Элла и Миша. Начало (ЛП) - Соренсен Джессика - Страница 3

Он опускается коленями на кровать, размещая их по обе стороны от меня, как делает всякий раз, когда мы боремся.

- Ну же, Элла, дай мне посмотреть, - говорит он сладким голосом, который использует только тогда, когда пытается добиться своей цели.

- Этот тон на меня не действует. - Я пытаюсь переместиться вверх по кровати и выползти из-под него. - Он срабатывает только на девчонках, подобных Диане.

Он усмехается, но не сдвигается с места, а я продолжаю извиваться, пытаясь выбраться из-под него.

- Ну же. Отпусти меня, - прошу я.

- Не раньше, чем покажешь, что скрываешь от меня.

- Ни за что. - Я сильнее сжимаю книгу. – Мои работы не предназначены для просмотра. И ты знаешь об этом. - Что своего рода является ложью. Поскольку только рисунки, на которых изображен он, я не показываю.

Он обдумывает мои слова, вздыхает и слезает с меня.

- Прекрасно. Ты выиграла.

- Я всегда выигрываю, - говорю я, окидывая его самодовольной ухмылкой.

- Ну, если ты собираешься вести себя подобным образом. - Он снова опускается на меня и принимается щекотать из-за чего из рук выскальзывает альбом.

- Ты самый подлый парень в мире! - Я надрываюсь от смеха, что слезы катятся по моим щекам.

Он улыбается и отпускает меня, вставая спиной с кровати. Улыбка сползает с его лица, как только его внимание привлекает мой альбом и рисунок, который я пыталась от него спрятать. Его лицо непроницаемо - он смущен и вроде как... польщен?

- Ты рисуешь меня? - На его лице написано любопытство.

Мои щеки вспыхивают, и я плюхаюсь обратно на кровать, уставившись на плакат с группой Chevelle на потолке.

- Мне было скучно, ясно? А проекты в художественном классе слишком банальны, а мне необходимо улучшать навыки рисования с натуры. - Врушка. Врушка.

Я жду, что именно так он меня и назовет, потому что достаточно хорошо меня знает.

Он наклоняется и поднимает с пола альбом.

– Не хочешь прогуляться со мной в парк и немного поболтать? - спрашивает он, кидая альбом на комод.

Я привстаю, опираясь на локти и изгибаю брови.

- Что? Никакого язвительного замечания о том, что мой набросок означает мою тайную влюбленность в тебя? Или, что я думаю, какой ты красавчик? - на моем лице появляется восторженное выражение, которое потом сменяется на тошнотворное.

Он громко смеется и машет на меня рукой.

- Неее, мне не нужно повторять то, что мы оба и так знаем. - Когда я щипаю его руку, он посмеивается. - Давай. Пойдем со мной в парк. - Он надувает губы. - Пожалуйста, красавица. Будет весело.

Я закатываю глаза, но с легкостью уступаю ему, зная, что он будет продолжать смотреть на меня таким вот взглядом, пока не соглашусь. Кроме того, я никогда не упускаю возможность выбраться из дома.

- Ладно, - сдаюсь я и поднимаюсь с кровати. - Но только потому, что мне нечем заняться.

С идиотской ухмылкой, он предлагает мне руку и помогает подняться с кровати. Всю дорогу из комнаты и пока мы спускаемся по лестнице вниз, он не выпускает мои пальцы, переплетя их со своими.

Держание за руки не является чем-то новым для нас. С тех пор, как десять лет назад мы стали лучшими друзьями, он обычно либо обнимает меня, держит за руку и щекочет, либо прикасается к моим волосам. Порой мне кажется, что он и сам не осознает, что делает. Рене - девушка, с которой я иногда тусуюсь, считает, что это потому что Миша запал на меня и тайно влюблен. Подобные предположения вызывают у меня смех, поскольку Миша не влюблен в меня, по крайней мере, не так, как она считает. Он уже целовался, по крайней мере, с тремя девушками, и не похоже, что он когда-нибудь попытается поцеловать меня. Ну, кроме, может быть, как в щечку.

- Итак, насколько плохо после драки выглядит Диана? - спрашивает Миша после того, как мы вышли из моего дома и слоняемся по району, в котором оба выросли. - Предполагаю, что ты хорошенько ее отделала.

