Культурные особенности (СИ) - Зарубин Александр - Страница 58

— Так можно до бесконечности гадать. Есть одно надежное средство: конвои. Хэтч и ему подобные лихи, но я посмотрю на пирата, что будет достаточно глуп, чтобы полезть в одиночку на строй из сотни кораблей и сотни плазменных пушек.

Комиссионер усмехнулся в ответ.

— А кто возьмет ответственность за простой? Формирование конвоя — месяц, не меньше, штрафы за стоянку и выгоду, упущенную по нашей вине… Нет, такие счета я подписывать не буду, капитан, карьера дороже. Господа тринадцать меня съедят. К тому же… — еще один лист прошелестел в тишине. Капитан дернул лицом — неспроста. Улыбка собеседника была спокойна, мягка. Так взрослый улыбается шутке ребенка, — … к тому же теперь у меня появилось что-то вроде профессиональной гордости. Где-то воруют, а я не знаю — где. Пока не знаю. А узнать — хочу. Так что сидите пока тихо. Именем корпорации.

Капитан дернулся и открыл было рот — спросить. В его голове красным огненным колесом закрутились вопросы: первый — какого черта и второй — долго ли еще ему краснеть и прятать глаза, отвечая уклончиво на вопросы госпожи планетарного губернатора. Госпожа Норма не возмущалась уже. Лишь понимающе вздыхала в ответ на очередное «подождите». И опускала глаза, пряча печаль под изогнутыми густыми ресницами. Глаза цвета шторма и морской волны. Видеть их грустными было чертовски обидно.

— И тем не менее, прошу вас подождать, капитан. — Комиссионер не заметил паузы — продолжал говорить. Тихо и вдумчиво. — Прошу вас пока подождать. Капитан Майнард, конечно, герой, что поймал Черную бороду но… с губернатором тогда ничего не случилось. Сейчас сказали бы, — недоработка.

Над столом опять прошелестел белый лист. Смялся в комок, хрустнув тихо и жалобно.

Изображение над столом мигнуло, поверху вспыхнула надпись «Data parse error» — прямо по комиссионеру, точно над высоким лбом, поперек аккуратно зачесанных залысин. И погасло, схлопнувшись в точку. Напоследок мигнул оранжевый огонек — Комиссионер оборвал связь сразу, как только сигнал пошел через уязвимый корпоративный спутник. Капитан сердито хлопнул по кнопке, выключая экран. «Секретность, пута их мать, — сердито подумал он, сам не заметив, как перешел на жаргон нижних палуб, — Как будто здесь есть что секретить. Все и так знают, чем мы тут, наверху, занимаемся. Штаны просиживаем, пута их еще раз. Эх…»

Он оборвал мысль, выругав сам себя за недостойную офицера лексику. Чуть потянулся, поправил рамку на столе. Развернул ее обратно, картинкой к себе. Старой, докосмических времен, гравюре по меди. Еще времен парусов. Один парус как раз трепетал на картине, убегая за края деревянной рамки. Еще на картине была деревянная палуба, старая медная пушка и рулевое колесо. И человек за ним. Высокий, сосредоточенный, прямой. Античная треуголка, старинный длиннополый кафтан и — за поясом — тонкая шпага. Подпись затейливым шрифтом внизу: «Коммандер Мейнард ведет HMS Рейнджер на абордаж корабля Бороды…»

Капитан ДеЛаСерда поежился на миг, представив себе, каково это — ходить вот так, на деревянной скорлупке, на глаз, без брони, расчетов и хитрых машин — идти вперед, стоять в рост под перекрестным огнем. И делать дело. Впрочем, если бы Мейнарду в компанию дали господина бумажного человека…

Капитан усмехнулся собственной шутке — слегка. И резко стер улыбку с лица. Одну важную вещь комиссионер все-таки сказал. Невзначай, сам того не заметив. Не вещь — слово. Но важное. Сам того не заметив — дал капитану ключ. Топливо.

«Это Черная борода в своем тыща семьсот лохматом году мог брать энергию из воздуха — в буквальном смысле, корабли тогда ходили под парусами. Местным нелицензионным копиям веселого Роджера — Хэтчу и прочим топливо надо где-то брать. Пусть местные корабли тоже ходят под парусами. Только солнечными… Хотя… — мысль капитана споткнулась на миг, замешкалась. Пальцы нетерпеливо побарабанили по столу, — хотя, это Мейнард мог ходить галсами и держать круто к ветру. Круто к солнцу держать нельзя, космическому кораблю надо корректировать курс. То есть, кроме паруса местным необходимы еще и маневровые двигатели. И горючее для них. А значит, подсказка должна сработать…»

Щелчок пальцами, нетерпеливый стук клавиш встроенного пульта, и перед глазами капитана ночь окрасилась днем — на обзорном экране вспыхнула карта системы Счастье.

