Наследие обмана (ЛП) - Чандлер Элизабет - Страница 4

Моя бабушка, не заинтересованная прекрасным видом, направилась к двери.

– Ты сможешь увидеть и залив, и реку, когда опадут листья. Эти старые дома не строили на воде из-за насекомых, теперь от них избавляются различной химией.

– Оу.

– Не буду помогать тебе распаковывать вещи, справишься сама, – сказала она. – Твоя ванная вон там. Обед в 18:00. Если тебе что-нибудь понадобится…

– Как мне к вам обращаться?

Она засомневалась.

– Как мой кузен вас называет?

– Бабушка.

– Круто, подойдёт.

Но я так не думала, а она, к сожалению, не возражала. Перед тем, как закрыть за собой дверь она сказала:

– Чтобы не было между нами недопонимания, Меган, я уважаю твою личную жизнь, а ты, соответственно, мою.

Я пялилась на уже закрытую дверь. И что это должно означать? Я уважала её личную жизнь последние 16 лет. Если она не собирается пускать меня в свою жизнь, тогда зачем она меня пригласила сюда?

Я осмотрела спальню и заметила, что в этом доме все комнаты просторные и пустынные, особенно на втором этаже. К моему облегчению, тут не было уютной комнаты, в которой я часто играла в своих снах. Это было бы уже слишком странно. Для внешнего сходства двух домов я могла найти объяснение. Ведь мама часто описывала мне дом, когда я была слишком мала, чтобы задавать вопросы. Или, например, я могла видеть картинки очень похожего дома. Ещё давно мама подписалась на различные журналы Западного Побережья, в которых встречались снимки старых домов.

Я разложила одежду и достала фотографии, которые поставила на комод, и не смогла не улыбнуться, глядя на людей и животных. Папа-ветеринар и мама-волонтёр в приюте животных. Наш дом – это маленький зоопарк, и я имею в виду не только своих братьев.

Я достала чистую футболку, взяла расчёску и начала искать зеркало. Над комодом, где обычно висит зеркало, была вышивка «10 Заповедей». Мдаааа, миленько. Такое вот дружелюбное напоминание гостям о правилах поведения! Я воспользовалась зеркалом в ванной, рядом с моей комнатой. Выйдя оттуда, услышала звуки подъезжающего джипа моего кузена. Быстро приведя себя и комнату в порядок, направилась вниз. Почти спустившись, услышала его голос.

– Она не должна быть тут. Я тебе уже это говорил, бабушка, приглашать её было плохой идеей.

Удивившись, я с нетерпением ожидала бабушкиного ответа, но она говорила слишком тихо.

– Это просто кошмар, – сказал кузен. – Даже больше, чем кошмар! Ты изменилась, с тех пор, как эта безумная идея посетила тебя.

Я бесшумно спустилась, пытаясь услышать её ответ, но дверь библиотеки была прикрыта и, поэтому звук был приглушён.

– Мне всё равно! – громко настаивал Мэтт. – Она не моя кузина. Её вообще удочерили, и ты сама всегда постоянно это утверждала! Не могу поверить, что ты мне не сказала, что она приезжает сегодня. И, что ты теперь намерена делать?

Я подобралась так близко, что уже могла расслышать бабушку.

– Переживаешь? – спросила она.

Очень хотелось показать им, что я всё слышу, но впереди будут 2 недели от которых неизвестно чего ожидать, и смущённый Мэтт не сделает их проще. Дам ему шанс изменить своё мнение, убедила я саму себя. Поэтому на последних двух ступеньках я топала, как слон, чтобы они услышали меня и успели поменять тему беседы.

Бабушка снова сидела за своим столом, рюкзак Мэтта валялся на полу, а сам он отвернулся от меня.

– Привет, Меган, – сказала бабушка, сверкнув глазами на Мэтта.

– Привет, – ответила я, проследив за её взглядом. Мэтт же потянулся за книгой на верхней полке и начал листать её, продолжая не замечать меня. Я засомневалась, ведь он был так заинтересован книгой, будто совсем не притворялся.

Окей, я могу играть и по таким правилам, поэтому прошествовала мимо него и села к нему спиной.

– Бабушка, – сказала я. – Я надеялась, у тебя есть семейные снимки. Мне бы хотелось их посмотреть.

– Три фотографии висят в коридоре на втором этаже, – ответила она.