- Конечно, отделала, - отвечаю я, когда мы сворачиваем на дорогу, вдоль которой тянутся ветхие дома. День был в разгаре, и большая часть округи выглядит так, будто все спят. Но это типично для Стар Гроув. Около десяти вечера дворы и дома наполнятся громкими звуками вечеринок. - Оба глаза распухли.

Улыбнувшись, он наклоняется и быстро целует меня в голову. Затем мы продолжаем наше шествие в комфортной тишине. Мы добираемся до пустынной детской площадки и, шагая по сухой траве, подходим к ржавым качелям. Садимся каждый на свои качели, а затем разбегаемся и отталкиваемся ногами, высоко раскачиваясь по направлению к верхушкам близлежащих деревьев.

- Ты когда-нибудь задумывался какова жизнь по другую сторону гор? - спрашиваю я, глядя на холмы, окружающие город.

- Разумеется. - Он толкается ногами и взметает все выше, запрокидывая голову к серому небу.

- Как ты думаешь, а мы когда-нибудь это узнаем? - Я крепко сжимаю цепи качелей, взлетая вверх. - Ты когда-нибудь думал о том, что мы выберемся отсюда?

- Конечно, выберемся, - говорит он. – Мы не сможем навсегда остаться в этом дурацком городе.

- Да, но не уверена, смогу ли я оставить маму, - бормочу я. - Кто позаботится о ней, если меня не будет рядом? Отец на это не способен, а Дин даже и не собирается. - Дин - мой старший брат, который появляется дома дважды в неделю только, чтобы сменить одежду. Я понятия не имею, где он прибывает в течение оставшейся недели.

- И что? Они смогут понять. - Челюсть Миши напрягается, а в его голубых глазах загорается решимость. - Ты не останешься здесь. Уедешь со мной.

- Посмотрим, - вздыхаю я. – В восемнадцать мы, возможно, и друзьями не будем. Я слышала, что старшая школа – тяжелое испытание.

Некоторое время он молчит, размышляя над моими словами. Не то чтобы я на самом деле верю, что старшая школа разрушит нашу дружбу. Я просто не верю, что когда-нибудь смогу покинуть Стар Гроув. Это всего лишь надежда, а я возлагала надежду на многие вещи, которые никогда не получала.

Миша резко опускает ноги в грязь и останавливает качели. Не проговорив ни слова, он протягивает руку и хватает цепи моих качелей, заставляя меня подпрыгнуть, остановиться, крутануться и врезаться прямо в него.

- Твою мать, - произношу я, едва дыша, хватаясь за цепи. - Какого черта ты делаешь?

- Потому что хочу, чтобы ты кое-что поняла, - с жаром произносит он. - Мы с тобой уедим из этого города. Вместе. - Он замолкает, увидев мои сомнения. Затем он задумчиво добавляет: - На самом деле, мы заключим соглашение. Прямо здесь. Прямо сейчас.

- Разве мы уже не заключили кучу соглашений.

- Ну так заключим еще одно?

- Хорошая мысль. - Тем не менее, я пессимист, когда речь заходит об отъезде из города. Большинство людей, рожденных и воспитанных здесь, никогда его не покидают. Но я попробую что-нибудь предпринять, дабы увеличить шансы и не оказаться очередной статистической единицей. Кроме того, предложенное им будущее звучит не так уж плохо. По-моему, звучит здорово. - Хорошо, давай заключим соглашение.

Он усмехается и плюет на ладонь, прежде чем протянуть руку мне.

- Готова?

- Знаешь, нам действительно нужно придумать менее отвратительный способ заключать пакты. - Но все равно плюю на ладонь и вкладываю свою руку в его.

- Так кто на этот раз толкнет речь? - спрашивает он. - Ты или я?

- Я скажу. - И обдумываю свои слова. - Ладно, вот мое предложение. Как только нам исполняется восемнадцать лет, мы складываем все накопленные нами деньги и убираемся отсюда. Без всяких вопросов.

- И где мы будем жить? - радостно спрашивает он.

Я пожимаю плечами.

- Как насчет рядом с океаном? Мы его никогда не видели. Там должно быть круто.

- Океан звучит неплохо. - Он погружается в размышления. – Мне кажется, хорошая идея. Отправимся к океану. Ты можешь стать известным художником, а я музыкантом.

- И мы непременно сделаем нашу жизнь лучше, - добавляю я. - Однажды мы станем счастливыми.

- Согласен, - вторит он, а затем мы пожимаем руки, скрепляя наше соглашение. - Хотя, должен сказать, что и сейчас ни о чем не жалею в своей жизни.