Марш авиаторов - Иванов Сергей Н. - Страница 6

• Предыдущая
• 6/21
• Следующая

Его никто не слушал, но и ему было, скорее всего, на это начхать - просто каждый занимался своим делом: мы - молчали, он - говорил.

Приоткрылась дверь, и в проеме показалась голова поварихи в белом колпаке, сложенном "пирожком".

- Иван Сергеевич... Привезли... Извините...

- Кончай разбор, мясо привезли! - обрадовались все.

- Я же говорил: баба придет, - сказал довольный Леха, складывая газету.

- Тихо! - Квазимодо постучал по столу шариковой ручкой. - Сначала надо списки составить! Проходите, Галина Ивановна, - пригласил он повариху в зал.

Она вошла, посмотрела на бюст вождя, которому кто-то опять нахлобучил на лысину шапку с кокардой, и робко произнесла, обращаясь к Квазимодо:

- Привезли мясо, но оно не разрубленное... Передки и задки... Рубщика у нас нету, поэтому мы будем выдавать так, как есть, а вы уж там сами рубите...

- Как это - сами? - удивились в зале.

- Ну, нету у нас рубщика, - развела она руками.

- Ничего-ничего, мы и сами разрубим, - сказал Витя Судаков, - было бы что рубить.

Нас было двадцать четыре человека, и мы разделились на четыре группы по шесть человек. На каждого приходилось примерно по десять кило мяса, но могло получиться и больше, в зависимости от веса части туши, которая достанется. Очередность захода (и - следовательно - выбора) определили на спичках. Наша группа оказалась третьей по счету.

Главным у нас был Витя Судаков. Мы подошли к столовской подсобке и остановились покурить в ожидании своей очереди.

Витя ушел в подсобку, выяснить, что да как, а мы остались стоять на улице, наблюдая, как первая группа тащит свою скользкую и тяжелую добычу. Это был "передок" - половина туши коровы, распиленная на бойне вдоль позвоночника от шеи до бедра. Держать его было не за что, кроме двух культей и одного торчавшего сбоку оголенного ребра, которое и зажал в руке Вовочка Свердлов. Остальные пятеро, облепив "передок" со всех сторон, держали кто за что уцепился. "Передок" то и дело норовил упасть в слякоть, но счастливчики не позволяли ему этого сделать и, чертыхаясь, постоянно перехватывали выскальзывавшее из рук мясо.

Двигались они короткими шажками, и лица их были сосредоточенны. Если бы не шапки с кокардами и погоны на плечах - они походили бы на папуасов, возвращавшихся с охоты.

- В пещеру поволокли, - угадал мою мысль Ильин.

В отдалении стояла небольшая группа техников и, словно стая волков, завистливо поглядывала в сторону процессии: авиационно-техническая база получала свое мясо после летного отряда. Так было положено: летчики - есть летчики, техники - есть техники...

Процессия повернула за угол дома, в котором размещался летный отряд с авиаэскадрильями, и, выйдя на небольшую полянку с оставшимся от спиленной толстой осины пнем, водрузила "передок" на этот пень и разбрелась, протирая руки мокрым снегом. Вовочке Свердлову мешала сумка, висевшая у него на локте, и он повесил ее на гвоздь, который одиноко торчал в деревянной стене стоявшего на краю полянки и покрашенного светло-голубой краской сортира.

Этой - небесного цвета - краской, подчеркивавшей то, что мы, как-никак, покорители пятого океана, были покрашены все наши административные здания барачного типа, включая и подсобные помещения, то есть два сарая и сортир.

Протерев руки, все собрались в кружок рядом с лежавшей на пне частью бывшей коровы и стали совещаться, изредка поглядывая на примыкавшую к штабу проходную. Кто-то из них даже показал на нее рукой.

- Интересно, чем они будут эту говядину рубить? - задумчиво проговорил Ильин.

- Из самолета топор возьмут, - предположил Леха.

- Кажется, нет... - отозвался Ильин.

От группы отделилась фигура одного из заговорщиков и целеустремленно направилась к проходной.

- Все ясно, - сказал Ильин. - С пожарного щита хотят топор снять.

К нам подошли стоявшие в стороне техники.

- Ну - что? - спросили они.

- Да вот - ждем... Третьи по очереди...

- А за вами много?

- Еще одна команда.