­– Те, что с 18 века? Они классные! Я бы хотела увидеть фотографии тебя и дедушки, мамы и дяди Пола, когда они росли.

Я оглядела комнату, кроме полупустого стола, камина и стен с полками, не было даже намёка на семейные фотографии.

– Я не люблю выставлять фотографии на показ, – ответила она.

– Оу, ну, может есть фотоальбомы?

– Нет.

– Как так?

– Я не делаю снимков. Это пустая трата времени и средств, а ещё это превозносит нас в наших собственных глазах.

Я насупилась:

– А ещё это напоминает нам о людях, которых мы любим.

Боковым зрением заметила, что Мэтт немного повернулся в нашу сторону.

– Ты упоминала моего кузена, – сказала я. – Он часто ездит в Вистерию?

Её взгляд снова был направлен на Мэтта.

– Он живёт здесь.

– Ооо, клёво! Он придёт на ужин?

Я увидела удивление в её глазах.

– Да.

– Какой он?

Хитрая улыбка коснулась её губ, будто она наслаждается этой игрой.

– Ты сама это узнаешь, Меган.

– Согласна, нельзя судить о человеке, не зная его.

Из-за удовольствия, которое она начала получать от беседы, я решила заканчивать с этим. Встала и подошла к кузену.

– Помоги мне разобраться, пожалуйста, а то я запуталась, – сказала я. – Мне просто интересно, ты скромный или сноб?

Он аккуратно закрыл книгу и вернул её на полку, и я смогла увидеть его профиль: загорелое сильное лицо, которое сложно назвать «милым», его волосы каштановые и прямые.

Когда он наконец-то повернулся ко мне, я была готова сматываться оттуда и, как говорят мои братья, сверкать пятками. Но меня остановили его глаза. Они были тёмные и красивые, с поглощающей глубиной, как река в безлунную ночь. Теперь понятно, почему те три девочки были с ним в джипе.

Мы оба сделали шаг назад. Его внимательный взгляд напрягал меня.

– Я Меган, – сказала я, пряча руки в карманы, чтобы не начать теребить свои волосы.

– Мэтт.– Он продолжал пялиться на меня.

Я ждала, что кузен скажет что-то ещё, но Мэтт молчал. Я бы предпочла, чтобы он был менее привлекательным или менее козлом. Предпочитаю не связываться с грубыми и высокомерными парнями. До этого дня так и было.

– Приятно познакомиться, – всё же сказала я.

Он кивнул, повернулся и пошёл к своему рюкзаку.

– Мы кушаем в шесть, бабушка?

– Как обычно, – ответила она.

И вдруг наше «семейное единение» прекратилось.

– Могу я прогуляться перед ужином? – спросила я. – Я бы хотела осмотреться.

– Не упускай дом из виду, – предупредила бабушка. – Нам бы не хотелось искать тебя.

– Может кто-то захочет пойти со мной? – Я пыталась быть дружелюбной. Вдруг Мэтт будет вести себя по-другому, когда бабушки не будет рядом.

– Нет, – её ответ был глупым, но это больше, чем я получила от кузена, который без слов покинул помещение.

– Прости, Мэтт, – крикнула я. – Не услышала твой ответ.

Он повернулся в холле со вспышкой раздражения в глазах. – Нет! Нет, спасибо.

Я дёрнула плечами, желая, чтобы меня перестало так к нему тянуть.

После обещания бабушке, что не потеряюсь, я направилась на улицу, обошла вокруг дома, благоговея над просторными лужайками и величественными деревьями. Я нашла L-образный сад с герберами, который тянулся от главного входа к заднему. Запах цветков оставался на моих пальцах после того, как я касалась их. Когда вышла оттуда, заметила другой сад, огороженный красным кирпичом, с кремовыми розами внутри. Когда Джинни везла меня здесь, я не заметила его, потому что он был далеко, да и я была полностью поглощена домом. Гонимая любопытством, я подошла к нему.

Добравшись до ворот, поняла, что это было кладбище, скорее всего даже семейное место захоронения. Некоторые из его надгробий выглядели чрезвычайно старо, полукруглые и накренялись вперед, как будто устали. Их имена и даты не возможно было прочесть. Были новые мемориальные доски, сделанные из блестящего камня, и я подошла, чтобы взглянуть на них.

«Томас Барнс», прочла я. Отец моей матери. Я слегка коснулась его надгробья, а потом повернулась к другому камню. Этот был красивее, с гравированными розами.