Чартер в 13-й век (СИ) - Корьев Сергей Юрьевич - Страница 29

Взглянув на старуху, я едва узнала её. Она уже не напоминала умирающую: на щеках заиграл румянец, глаза заблестели, кожа на лице разгладилась и теперь передо мной была женщина лет сорока, не старше.

-Теперь сила моя станет твоей, знания мои будут твоими, сможешь людей лечить, спасать от смерти и ещё кое-что делать, но об этом узнаешь, когда жизнь сама подскажет. На, выпей, - мне протянули пузырёк с тёмной жидкостью.

Я заколебалась, но мне насильно всунули в свободную руку сосуд и волей-неволей, пришлось проглотить его содержимое. Жидкость оказалась терпкой и вязкой. Горло обожгло, будто бы мне налили неразбавленного спирта.

-Вот и всё. Да, помолись как-нибудь за грешницу Манон. Теперь прощай!

Женщина откинулась на подушку и замерла. Постепенно начал исчезать румянец, закрылись глаза, ранее гладкая кожа пошла морщинами. Старуха вытянулась, глубоко вздохнула и замерла. Наконец мне удалось высвободить ладонь. Я поднялась с топчана, и мне показалось, что мир как-то изменился. Я стала отчётливее видеть предметы, находившиеся в лачуге. Вспомнив о мешочке с деньгами, нашла его и положила в сумку. Затем собралась уходить. Делать здесь больше нечего. Дойдя до выхода, услышала голос:

-Возьму сумку с травами. Она рядом с очагом.

Пришлось вернуться. Действительно, рядом с очагом висела объёмная холщёвая сумка, от которой исходил запах летнего луга. Значит, это то, что следует взять. Теперь бы похоронить хозяйку лачуги, но как? Одной мне не справиться, мои спутники также не смогут помочь. Опять тот же голос прошелестел в моей голове:

-Ни о чём не беспокойся, иди. Спасибо, что не бросила меня в последнюю минуту жизни. Иди же, дочка.

Оглянувшись, заметила, что огонь из очага перебросился на пол, застланный соломой. Весёлые огоньки побежали к топчану, забрались на него и вскоре заполыхал настоящий погребальный костёр.

-Да пребудет с тобой бог, Манон! – тихо произнесла я, выходя наружу и прощаясь с той, которой как-то смогла помочь. Пусть это была ложь, но ложь, которая облегчила человеку последние минуты жизни. Вскоре хижина полыхала, а я стояла не в силах оторвать взгляда от огня.

-Иди, тебе надо спешить, - вновь тот же голос в голове, - твои друзья в опасности. Поторопись. Ещё можно успеть.

Очнувшись, словно после крепкого сна, вскочила на лошадь, и помчалась к Изабелл. Застала своих спутников на месте.

-Нашла деревню? – спросила девушка, - что-то тебя долго не было.

Я покачала головой. Знакомый голос вклинился в мои мысли, и я произнесла:

-Надо ехать. Кажется, здесь неподалёку должен быть постоялый двор.

Мы вновь вернулись на дорогу и я, повинуясь какому-то неясному ощущению, направила лошадь прямо через лес, хотя дорога разветвлялась и нам, по логике вещей, следовала ехать по наезженному тракту, но я предпочла почти незаметную тропинку. Едва наш небольшой караван скрылся под густыми ветвями деревьев, как по главному пути проскакал вооружённый до зубов отряд, от которого исходила опасность, и эта опасность была направлена на нас. Вовремя мы свернули. Теперь бы добраться до постоялого двора, а там можно передохнуть и пристроить наших провожатых. Жаль их, совсем молодые по меркам моего времени. Лет по двадцать пять, а вот в средние века они считались уже зрелыми мужами и были обременены семьями, детьми и хозяйством. Тем не менее, спасать их нужно. За размышлениями я не заметила, что тропинка, по которой мы ехали, стала постепенно расширяться.

-Мари, кажется, нам туда, - Изабелл указала на едва заметный на фоне серого неба дымок.

Вскоре показалось здание, окружённое деревянным частоколом. Въезд во двор закрывали массивные ворота, и они были закрыты. Приблизившись к входу, я огляделась. Никого и ничего.

-Что будем делать? – поинтересовалась я у Изабелл, - раненые могут не выдержать дальнейшего пути. Нам бы их здесь оставить, а сами сможем ехать дальше.

