«Лимонка» и пять «лимонов» (СИ) - Волознев Игорь Валентинович - Страница 10

— И Николу с собой увезёте? — сокрушалась женщина.

— А вы как думали? — с каменным выражением отвечал Константин.

— На двадцать лет?

— Это будет зависеть от него самого. Если правильно себя поведёт, то встретитесь гораздо раньше.

Оксана радостно ахала и всплёскивала руками.

— Никола! — Она оборачивалась к сожителю. — Веди себя с милицией правильно, только вернись быстрее, я уж так тебя буду ждать!

— Вернусь, — отвечал зек, — но только если опять черножопого увижу в своей кровати — замочу на месте вас обоих, так и знай!

Ближе к полудню, после короткого перекуса, состоявшего из сосисок и чая, Андрей снова заметил вчерашнего «черножопого». Тот, крадучись, шмыгнул в калитку, перебежал двор и приник глазами к окну. Андрей тихонько свистнул и сделал знак брату. Константин с автоматом показался в дверях веранды.

— А ну, стой!

Кавказец шарахнулся и опрометью кинулся к забору.

— Стой, стрелять буду!

Но тот уже перескочил через забор.

Андрей видел из окна, как смуглый мужчина в спортивном костюме большими прыжками несётся к ельнику. Через считанные секунды он скрылся из виду.

Появление оксаниного сожителя вызвало в Хлопенкове новую вспышку ревности.

— Чего он таскается к тебе? — Зек преградил ей дорогу. — Сладко ему тут было, да? Прикормила кобеля? И это за всё, что я для тебя сделал?

Его крики прервал Константин, резко отстранив от женщины.

— Заткнись! И без тебя тошно!

— Почему ты его не шмальнул из автомата?

— Я тебя самого шмальну! Сиди и не скули, а то прямо сейчас уберёмся отсюда.

Перспектива так быстро расстаться с Оксаной уголовника явно не обрадовала. Он замолчал, уселся за стол и закурил, исподлобья посматривая на своих конвоиров.

Константин от нечего делать стал расспрашивать Оксану, что за человек этот кавказец, откуда он взялся и чем занимается. Оксана отвечала слабым голосом, испуганно косясь на Хлопенкова. Оказалось, что Азизбек снимает у неё койку, что он вообще человек неплохой, платит вовремя, а работает на рынке в Бронницах.

— Со своими корешами снимает дань с торговых палаток, да? — усмехнувшись, спросил Андрей. Уж кому как не ему было знать порядки на подобных рынках.

Оксана растерянно кивнула.

— Ну, в общем, да… — И снова покосилась на любовника.

Тот молчал с угрюмым видом. Курил, глубоко затягиваясь.

— Ничего, он больше не придёт, — сказал Константин. — Видели, как дёрнул? Небось, полные штаны наложил от страха.

Оксана ушла на кухню. Через короткое время туда же отправился Хлопенков. Константин придвинул стул ближе к двери, чтобы наблюдать за ними.

Андрей включил имевшийся в доме маленький телевизор с выдвижной антенной. Телевизор показывал только в чёрно-белом изображении и довольно плохо, но других развлечений, похоже, не предвиделось.

По телевизору выступал юморист. Стоял у микрофона и читал по бумажке рассказ. Публика за кадром поминутно прерывала его взрывали хохота. Андрей слушал с раздражением. Ему было совсем не до смеха. Он бы с удовольствием переключился на другой канал, но других каналов телевизор не принимал.

После рекламы пошли новости Подмосковья. При первых же словах диктора о налёте на отделение милиции в Шатурском районе Андрей вздрогнул и придвинулся к экрану. Обернулся к телевизору и Константин. Из кухни в комнату вошёл Хлопенков; из-за его спины выглянула Оксана. Диктор говорил о том, что двое налётчиков освободили особо опасного преступника, осуждённого на длительный срок. Налётчики были в милицейской форме и даже предъявили удостоверения. Из трёх находившихся в отделении стражей порядка один погиб, второй ранен и сейчас находится в госпитале. Его состояние врачи оценивают как «средней тяжести».

На экране появились фотографии сбежавшего уголовника. Хлопенков был запечатлён на них в фас и в профиль.

Спустя минуту снимки сменились рисованными портретами сообщников беглеца. Послышался сдавленный возглас Оксаны. Она узнала на портретах её гостей!

