вскинув руку мне на плечо, провела костлявыми пальцами по нему, - да и кому как не тебе знать, насколько опасно класть посторонние предметы в мой рот?

Она громко клацнула зубами.

- Ты всего лишь плод моего сознания, дорогая. Ты не можешь навредить мне физически.

Она закатила глаза, теперь тварь шла передо мной спиной вперёд.

- С другой стороны, зачем тебе твоё достоинство, Морт? Ведь оно тоже мёртвое, так?

Я остановился.

- Заткнись, последний раз повторяю.

- Не то, что? Брооооось, Николас. Ты меня ни убить, ни покалечить, ни даже оттрахать не можешь. Впрочем, теперь последний пункт касается всех женщин, так ведь?

Первым порывом было размахнуться и снести её черепушку с тонкой шеи, но она выжидающе улыбалась, отлично читая мои эмоции.

- Упс, Мокану…кажется, я не ту тему затронула, да? Ну-ну не огорчайся. Может быть, попробовать переключиться на мужчин? Кто знает, может, маленький Морт устал от женского общества?

- Я могу лишить тебя боли, моя омерзительная девочка. Я, скорее, сдохну, чем позволю тебе получить свою дозу.

- Ты не посмеешь, любовь моя.

- А ты рискни. Ведь ты не сомневаешься в том, что я смогу противостоять твоей зависимости.

- Хорошшшшшшо, - тварь склонила голову набок, её пустые глазницы засверкали кровавым светом, - ответишь мне только на один вопрос, Морт?

- Один вопрос взамен на то, чтобы не слышать твой скрипучий голос?

- Не дерзи, Ник. Последствия тебе могут не понравиться.

- Спрашивай.

- Поэтому ты помчался спасать отпрыска своей жены? Не потому что он твой брат по крови, а потому что больше не способен произвести на свет своё потомство и согласен довольствоваться тем, что есть?

Суууукаааа…Размахнулся и ударил, но кулак пришёлся в воздух. Тварь успела раствориться раньше с громким противным смехом.

Сука, в словах которой была доля правды. Я так и не смог позволить умереть сыну Марианны. Когда вернулся в тот день в подвал и увидел, что его там нет, ощутил, как градом покатился по спине холодный пот ужаса и неверия.

Но я не давал разрешения ни на его смерть, ни на свободу. Его мог забрать только один нейтрал. И я знал, ради чего. Курд не был настолько глуп, чтобы упустить шанс заполучить в союзники чанкра. Тем более того, у которого были личные счёты со мной. К тому же, что Глава, наверняка, почувствовал, насколько изменилось настроение среди подчинённых.

К сожалению, вмешательство одного из его приспешников с предупреждением о покушении, готовящемся на Курда, помешало мне устранить этого ублюдка раз и навсегда. Предателя мы всё же поймали и казнили, а вот недоносок Думитру слинял. Исчез бесследно, но прихватив с собой новоиспечённого нейтрала.

Шторм. Так он его назвал. Послание мне, вырезанное на плечах того, кого я растил как собственного сына. Послание, в котором каждая буква из пяти словно издёвка, брошенная в лицо.

Я нашёл тело Сэма в Богом забытой пещере. Я ни хрена понятия не имел, зачем вообще искал его…а точнее, почему…почему бл**ь, не смог убить, понимая, что Курд не просто ещё одного нейтрала создал, а моего убийцу, если, конечно, решит уступить ему своё основное блюдо. Почему вместо того, чтобы добить его, пока он медленно подыхал в той пещере, опустошённый и войной, и ритуалом, я поил его собственной энергией…Да, тварь оказалась права, называя меня безвольным слабаком. Но я видел в этом обессиленном, обездвиженном мальчике…своего ребенка.

«Я могу вырвать твои глаза, если позволишь, чтобы тебе не привиделись больше разные глупости…»

Шёпот твари отдавался в ушах гулким эхом, пока я насыщал его тело своей энергией.

Это был уже второй раз, когда я шёл вопреки её желаниям. Первой стала Марианна. Да, моя страшная девочка была абсолютно права: всё же я был жалким наркоманом, предпочитавшим продлевать свою зависимость, чем раз и навсегда избавиться от неё.

***

«Отец!»

Громким криком, ударившим по нервным окончаниям, и я остановился посреди комнаты как вкопанный. Сдержал рычание, чтобы не послать к чёрту, ведь я запретил ему так себя называть. Но промолчал, позволяя ему продолжить…и чувствуя, как меня затянуло в эпицентр мощного торнадо. Словно тряпичную куклу завертело со страшной силой, безжалостно раскидав в разные стороны конечности.

Одно слово. И молчание. Потому что дальше слова были лишними. Только картинки. Только страх. Только отчаянное, почти болезненное нежелание верить в то, что я видел.

И тихое, и безнадёжное, словно заглушённое непролитыми слезами:

«Они не слышат меня…Они не слышат меня…Они не слышат меня…».

***

Влад Воронов никогда не думал, что это произойдёт вот так. Нет, он всегда представлял свою смерть в бою. В сражении. В противостоянии с достойным соперником. И он давно не молился Богу, но всегда мысленно просил того только об одном: пусть его уход произойдёт не на глазах его близких. Пусть последние воспоминания у них о нём будут, как о живом, о сильном, о настоящем мужчине и истинном короле.

Чувство беды появилось из ниоткуда. Чувство опасности, вгрызшееся в самое сердце со всей дури…оно вдруг взорвалось в голове яростным криком брата, от которого он отрекся. Влад не мог не узнать его голос. Вскочил на ноги, схватив меч, и выбежал из палатки, в которой они провели день, чтобы спасти жалкую горстку оставшихся в живых его подданных.

Король оглядывался по сторонам, крикнув Габриэлю и Артуру. Но, оказалось, что Мокану рядом не было.

«Где ты?»

Два слова, ответ на которые казался безумием.

«Курд идёт за вами. Беги, Воронов. Беги, твою мать, так далеко, как только можешь!»

Влад зажмурился, пытаясь сбросить это наваждение. Впервые брат разговаривал с ним таким образом. И впервые король засомневался в своём решении не отвечать. Словно что-то толкало его отозваться…но тут же перед глазами появились сотни трупов, десятки семей, искалеченных и убитых руками того, кто взывал сейчас к нему.