Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова - Дружников Юрий - Страница 5

• Предыдущая
• 5/44
• Следующая

Дело об убийстве Павлика и Федора было связано с доносом Павла на отца и арестом отца. Однако следствие даже не попыталось привлечь в качестве свидетеля находившегося в лагере отца Павлика - Трофима Морозова первопричину конфликта. Не допрошен он был и в суде.

Основными доказательствами вины подсудимых были цитаты из докладов вождей Сталина и Молотова о том, что классовая борьбы на отдельных участках усиливается, и обвиняемые являлись иллюстрацией правильности их высказываний. Прокурор говорил о предстоящей пятилетке, в которой будет построено бесклассовое общество, а для этого остатки враждебных классов (он указал на обвиняемых) должны быть уничтожены. Общественные обвинители вообще не доказывали вины, они поднимали над головами толстые пачки писем и телеграмм от пролетариев Урала, пионеров, читателей газеты с требованием расстрела подсудимых.

С подсудимыми судьи разговаривали на "ты". Ксения Морозова в отчетах из зала суда именуется "старухой", а оправданный Арсений Силин - "убийцей".

В распоряжении следствия имелось два вещественных доказательства убийства, найденные в доме Сергея Морозова: нож, вынутый при обыске из-за иконы, и штаны с рубахой, испачканные кровью, но неясно чьи - Данилы или деда и с чьей кровью. Суд не потребовал экспертизы пятен этой крови. Не было психиатрического освидетельствования обвиняемых. Несмотря на все указанные пробелы следствия, суд не вернул дело на доследование.

Больше того, вместо реальных доказательств некоторые улики перекочевали в судебное заседание из сочинений журналистов. Так, "Пионерская правда" сообщила, что герасимовские кулаки обещали заплатить за убийство золотом. В обвинительном заключении золото не упоминалось. Но на суде, согласно газете "Тавдинский рабочий", тема вознаграждения возникла.

"ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Тебе Кулуканов обещал золото, а ты знал, что у него есть золото?

МОРОЗОВ ДАНИЛА. Знал. (Не отвечает, обещал ли, дал ли, взял ли он. Ю.Д.)

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Скажи прямо, Данила. Вот все, что ты здесь рассказал суду, это правильно, или ты просто наговариваешь, лжешь?

МОРОЗОВ ДАНИЛА. Я говорю так, как было дело, мне нечего скрывать, раз виноват, то виноват".

Если верить отчетам о судебных заседаниях в газетах, обвиняемые охотно признавались в убийстве и изобличали друг друга. Бабушка, "высокая старуха в черном", обвинила деда и остальных.

Дед тоже всех разоблачил, хотя и лаконичнее. Данила, обвиняя своих родных, держался весело. Однако присутствовавшая на суде бывшая жительница Тавды Анна Толстая заявила нам: никто из обвиняемых на суде не признался, что убил, и она отлично это помнит. Никто!

Свидетели обвинения (около десяти человек) тоже не приводили фактов, но требовали от суда применения к обвиняемым высшей меры социальной защины, то есть смерти. Свидетелей защиты не было вообще. В процессе участвовал всего один защитник Уласенко, который во время очередного заседания вышел вперед и заявил залу, что он возмущен поведением своих подзащитных и защищать их отказывается. После этого адвокат демонстративно удалился, и суд закончился без него. Судьи и прокурор требовали от маленького внука показаний против родных, и десятилетний Алексей Морозов, которого заранее научили, что говорить, требовал смерти своих деда и бабушки.

Этот процесс продолжался четыре дня. Приговор, зачитанный при гробовой тишине зала, гласил: "Кулуканова Арсения, Морозова Сергея, Морозова Данилу, Морозову Ксению - признать виновными в убийстве на почве классовой мести пионера Морозова Павла и его брата Федора и на основании ст. 58.8 УК всех четверых подвергнуть высшей мере социальной защиты - расстрелять".

Дядю Павлика Арсения Силина по непонятной и счастливой для него логике оправдали.

Неизвестные крестьянам люди, стоявшие позади толпы, громко запели партийный гимн "Интернационал". Журналисты писали: гимн был подхвачен всем залом. Деталь эта весьма сомнительна: крестьяне, вроде герасимовских, вряд ли могли выговорить само название гимна.

