Охота на охотника - Николаев Андрей - Страница 37
- Предыдущая
- 37/108
- Следующая
– А воздушный транспорт в Башнях разрешено иметь только официальным лицам и полиции, – пояснил Мигель, – ну конечно, купить статус официального представителя какой-нибудь планеты не сложно – были бы деньги. Но деньги большие. Да и куда тут летать? Планета мертвая или почти мертвая. Только возле экватора есть несколько поселений и те для туристов. Местным все до чертиков – и в городе экзотики хватает.
– Кстати о городе, – сказал Сандерс, – здесь смотреть нечего, а что, если мы снизимся?
– Можно попробовать, – Мигель неуверенно качнул штурвалом, – я, правда, не знаю, насколько высоко облака – можем ткнуться в сеть. То есть автомат предупредит об опасном приближении. Вы все равно ничего внизу не разглядите – сеть натянута на высоте около четырехсот футов от поверхности. Ну крыши посмотрите, улицы внизу…
– Давай рискнем, – предложил Сандерс.
– Как пожелаете. – Мигель завалил глидер па крыло и нырнул в облачную муть.
– А зачем сеть? – поинтересовался Полубой.
– Официально – чтобы предотвратить незаконные полеты выше разрешенного уровня.
– А неофициально?
– Суицидников развелось, как клопов в ночлежке, да и, кроме того, был у нас тут такой спорт, что-то вроде русской рулетки: собиралась команда отмороженных, человек в десять. Всем раздавали парашютные антигравы, ну и прыгали они с какой-нибудь башни. Говорят, впечатления незабываемые: вдоль окон башни летишь, потом в облаках, потом выныриваешь и – Нижний город внизу. Красота!
– А при чем здесь рулетка?
– Один антиграв из десяти был неисправен. Модное увлечение было. Я даже сам хотел попробовать, но мистер Уолш сказал: хочешь у меня работать – забудь. Его можно понять – полгода назад у него секретарша с крыши сиганула. Вообще без ничего. Ну, и был еще случай: в честь дня рождения господина Сигевару его лучшая боевая группа прыгнула в полном составе, чтобы доказать свою преданность. Тридцать человек. И ни у одного антиграв не сработал.
– Однако… – Сандерс покрутил головой.
– Ага… а полгода назад что-то вроде эпидемии случилось. За неделю больше семисот человек покончили с собой. Мы, помню, с мистером Уолшем с приема летели. Консул Нового Амстердама устраивал. Подлетаем, значит, к башне, я и говорю – смотрите, а по крыше человек двадцать бегут, взявшись за руки. Мы близко уже были – видно, что люди не хотят, страшно им, жить хочется – лица такие, что я три дня заснуть не мог, и месяц кошмары снились. Ну вот, добежали они до края и, так и не расцепившись, полетели вниз. Мистер Уолш кричит – давай за ними. Я подумал – ему интересно будет, как они об асфальт шмякнутся, а он двери раскрыл, свесился и попытался поймать хоть кого-то… Не удалось. Он сам чуть не вывалился. Я его за шиворот ухватил, а он орет, меня отпихивает… а потом заплакал. Мы с ним после два пили, и он приказал никого не пускать, хоть секретарь, хоть Флоранс, а хоть Президент Содружества.
Сандерс с Полубоем переглянулись. Да, посол показал себя с неожиданной стороны.
– Не судите, да не судимы будете, – пробормотал мичман.
– Когда, говоришь, эпидемия была?
– Как раз за неделю перед Днем Обретения Столицы. Это у нас праздник такой – Хлайб признали свободной планетой под протекторатом Содружества. Планировались торжества, фейерверки там всякие. Но какие праздники, если граждане свободной планеты пачками с жизнью прощаются? От асфальта отскребать не успевали. Вот после этого сеть и повесили.
– Расследование было?
– Было… только выводы остались там, – Мигель поднял глаза вверх, – до народа ничего не дошло. Так, слухи ходили разные. Мол, кто-то дал понять, обретайте хоть столицу, хоть чего, а закон здесь не вы, и людьми не вы командуете.
– Хм… а кто же?
– Кто его знает, – Мигель замкнулся, – слухи, что вы хотите.
Глидер вывалился из облаков футах в пятидесяти над гравитационной сетью, Мигель резко поднял нос машины и повел ее по кругу, чтобы пассажиры могли рассмотреть Нижний город.
Сверху небоскребы казались протянутыми к небу пальцами. Грязными, немытыми, разной длинны и торчащими без всякого порядка, будто здесь, в стремлении достичь высоты, сплелись несколько рук, мешая друг другу добраться до намеченной цели. Город напоминал земные города, какими их показывали в хронике – никакого порядка в застройке, в архитектуре, но вид был потрясающий, хотя здешним небоскребам до земных было далеко – дома поднимались едва ли на триста футов над поверхностью и узкие улицы казались отсюда ручейками, прорезавшими глубокие ущелья. Развалины в центре города походили на новые строящиеся районы. Только строительство будто остановилось несколько лет назад, оставив здания недостроенными где наполовину, а где только уложив фундамент. Сандерс попытался определить, что ему напоминают развалины, и наконец понял – муравейник. Полуразрушенный муравейник, в котором похозяйничал голодный медведь.
Грависеть чуть поблескивала узлами в местах сцепления силовых полей. Она накрывала город сверху, как рыбацкий невод косяк тунца, не позволяя никому выскользнуть к поверхности, добраться до облаков и затеряться в них.
– Глидер она удержит? – внезапно спросил Полубой.
– Наверное, удержит, – задумчиво ответил Мигель, – я не пробовал, да и не слышал, чтобы кто-нибудь снизу или сверху пытался прорваться. «Подушка» начинается сразу под нами – я уже чувствую, что машину будто кто поддерживает. Если кто прыгает с башни – повисает, будто муха в паутине и через пять минут прибывает полиция. Вылавливают бедолагу, и в дурдом. Сначала, конечно, накостыляют, как же без этого. Ну что, насмотрелись? Нас, конечно, не задержат – машину посла знают, но мистер Уолш будет недоволен.
– Вали все на нас, – сказал Сандерс, – мы, археологи, народ непредсказуемый.
Посол пригласил их к себе в кабинет вскоре после ленча. Угостив гостей виски и пивом и включив глушилку, Уолш обошел свой стол и присел на его край. Лицо у него было непроницаемо – ни дать ни взять дипломат старой школы, который улыбается одними губами и смеется, когда этого ждут.
– Ничего утешительного, господа, сообщить я вам не смогу. Я связался с портовыми властями – все новоприбывшие обязаны пройти карантин…
- Предыдущая
- 37/108
- Следующая