— Ну да, выломился я, а кореша подсобили, — проворчал зек, видимо успокаивая её. — Такая жизнь… А то бы гнил двадцать лет на зоне и мы бы не свиделись больше…

— Что же теперь будет, Никола, а? — Из глаз Оксаны покатились слезы.

Рыдая, она приникла к груди Хлопенкова. Тот руками в наручниках неловко попытался её погладить.

— Савик, иди сюда, тут по ящику Хлопа показывают! — Из соседней комнаты выбежал голый по пояс Гнутый с бритвой в руке и наполовину намыленным подбородком. — Хлоп из зоны дёрнул! Ни хрена себе! Из-под конвоя слинял, мента завалил…

Савик, Рябой и Дуремар поспешили в комнату, где стоял телевизор. Савик остановился в дверях и уставился на экран.

— Значит, выломился всё-таки, — пробормотал он. — Ну, дела…

— На катковские баксы нацелились пацаны, — сделал вывод Гнутый, когда на экране возникли фотороботы двух сообщников беглеца.

Савик подошёл поближе, вгляделся в изображения.

— Это кто же? Неужто кто-то из бригады Катка жив остался?

Рябой недоверчиво покрутил головой.

— Да не, катковских никого не осталось, кроме Хлопа, — прогудел он. — Все полегли в то лето, вся бригада накрылась вместе с Катком.

— А бабок менты потом так и не нашли, — засмеялся Дуремар. — Там, говорят, на пять «лимонов» «зелени» было, если не больше!

— Теперь, когда Хлоп на свободе, кто-то их найдёт, — сказал Гнутый, вытираясь полотенцем. — Хлоп наверняка знает, где они заныканы.

— Точно, Хлоп может знать, — согласился Савик и замолчал, задумался.

Ему припомнились бурные события прошлого лета, когда Москву потрясли несколько дерзких налётов на обменные пункты и машины инкассаторов. Судя по почерку, действовала одна и та же банда. Свидетелей налётчики не оставляли. Охранников и кассиров расстреливали на месте, не щадили и оказавшихся поблизости прохожих. Последний налёт оказался для братков роковым. Инкассаторскую машину скрытно сопровождал отряд омоновцев. Завязался настоящий бой с применением гранат. Пятеро напавших на машину бандитов — членов группировки, возглавляемой Катком, — полегли все, но самого главаря среди них не было. Это было последнее дело банды Катка. Через неделю труп главаря с перерезанным горлом нашли в Подольске, в съёмной квартире. Обстоятельства смерти кровавого беспредельщика остались невыясненными. Мало того, оставшаяся часть его банды — всего, как удалось установить, пятнадцать человек, — сгинула неизвестно куда. Уже целый год не могут найти никого. По слухам, они тоже погибли, но как, где, при каких обстоятельствах — никто не знал. Самое интересное, что вместе с бандитами пропала довольно крупная сумма наличных долларов — около пяти миллионов, которую они успели награбить за время своей короткой, но весьма бурной деятельности.

Из всей банды Катка в руки правоохранителей попал один Хлопенков, по кличке Хлоп. Попал по-глупому — его задержали в Москве, у метро, при проверке документов. Чем-то его лицо не понравилось милиционерам, и те препроводили его в отделение. Там и выяснилось, что он в розыске.

На следствии Хлопенков утверждал, что был в банде мелкой сошкой, в налётах не участвовал, к добыче доступа не имел и знать не знает, куда делись деньги. Покойный Каток, по его словам, отличался не только жестокостью, но и подозрительностью. Награбленных долларов он не доверял никому, и где он их хранил — не знал никто. Хлопу дали двадцать лет и упекли в лагерь, а среди московской братвы ещё долго ходили слухи, что на самом деле Хлопу известно, куда делись деньги, но какие-то очень влиятельные люди заставляют его молчать. Савик слышал, что кое-кто из авторитетов пытался найти эти миллионы, слал к Хлопу на зону малявы, отправлял посланцев, но тот молчал, как воды в рот набрал.

Савик, продолжая размышлять, уселся в кресло. Гнутый, скорее всего, прав. Кто-то всерьёз взялся за поиски катковских денег. Побег, как явствовало из слов диктора, был тщательно подготовлен и осуществлён на самом высоком уровне.