Итак, без доказанной вины расстреляли трех глубоких стариков: деда в возрасте 81 года, его жену 80 лет, зятя 70 лет. С ними убили девятнадцатилетнего внука. Крестьянин Прокопенко уверял нас, что подсудимых расстреляли сразу. Их вывели к яме, велели снять хорошую одежду и изрешетили пулями. Об этом с подробностями рассказывали в деревне агитаторы из райкома партии.

Представление, которое положило начало мировой известности Павлика Морозова, закончилось. В течение нескольких дней станция и улицы Тавды были переполнены приезжими - милицией, солдатами, людьми в штатском, журналистами - всеми теми, кто организовал этот показательный судебный процесс, прошумевший на всю страну.

Для чего этот суд был так нужен властям? Кто такой был на самом деле Павлик Морозов? Что за подвиг совершил?

Глава вторая. КАК СЫН ДОНЕС НА ОТЦА

Предки Павлика Морозова были по бюрократическому определению инородцами, то есть людьми нерусской национальности. И жили они в западной части Российской империи, в Белоруссии. Белорусами были мать и отец Павлика - по крови, месту рождения и документам. И сам Павлик был белорусом. Об этой детали можно было бы и не упоминать, если бы властям не понадобилось превратить его после смерти в русского. В печати начали подчеркивать, что Павлик Морозов - русский мальчик, "старший брат" и тем самым служит примером для детей всех других народов. Чтобы не оставалось сомнений, писатель Губарев в статье "Подвиг русского мальчика" заявил, что Морозов родился у русской матери, чтобы и мать героя соответствовала требуемым стандартам.

Теперь в герои производят после тщательной проверки анкет в инстанциях, а тогда в спешке власти об этом забыли и проморгали еще более неприятные места в досье главного пионера.

Сергей Морозов-старший, прадед нашего героя, в прошлом веке сражался за государя-императора в русской армии, был участником нескольких войн, кавалером шести орденов. После армии он пошел на государственную службу, стал тюремным надзирателем. Его сын, тоже Сергей, дед Павлика, сперва был жандармом. Он влюбился в заключенную, которую сопровождал в тюрьму, и едва она отбыла срок, женился на ней. Ксения, бабушка Павлика, была, говорят, редкой красавицей и профессиональной конокрадкой. Ремесло дерзкое, требующее характера. Бабушка Ксения имела в молодости две судимости и дважды сидела (полтора года, потом еще три), причем второй раз дедушка сумел освободить ее за взятку накануне свадьбы. Таким образом, пионер-герой Павлик Морозов происходит по мужской линии от жандарма и профессиональной воровки. Это, разумеется, не афишируется.

В начале века Морозовы среди тысяч других белорусов подались искать счастья в Сибирь. Русское правительство поощряло освоение тайги инородцами. Отправка белорусов в Сибирь была частью политики русификации - их отрывали от своей земли, от языка. Но - добровольно. По дешевому тарифу крестьян довозили до места, давали на мужскую голову пособие 150 рублей (деньги по тем временам немалые) и каждую весну - семена. Двоюродная сестра матери Павлика Вера Беркина рассказывала нам (здесь и далее даем перевод с русско-белорусского диалекта):

"Я была девочкой девяти лет, когда меня повезли сюда. Доехали по железной дороге до Тюмени. Отец купил лошадь с телегой, и пошли туда, где была земля. В Белоруссии у нас земли было совсем мало, а здесь сколько от леса отнимешь - вся твоя. Другие, тоже наши, плыли вверх по реке Тавде на пароходе, а от реки шли пешком. Переселенческий начальник регистрировал прибывших и давал деньги. В отведенных для поселения местах уже были вырыты колодцы. Народ приезжал выносливый, живучий. Первое время ютились в землянках".

Дополним воспоминания живого свидетеля по архивному источнику. Весь этот район Сибири заселяли белорусы. На отведенный участок пришли в 1906 году сорок семей, самый старший из мужиков был Герасим Саков, по нему и назвали деревню Герасимовкой. Дед Павлика с семьей зарегистрирован в Герасимовке с 26 октября 1910 года.

• Предыдущая
• 5/44
• Следующая