Красота и темнота (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 11
- Предыдущая
- 11/46
- Следующая
Я прикусываю губу. Почему-то мне хочется достучаться до нее, я не хочу сдаваться, потому что чувствую в ней какую-то печаль.
— Я люблю лошадей, — тихо говорю я.
Она полностью игнорирует меня.
— Тебе нужно нарисовать башню у замка.
Ее зажатая рука с карандашом на секунду замирает, но потом она продолжает выводить траву, отказываясь смотреть на меня.
— Замок прекрасен.
Я слышу, как она глубоко вздыхает.
— Я знаю, потому что живу в замке.
Ее карандаш перестает царапать бумагу.
Я задерживаю дыхание.
Она поворачивает лицо в мою сторону, ее кудряшки подпрыгивают, обрамляя щеки и ее серые глаза с огромным любопытством смотрят на меня. Тут же мое сердце уходит в пятки. Она представляет собой жалкое зрелище.
— Ты живешь в замке? — шепчет она.
Я киваю.
— Угу. Я живу на верху башни.
Ее глаза расширяются до невозможных пропорций.
— Правда?
Я снова киваю.
— Нужно подниматься по извилистой каменной лестнице, чтобы добраться до комнаты.
Ее глаза сияют.
— Вот, давай я тебе покажу. — Я вытаскиваю свой мобильный телефон и прокручиваю фотографии. К счастью, я много фотографий сделала своего подаренного щенка. Я показываю ей, она наклоняется ближе, чтобы взглянуть.
— Это твой щенок?
— Да. Ее зовут Мика.
— Она такая милая.
Я ухмыляюсь.
— Это мой рождественский подарок.
Вспышка боли пересекает ее маленькое лицо. Возможно, она потеряла собаку или кошку.
Я быстро прокручиваю назад и нахожу несколько фотографий замка, сделанных снаружи. Она наклоняется еще ближе и пристально разглядывает мои фотографии.
— Может, когда-нибудь ты придешь ко мне в гости, — говорю я, — и вдруг она вздрагивает. Вскакивает на ноги, хватает свой альбом и выбегает из зала.
Я тоже вскакиваю на ноги, но не могу заставить себя остановить ее. Что я ей скажу? Я даже не знаю, как ее зовут. Наблюдая за ее маленькой убегающей фигуркой, я испытываю настоящее чувство подавленности. Черт. Я облажалась, слишком стремясь установить с ней контакт. Кто приглашает ребенка к себе домой, познакомившись с ней всего несколько минут назад? Она, наверное, подумала, что я какая-нибудь извращенка. Как глупо, с моей стороны.
— Как мать твою ты это сделала?
Я поворачиваюсь в сторону говорившего, и мои щеки начинают гореть от смущения. Боже! Из всех людей в мире почему именно Джек Айриш должен стать свидетелем моего промаха, не способной наладить контакт даже с маленьким ребенком?
11.
Джек
— Прости. Я не хотела, чтобы она сбежала, — извиняется София. В ее глазах полно печали, и она выглядит так, будто вот-вот разрыдается. Я с удивлением смотрю на нее. Господи, неужели существует такая невинность?
— Лори ни с кем не разговаривала с тех пор, как только пришла сюда, это было около шести месяцев назад. Ты только что смогла разговорить ее, так что думаю тебе не о чем сожалеть. То, что ты совершила напоминает чудо.
Ее глаза расширяются.
— О! — восклицает она, и ее лицо окрашивает вспышка настоящей радости, и я вдруг замечаю, что она еще красивее, чем впервые видел ее. Ее красота не сверкающая, как бриллиант, а загадочная, интригующая, словно нитка жемчуга, светящаяся при лунном свете.
Она прикусывает нижнюю губу, и мои глаза тут же устремляются к ее рту. Она еще больше краснеет. Черт, я пялюсь на нее так, будто она чертовски точная копия моего полиса страхования жизни.
— Почему она не разговаривает? — смущенно спрашивает она.
— Никто не знает. Она неподалеку живет со своей матерью. Я думаю, что ее мать иностранка и не общается с другими женщинами.
София выглядит обеспокоенной, видно из-за того, что Лори похоже имеет для нее какое-то значение.
— И у нее нет друзей?
— Она не хочет иметь друзей. Дети пытались разговорить ее, но она даже не посмотрела в их сторону. Как ты заставила ее поговорить с тобой?
