Рапсодия (ЛП) - Таласса Лаура - Страница 29

— Специфичны чем?

Гэйлия начинает откровенно рыдать, хотя и отвечает.

— Они неактивны, иногда почти впадают в ступор. Они не спят, просто лежат в кроватках и смотрят в потолок. Они лишь… — она прикасается к синякам на груди, — питаются.

Женщина скользит пальцами по вырезу блузки и оттягивает край материала. Я наклоняюсь, чтобы получше рассмотреть. Под материалом всю грудь покрывают обширные кровоподтеки. Среди выцветших есть странные, изогнутые порезы.

Следы укусов.

При виде этого, я резко отклоняюсь назад. Теперь, присмотревшись, я различаю небольшие отметины, где зубы вонзались в плоть Гэйлии.

— И когда они едят, — добавляет она, — они пророчат.

Пророчество. Даже на земле есть сверхъестественные люди, которые говорят пророчества… но предсказывающие дети? Это специфично. Не говоря уже о том, что дети вгрызаются в людей.

— Сколько лет этим детям? — спрашиваю я.

Гэйлия начинает раскачиваться на стуле, обнимая себя руками.

— Некоторым больше восьми. — С каждым словом у неё сильнее дрожат губы. — Младшему меньше трех месяцев.

— И какие из них предсказывают?

Ее взгляд фокусируется на чём-то на полу.

— Все.

Все?

— Даже трехмесячный? — спрашиваю я скептично.

Гэйлия кивает.

— Она говорит и питается, как и все остальные, и сказала мне, что ты и король придете. Сказала: «Не раскрывай им секрета, не говори правды, или боль и ужас станут твоими товарищами, а смерти ты станешь бояться меньше всего». — Она прерывисто вздыхает. — Я не поверила ей. И даже не помнила о предупреждении, пока вы не упомянули, что хотите задать несколько вопросов. — Она крепче себя обняла. — Они все показывают мне так много вещей, так много ужасов…

— Это нормально? — выясняю я. — Что такие маленькие дети уже разговаривают?

Полилось еще больше слез.

— Нет, моя леди. Ничто из этого не нормально. — Дрожь Гэйлии, которая внезапно стихает, начинается заново.

— Не понимаю, что ужасного в том, что ты мне это рассказываешь? — спрашиваю я. Она колеблется. — Ты скажешь всё так или иначе, — добавляю я. — Это может быть и на твоих условиях.

Гэйлия прикрывает рот рукой и снова начинает всхлипывать. Я слышу, как она бормочет себе под нос:

— Простите меня. Простите меня. — Она сильнее начинает раскачиваться.

— Гэйлия.

Она медленно поднимает взгляд и убирает руку ото рта.

— Он не хочет, чтобы его нашли, — шепчет женщина. — Дети сказали мне, что он строит много планов. Что опасается нашего короля, Императора Вечерних Звезд, — добавляет она, смотря на Деса. — Но не боится других. — Теперь Дес подходит и кладёт руку мне на плечо. Гэйлия замечает этот жест. — Ему пока нужно больше времени, — продолжает она, вновь обнимая себя руками. — Но он уже не остановится.

— Зачем они сказали тебе это? — спрашивает Дес.

Она не отвечает, сильнее стискивая пальцами свои плечи.

— Ответь ему, — тихо произношу я, заставляя её отвечать чарами, но Гэйлия ещё секунду или две сопротивляется, пока моя сила не побеждает.

— Дети говорят, что думают, и это тоже. В конце концов, они не так уж и отличаются от обычных детей.

— Почему ты веришь им? — спрашиваю я.

У неё дрожат губы.

— Не считая пророчеств? Потому что в течение многих лет кормилицы говорили о фигуре, склоняющейся над колыбельками этих детей. И, в последнее время, я тоже её вижу.

У меня встали волосы дыбом на затылке. В Потустороннем мире полно злых существ, похоже, фигура одна из них.

— Как он выглядит? — спрашиваю я, отходя от сценария. До сих пор мне удаётся вставлять вопросы Деса в естественный ход беседы, но сейчас я полностью от них отказываюсь.

Гэйлия маниакально качает головой.

— Он просто тень… лишь тень.

— Где он? — спрашивает Дес.

Она дрожит и, уже даже не стараясь молчать, отвечает:

— Везде.