Яркое рыжее солнце, ало-голубые, маленькие пятна планет. Молочно-белая полоса пояса астероидов. Знакомая картина. Еще щелчок. На экране начали вспыхивать маленькие белые точки — подтвержденные контакты с пиратскими кораблями. Капитан уже смотрел так много раз — и не видел смысла. Кнопка щелкнула еще раз. Голосовой ввод. Офицерский допуск. Приказ:

— Компьютер, измени систему координат. Отметь каждую точку — не в абсолютных единицах, а в милях от пункта отлета. Вне зависимости от текущего положения планет.

Механический голос проскрежетал ответ:

— Исполняю. Начать с…

— От местного солнца, выводить на экран по мере обработки информации.

По экрану побежал индикатор прогресса. Точки контактов сменили цвет, пропали и начали появляться вновь, уже в другом порядке. Вначале — ближняя к солнцу планета, оранжевый яркий Гефест. Маленький, но важный шарик, как кажется — весь состоящий из лавы, огня и редкоземельных элементов. Суровое место, суровый, почти сумасшедший народ. Надо быть психом, чтобы самому залезть в ад, обосноваться и черпать драгой уран из лавовых морей, названных по именам демонов преисподней. А точек-маркеров нападений рядом почти нет. Немного странно: уронить налогового инспектора в лужу расплавленной лавы или по пьяни кинуть в соседа самопальную ядерную бомбу — на это местные первые мастера. Но, если подумать — как раз тут ничего странного нет. Космическое топливо здесь на вес золота — его завозят со внешних планет… Хотя сравнение некорректно, золото здесь черпают драгой, а полный бак спасет жизнь, когда с гор Уфир приходят огненные бури.

Следующая планета — Счастье. Зеленый, радужный мир, на орбите которого болтается Венус. Здесь маркеров тоже почти нет. Неудивительно, на орбитах планеты сидят все местные силы правопорядка с ним, капитаном ДеЛаСердой во главе. Значок несчастья всего один — недавний пропавший транспорт господина Дювалье. Почтенный джентльмен. Капитану он, скорее, не нравился, но… мадам Норма так за него волновалась.

Капитан пробарабанил пальцами по столу и решил смотреть дальше.

Пояс астероидов. Дальняя разведка, наблюдательные посты. Редкие горнорудные станции — пузатые, неповоротливые рудовозы, юркие харвестеры, дроны, прочая мелкая горнорудная дребедень. Маркеров нападений уже много, ңо распределены они хаотично… не поймешь. С двумя заправочными базами связи нет. Вроде нет. На вид нет. Если приглядеться….

Вот только если приглядеться, то видно, что обе станции носят одинаковую метку. Проверено господином комиссионером. Безрезультатно — тот ничего не нашел. Почти ничего — на одной недостача в двадцать тонн, в другой тридцать. Кому-то прибавка к жалованию, но в рамках флота — курам на смех. Хотя уголовное дело «бумажный человек» завел, не поленился.

Сухой щелчок — сломалась застежка на воротнике парадного мундира. Хорошо, зато шею больше не трет. Опять — это звякнула в пальцах клавиатура. Изображение на экране дернулось, поплыло. Сфокусировалось на следующей планете. Газовый гигант, исполинский грязно-белый выцветший шар, укутанный в сто слоев атмосферой. И здесь маркеров много, очень много.

«Stand still» — это Капитан выдохнул, мысленно приказав себе не спешить. Словами старой флотской команды. Маркеров много, но и человеческих баз вокруг гиганта тоже хватает. Исполинские диски летающих химзаводов, добывающие станции, пункты подскока, корабли «рыбарей» — так на жаргоне звали экипажи драг, вычерпывавших ценное сырье из атмосферы гиганта. Опасная работа..

Еще был топливный завод. Но его комиссионер уже проверил тоже. Ничего. Маркеры нападений группировались вокруг человеческих баз — но хаотично, без смысла. Засосало под ложечкой — тоскливый, гнетущий душу вкус поражения. С минуту Капитан гонял по экрану курсор — больше, чтобы отвлечься, играя. Экран стремительно заполнялся тонкими красными линиями Вероятные трассы рейдов. Капитан будто считал за вражеских штурманов курсы и атакующие векторы. Схемы получались дикие. Система гиганта на глазах покрывалась уродливым клубком алых линий. Капитан на миг прикрыл глаза, чувствуя, как начинает болеть голова от этого цветного круговращения. Сказывалась бессонная ночь — вчера в трюме подрались отозванные из отпуска десантники. Герои, мать их… И рожи страшные, мятые гравиапоглотителем.