- Значит, мы за ними.

- Значит, - ответил Леха.

Из столовской подсобки, спотыкаясь, выползала очередная группа обладателей говяжьего "передка", и техники заволновались.

- Одни передки берут... А нам чего - задки с копытами? Они в два раза легче передков, а тоже - на шесть человек...

Мы молчали: нам было неловко, потому что если там еще останется "передок", то его, конечно же, мы и заберем.

- Как дела, Ганс? - спросил я техника Гену Семенова, или Ганса, чтобы разрядить обстановку.

- Дэ-дда ничего, - ответил он, слегка заикаясь: верный признак того, что он волнуется. - Поехал тут на дэ-дачу, зза капустой и - хрен, а не капуста.

- Бомжи обчистили?

- Дэ-дда нет... Мыши - пидарасты - с-сожрали...

Из подсобки вышел Витя Судаков.

- Долго вас ждать?

- Идем! - ответили мы и решительно двинулись навстречу неизвестности.

- Выбирайте, - сказала нам Галина Ивановна, показав рукой на лежавшие в углу подсобки части туши.

Выбирать, собственно, было не из чего: на полу, за внушительных размеров напольными весами лежали уложенные штабелем пять (три - внизу, два - вверху) больших коровьих окороков и рядом, на скользком металлическом полу - два так называемых "передка", один - чуть побольше другого.

- Ну, чего будем брать? - спросил нас Витя.

- Конечно, передок, - ответили мы. - Он как-то посерьезнее выглядит...

- Опять же - грудинка, - добавил Леха, обожавший кислые щи.

- Значит, берем?

- Берем, - ответили мы, продолжая стоять: надо было решить, за что взяться, чтобы взгромоздить эту "дуру" на весы.

У Вити в руках оказался металлический крюк, и он подцепил им тушу со стороны шеи. Кто-то взялся за оголенные кости позвоночника, выступающие вдоль края туши. Я - за ребро.

Галина Ивановна сняла с противовеса круглую плоскую гирьку и стала сдвигать металлический цилиндрик на планке к его началу.

- У тех-то - побольше было, - завистливо произнес Леха, имея в виду "передок" предыдущей команды.

Мы смотрели на красную от холода и блестевшую от жира руку Галины Ивановны с торчавшим, словно морковка, указательным пальцем, которым она передвигала гирьку с одной риски на другую, и нам очень хотелось, чтобы гирька наконец остановилась.

- Кто первый встал - того и сапоги, - отметил Ильин, - закон тундры...

- Шестьдесят восемь килограммов, четыреста граммов...

- Да ладно, пусть будет шестьдесят девять... - сказал Витя.

- Где ваш список? - Галина Ивановна взяла в руку листок бумаги с нашими фамилиями и собралась уже внизу, под ними, поставить вес, чтобы бухгалтерия потом знала - сколько и с кого надо будет высчитывать.

- А почему так много? - вдруг спросил Ильин. - Откуда здесь шестьдесят восемь?

- Как - откуда? - всполошилась повариха. - Отсюда, - показала она на весы.

- Что-то не похоже, - скептически покачал головой Ильин и стал осторожно, двумя пальцами, трогать лежавшие на противовесе круглые гири. -А вы... весы-то установили точно?

- Ну а как же, - обиженно ответила она.

- А мы не видели, - сказал Ильин.

Мы стояли, молча наблюдая эту сцену.

- Хорошо, снимайте - перевесим...

Никто не произнес ни слова, и только Витя Судаков прошипел в сторону Ильина: "Да пошел ты!" И, обращаясь к растерянно молчавшей Галине Ивановне, успокоил ее:

- Пишите: семьдесят кило, и дело с концом. Штурмана - отродье хамское...

В нашей группе штурманов было двое: он сам и Ильин...

Сняв с весов теперь уже наше - кровное - мясо, мы, так же как и предыдущие товарищи-папуасы, понесли его к разделочному пню.

Мясо было скользким, и нести его было неудобно. Да еще - по неровной, покрытой ледяной коростой дороге. Но мы донесли его, ни разу не уронив, и только вымазали ладони и рукава форменных пальто говяжьим жиром.

Пень был занят: первая группа только еще заканчивала дорубать свой передок, потом должна была приступить вторая и уже за ними - мы.

• Предыдущая
• 6/21
• Следующая