От её слов у меня начинают бегать мурашки.

— Ты знаешь его имя? — спрашиваю я.

— Похититель душ, — бормочет она. — Похититель душ.

— Чего он хочет? — рычит Торговец.

Она смотрит то на меня, то на Деса.

— Всего.

Февраль, семь лет назад

Сегодня в кафе «У Дугласа» шумно, отовсюду доносятся десятки голосов. Я смотрю в чашку с кофе.

— Дес, почему ты не потребуешь с меня оплаты долгов?

Торговец откидывается на спинку стула, а ноги забрасывает на соседний. Он маленькими глотками пьёт эспрессо из самой крошечной чашки в мире, которая полностью скрывается в его руке. Через мгновение он ставит её на стол.

— А ты этого хочешь, ангелочек?

В тусклом освещении кафе, глаза Деса блестят от предвкушения.

— Просто любопытно. — Я вглядываюсь в выражение его лица. — А ты?

— Я что? — Он небрежно осматривает остальную часть помещения. Но меня не одурачишь. Он сознательно сел в угол, убедившись, что сзади будет стена. А с тех пор, как мистер Уайтчепел вернулся без пары пальцев на руках и ногах, и с визиткой Торговца на груди, Полития открыла охоту на Деса.

— Хочешь, чтобы я заплатила по долгам? — спрашиваю я.

— Если бы хотел, ты бы уже заплатила.

Но почему не требует оплаты? Основываясь на сделках, свидетелем которых я стала, знаю, что Дес очень скрупулезен в отношении своевременной оплаты долгов клиентами. На моём браслете уже девять рядов и количество бусин неуклонно растёт. А Дес ни разу не попросил заплатить. Ни за одну просьбу.

— От этих бусин я нервничаю, — признаюсь я, крутя браслет на запястье.

Он снова переводит взгляд на меня.

— Ну, так перестань покупать услуги.

Отодвинув со скрипом стул, я встаю и говорю:

— Из тебя сегодня херовая компания.

Может дело не в нём. А во мне. Потому что сейчас я чувствую себя такой чертовски разочарованной и этим вечером и всеми остальными. Я разочарована тем, что хочу того, что не могу заполучить. Слабостью, что не могу отказаться от дурацкой влюбленности, хотя и понимаю, что должна. Тем, что набрала долгов на жизнь вперёд и связала себя с кем-то, кто не желает иметь со мной ничего общего.

— Сядь, — приказывает Дес, и я чувствую его магию в приказе.

У меня подгибаются ноги, тело сгибается, чтобы сесть. Я борюсь с его приказом, но это не так-то просто. Я со злостью гляжу на него. И теперь понимаю, почему моя сила считается такой ужасной. Это особый вид пытки, твоё тело подчиняется другому. Странно и мерзко.

— Вот это ты и будешь чувствовать, возвращая долги, — произносит он. — Только хуже. Намного хуже. — Торговец подаётся вперед. — Не спеши расплачиваться. Ни кому из нас это не принесёт удовольствия.

— Если тебе так не понравится, Дес, — говорю я, пытаясь встать. Его магия давит на меня, заставляя оставаться на месте, — то почему не прекратишь заключать со мной сделки?

И снова этот блеск в глазах.　

— Ты играешь в опасную игру, сирена. Заключение сделок, это своего рода принуждение. — Он говорит так тихо, что только я могу слышать. — А ты с такой легкостью заключаешь их со мной. — Он замолкает, а глаза его злобно сверкают. — Не думай, что я когда-нибудь остановлюсь… этого не будет.

Наши дни

Мы с Десом, который мрачнее тучи, в тишине выходим из помещения для слуг. Кровососущие дети, призрачные посетители, и мужчина с именем Похититель Душ. Этого достаточно, чтобы у меня начались ночные кошмары. Я потираю руки.

— Как давно происходят похищения? — спрашиваю, когда мы входим в сад.

— Почти десять лет.

И за всё время это не разрешили…

Я выполнила свою работу, зачаровала женщину по воле Торговца. Теперь умываю руки и оставляю Гэйлию на милость судьбе, которая от ужаса свела её с ума. Судьбе, напророченной ребёнком, который слишком мал, чтобы говорить.

Я останавливаюсь на мощеной тропинке. Торговец поворачивается ко мне, нахмурив брови.