Алхимик (СИ) - Гайдукова Людмила - Страница 2

- Я много слышал про твой семинар, но не думал, что такой известный человек заинтересуется мной. Откуда ты меня знаешь?

- О тебе все говорят, - ответил Микагэ, не глядя на гостя. Казалось, он занят какими-то другими мыслями, далёкими от разговора. - Члены Школьного Совета и твоя сестра Кодзуэ. На семинаре, во время нашей беседы, она сказала о том, что восхищается тобой.

- Кодзуэ... Почему она пришла на семинар? - Мики испытывающе глянул на гения, но, вопреки ожиданиям, не заметил в выражении его лица ничего необычного.

- Ко мне приходят люди, отличающиеся от всех. И говорят о своих проблемах. Проблемы эти, как правило, тоже не такие, как у всех, поэтому мне интересно с ними работать. Участники семинара рассказывают, что их волнует, а я задаю вопросы, помогая им глубже понять себя. Видишь, это не тайна! ...Твою сестру волнует музыка.

- Музыка?! Но она же не любит играть на пианино! - Мики от удивления распахнул огромные голубые глаза и, забывшись, залпом допил остаток вина в бокале. Заметив это, Микагэ странно улыбнулся, словно незримо отвечая себе на свой же вопрос.

- Твоя сестра глубоко прячет свои желания. Впрочем, как и ты... Вы очень похожи.

За окном висела полная луна. Её холодный свет вместе с тёплым светом торшера создавал в комнате какую-то особенную атмосферу. Взгляд гения вроде бы ничего не требовал в ответ, но Мики вдруг захотелось сказать ему о чём-то своём, близком, возможно, в благодарность за проявленное внимание, за дружеский приём, и ещё бог весть почему. Вино было слишком вкусным, обстановка слишком таинственной, а хозяин этого странного обиталища слишком одиноким... как и он сам.

- А ты любишь музыку? - поколебавшись, всё-таки спросил Мики. - Я мог бы сыграть сейчас, если здесь есть пианино.

Микагэ, казалось, не удивился. Помедлив несколько секунд, словно припоминая что-то, он поднялся с кресла, приглашая гостя следовать за собой.

- Этажом выше я видел старый инструмент. Но с тех пор, как живу здесь, на нём никто не играл, возможно, он расстроен.

За внешним спокойствием всегда сдержанного старшеклассника сейчас таилось волнение, или это лишь показалось Мики. Во всяком случае, решение наполнить музыкой мрачное здание Мемориального Зала стало только крепче. Снова полутёмные коридоры, лестницы, ступени которых угадываются в отсветах едва мерцающих ламп. За скрипучей дверью - большой зал с высоким сводчатым потолком, у окна - старинный рояль. Охваченный бурей нахлынувших эмоций, Мики медленно приблизился к инструменту и, откинув пыльную крышку, нажал на клавиши. Рояль не был расстроен, его звучание показалось юному музыканту божественным. Словно в очарованном сне он опустился на табурет и, закрыв глаза, заиграл «Солнечный сад». Мелодия плыла под сводами, озаряя тёмную комнату, наполняя её нежными лучами утра, свежими запахами зелени и цветов, тем особенным ароматом юных надежд, который невозможно передать ни словами, ни даже взглядами. Мики тоже плыл в этих светлых волнах, не думая ни о чём, забыв обо всём на свете, и счастье до слёз сжимало его горло.

Но если бы юный музыкант видел в эти мгновения лицо Микагэ, сон его не был бы столь беспечным! Гений в тревожном напряжении склонился над роялем, вишнёвый взгляд с лихорадочным, фанатичным восторгом перебегал с одухотворённого лица Мики на руки, невесомо порхающие по клавишам. Казалось, сейчас этот странный ученик, открыв какую-то тайну, подобно древнему магу, растворится в воздухе...

Но вдруг пианист прервал игру и с по-прежнему закрытыми в экстазе глазами, спросил:

- Содзи, что ты знаешь о дуэлянтах Чёрной Розы?

Несколько наполненных печальной тишиной секунд, и мертвенно холодные пальцы Микагэ на своих опущенных веках - это было последнее, что отметило уплывающее сознание Мики перед тем, как он окончательно лишился чувств. ...

...Он открыл глаза от того, что Кодзуэ трясла его за плечо и повторяла испуганным голосом:

- Мики! Эй, братик, проснись! Что с тобой?

- А что такое?

- Ты плакал во сне!

- Я?!

Мики сел на кровати, протирая глаза: ресницы и правда оказались мокрыми. Над ним склонилась встревоженная сестра: синие волосы растрёпаны, в огромных глазах испуг. Её помятая пижама и раскрытая постель за спиной говорили о том, что Кодзуэ спала, значит, она не знает, что ночью он уходил... Или это был сон? Мемориальный Зал, гостеприимство Микагэ, и в тёмной комнате, освещённой луной, волшебный старинный рояль, от звуков которого действительно можно было разрыдаться. Усадив сестру рядом, Мики обнял её и неловкими, не привыкшими к ласке руками гладя по голове, сказал:

- Всё в порядке! Я так расстроился из-за твоего обморока, а ночью, во сне, играл на удивительном инструменте: его звуки трогали душу до слёз... Знаешь, Кодзуэ, я не хочу, чтобы мы ссорились! Ведь ты моя единственная сестра, я очень тебя люблю!

- Мики... - Девочка не верила своим ушам: брат всегда был сдержан в проявлении чувств и не оказывал ей столько внимания. Значит, он действительно волновался за неё? Получается, на семинар Микагэ она ходила не зря! Правда, сейчас уже трудно вспомнить, что там было, но это и не важно! Главное, что её обожаемый брат по-прежнему любит её, и это - счастье!

...А несколько дней спустя Мики узнал о том, что Утэна Тэндзё снова дралась на Арене Дуэлей с дуэлянтом Чёрных Роз.

- Содзи, что ты делаешь?! - Мамия стоял за его спиной, разглядывая нотный альбом, который Микагэ задумчиво перелистывал. - Это всё Каору Мики, да? Зачем он приходил к тебе?

Гений лукаво усмехнулся:

- А ты ревнуешь? Напрасно! Нашей дружбе ничто не угрожает, ты всегда останешься моим единственным учеником. ...Но кажется, - добавил он, жестом приглашая мальчика сесть рядом - за стол, на котором стояли странные химические аппараты, а в коробочках, колбах и пробирках переливались разными цветами реактивы, - кажется, я нашёл способ, как дать жизнь одной моей давней разработке.

Мамия удивлённо поднял глаза на своего учителя, в их зелёной глубине плескалось восхищение и любопытство.