— Она рисовала замок, и я сказала ей, что живу в замке.
Мои брови взлетают вверх.
— На самом деле?
Она кивает.
— Да, в графстве Чешир. Замок принадлежит моей сестре и ее мужу.
Я не могу не улыбнуться. Я никогда не встречал никого, кто жил бы в замке, но она выглядит так, словно, действительно, должна жить в замке. Невинная принцесса, которую необходимо спасти.
— Думаешь, она вернется? — обеспокоенно интересуется она.
— Наверное. Думаю, ей нравится быть среди детей, но она просто не была готова к общению. Но ты смогла ее заинтересовать, чтобы она сделала первый шаг.
— Но я разрушила все. Она же убежала.
— Нет, ты ничего не разрушила. Она заинтересовалась тобой, значит вернется.
— Ты правда так думаешь?
— Да. Ты естественна с детьми, и у тебя хорошая интуиция. Почему бы тебе не поработать тут волонтером, чтобы помочь детям?
Я чувствую, как она тут же сжимается от моего предложения. Хмурится.
— О! Не думаю, что такое будет возможно. Слишком далеко, чтобы приходить сюда на регулярной основе.
— Что может быть невозможно? — спрашивает ее сестра, оказавшаяся рядом с нами. Ее улыбка и вопрос не случайны, в глазах просматривается бдительность и напряжение. Она напоминает мне тигрицу, защищающую своих детенышей.
— Ничего особенного, — бормочет София.
Ее сестра вопросительно смотрит на меня, и я вдруг понимаю, что она может оказаться союзником.
— Я только что предложил Софии поработать здесь волонтером, она настолько естественно ведет с ними, это было неплохо, но она сказала, что слишком далеко живет.
Ее сестра переводит взгляд с Софии на меня, а потом на ее лице расплывается огромная улыбка.
— На самом деле, это гениальная идея. Мы обе могли бы приходить. Допустим, раз в неделю. У нас есть квартира в Лондоне, и когда мой муж по делам будет оставаться в городе, мы могли бы тоже оставаться на ночь.
Я перевожу взгляд на Софию и ободряюще приподнимаю брови.
— Ну. Хочешь снова увидеть Лори?
Она сжимает руки в кулаки, и я замечаю тревогу во всем ее виде.
— Но чем мы можем помочь?
— Многим, вы могли бы учить детей чему-то полезному, расширяя их кругозор и способности. «Кидс Рул» предполагает расширение прав и возможностей детей, чтобы они отказались от наркотиков, банд и алкоголя. Вам придется переговорить с Ланой или девушкой из офиса, но уверен, что вы двое сможете что-нибудь придумать.
София неуверенно хмурится, но сестра очень увлечена этой идеей.
— Я могла бы давать уроки фортепиано или советы по моде, которую изучила, когда была моделью, а София могла бы вести уроки вокала. Она всегда была лучшей певицей в нашей семье.
— Круто, — отвечаю я.
София с нетерпением переводит на меня взгляд. В ее лице читается некое возбуждение, которое она пытается скрыть, чтобы, видно, не быть потом разочарованной.
— Вы действительно думаете, что это хорошая идея?
Я ухмыляюсь. Не знаю почему, но мысль о Софии, приезжающей сюда в центр, заставляет все мое тело звенеть от предвкушения.
— Абсолютно. Насколько я знаю, никто не преподает уроки на фортепиано или вокал. А что касается советов по моде от бывшей всемирно известной модели, то у вас все девочки будут стоять в очередь.
— Спасибо, Джек. Мы поговорим об этом с Ланой, — отвечает Лена.
— Без проблем, — говорю я.
— Я понятия не имела, пока Лана не сказала мне сегодня, что вы и есть Джек Айриш, — говорит Лена.
Я пожимаю плечами, смущаясь. Она говорит это с таким видом, будто я знаменитость или что-то типа того.
Она улыбается.
— Должна сказать, ваше имя часто упоминалось, пока я работала в мире моды.
София с любопытством смотрит на сестру.
— Почему?
Она кидает на Софию загадочный взгляд.
— Джек — один из лучших пластических хирургов Великобритании. Он руководит самой известной клиникой на Харли-стрит. — Она делает паузу и морщит лоб. — Я даже знаю пару девушек, которым он сделал другую форму носа. Кстати, вы проделали потрясающую работу оба раза.
- Предыдущая
- 11/46
- Следующая