-Эй, есть, кто живой? – закричала моя спутница.

Странно, но её крик помог: в воротах открылось маленькое окошко, и показалась усато-бородатая голова.

-Чего орёшь? - спросила эта самая голова.

-У нас двое раненых, - ответила я.

-И что?

-Да так ничего. Плохо им, не видишь! Помощь нужна.

-А мне какое дело?

Ну не хам ли? Я спрыгнула на землю и, подойдя к воротам, отвесила по наглой голове звонкую оплеуху.

-Значит так, не хочешь лишиться своих усов, отворяй калитку, а если боишься двух женщин, прими хотя бы раненых.

-А не пойти бы тебе куда подальше! - ответил мужчина и попытался втянуть голову обратно, но она застряла в окошке.

-Ну, что теперь скажешь? – злорадно усмехнулась я, - мы помогаем тебе сохранить твою дурную башку, а ты помогаешь нам. Так что, по рукам?

-Сама видишь, у меня только голова наружу торчит, руку подать не могу. Ладно, договорились. Вытаскивай, давай.

А чего тут было вытаскивать, мужик на самом деле дурной попался: на голову он надел странную шапочку, напомнившую детский чепчик с завязками. Оставалось развязать эти самые завязочки и избавить страдальца от неудобного головного убора.

-Наша часть договора выполнена, теперь очередь за тобой.

Мужчина, недовольно ворча, смог, наконец, всунуть голову внутрь. Вскоре послышался шум отодвигаемого запора и ворота отворились.

-Входите, - довольно вежливо пригласили нас внутрь, - ворота закройте сами. Недосуг мне тут с вами возиться.

Въехав во двор, заметили лишь спину удаляющегося владельца спасённой головы.

-Эй, уважаемый, – крикнула я, - где можно отдохнуть?

Последовал неопределённый взмах руки, который можно было истолковать, как приглашение располагаться там, где понравится. Раз так, будем сами решать, где встать на постой. За забором имелось двухэтажное сооружение и ряд построек поменьше. В одной из них раздавалось нетерпеливое мычание, в другой – весёлое хрюканье и повизгивание. Нам явно не туда. Значит, остаётся одно, идти в двухэтажный «особняк». Распахнулась дверь этого самого «особняка» и на пороге показалась женщина неопределённого возраста, которая сразу же набросилась на нас.

-Опять он притащил своих дружков, да ещё девиц каких-то. А ну, проваливайте туда, откуда явились, а не то я вас…

Что с нами сделают, женщина сказать не успела. В бой вступила Изабелл:

-Заткнись и слушай. Если тот мужик, - рука указала в сторону свинарника, - твой муж, то он полный придурок.

Женщина в изумлении посмотрела на Изабелл.

-Как ты догадалась?

Изабелл в раздражении отмахнулась, а затем более дружелюбно продолжила:

-Нужна твоя помощь. С нами двое раненых. Помоги.

Женщина, сменив гнев на милость, засуетилась. Мы сняли мужчин с лошадей и с трудом занесли в дом, уложив на широкие лавки.

-Вам бы нашу знахарку, - предложила хозяйка, увидев, что парни не приходят в сознание, - она сможет помочь.

-Подожди, - прервала я её, - сначала вскипяти воды, а потом уж посылай за знахаркой.

-Я сейчас, – женщина убежала, а в комнате появился паренёк, внешне напоминавший чудаковатого мужа хозяйки.

-Мама сказала, - начал он с порога, - что надоть бежать к знахарке. Так надоть или как?

-Надоть, беги и поторопись.

Отрок скрылся. Будем надеяться, что со своим заданием он справится. Пока суд да дело, мы с Изабелл освободили раненых от верхней одежды. Затем голос в голове приказал снять с них рубахи. Раз сказали, сделаем. Боже, там же сплошные синяки. Ни на том, ни на другом живого места нет. Я не удивлюсь, если у них сломаны рёбра и имеются внутренние кровотечения. Спасать надо мужиков и как можно скорее.

В это время со мной стало происходить нечто странное.

-Несите горячей воды и побольше тряпок, - приказала я появившейся служанке.

Та заметила, что знахарка ещё не пришла. Вот придёт, тогда скажет, что надо делать, а пока лучше подождать. Пришлось повысить голос, добавив повелительных ноток. Служанка сорвалась с места выполнять моё распоряжение.

-Ты уверена, что всё делаешь правильно? – спросила Изабелл.