Буря (ЛП) - Дьюал Эшли - Страница 10

— Надо собрать все кланы Дамнума… Аргон поморщился от пульсирующей боли в плече и кивнул сам себе. Придется работать вместе.

— Не говори ерунды. «К аждый сам за себя». Помнишь?

— Теперь все иначе.

— Да. Ксеон перевел темный взгляд на друга. Теперь нужно быть первыми, чтобы договориться с Алманом Барлотомеем насчет поставки деревьев. Наши дома разрушены и нам нужно построить новые, но из чего?

— Обращаться за помощью к этому болвану? Аргон легкомысленно фыркнул. Мы уже пытались поговорить, но он видит лишь дикарей, недостойных его королевского зада.

— Выбора у нас нет.

— Еще как есть.

— Все гораздо серьезнее, чем ты думаешь. Нам придется позабыть о старых обидах.

— Земля раскололась в Вудстоуне, Ксеон. И лишь потом до нас дошли трещины. Мы потеряли друзей, потому что в Арборе что-то случилось.

Ксеон скептически поджал губы и усмехнулся.

— Только ты можешь связать то, что никак между собой не связано. Юноша прошел мимо длинной очереди в уцелевший, деревянный сруб и потащил за собой друга. Каким образом Алман мог повлиять на ураган в Долине Ветров? А даже если и так, из чего нам с тобой отстраивать дома? Из травы?

— Я найду способ.

— Твой отец его найдет, а ты послушаешься его, когда он скажет идти в Арбор, чтобы договориться с Алманом.

— Отец никогда не приклонит колено перед чужеземным королем.

— Я не говорю приклонять колено. Нам нужна помощь.

— Почему не найти помощи в Дамнуме?

— Может, потому что летающие люди не помогают другим летающим людям?

— Но мы и не пытались помогать. Аргон распахнул массивную дверь и решительно пересек порог небольшого помещения. Не собираюсь покидать дом из-за крысы Алмана.

— Вы срочно должны покинуть свой дом! Воскликнул хриплым голосом Хуракан и так пристально посмотрел на Аргона, что юноша непроизвольно остановился. Седовласый старик проковылял к раненому предводителю. Рад, что ты жив, мак.

«Мак». Так его называл только Хуракан. С моранского «мак» сын.

Он похлопал Аргона по щеке и улыбнулся. У Хуракана была длинная, белая борода и такие же длинные, серебряные волосы. Иногда он сплетал их в тугую косу. Н о сегодня они были взлохмачены. Морщины на его лице складывались в причудливые узоры. Они были такими же глубокими, как и Канизские Впадины в океане.

Старик часто говорил, что Аргон самый лучший сильф, которого он знал.

Сильфами становились только те, в ком текла кровь истинных летающих людей. В Дамнуме таких было довольно много в сравнении с другими государствами Калахара. В основном Долина Ветров служила пристанищем для тех, кому некуда было идти: забытые старики, брошенные дети, одинокие юнцы, люди со всего света жили на равнине Фиэнде-Фиэль, потому что здесь принимали каждого, кто потерялся.

Поговаривали, что, раньше Долину Ветров называли Долиной Потерь.

Сейчас в это уже слабо верилось.

— Садись. Хуракан усадил Аргона на покачивающийся стул. Он приблизился к его ране, ощупал пальцами кровоподтеки вокруг стрелы и внезапно выдернул ее из плеча.

— Святые… Зашипел юноша и недовольно топнул ногами. Его голова повисла, а из раны бурным потоком полилась свежая кровь. У парня заскрипели челюсти, и он ядовито улыбнулся, исподлобья поглядев на знахаря. Отличная идея, Хуракан.

— Хотел ее там оставить?

— Ты должен был предупредить его. В защиту протянул Ксеон, на что старик лишь фыркнул. Он подхватил со стола глиняную кружку и покосился на второго гостя.

— Сейчас я в тебя ее кину.

— Что?

Хуракан размахнулся и выпустил чашу из пальцев. Она полетела в голову Ксеона, но тот вовремя увернулся и, выпрямившись, воскликнул:

— Ты совсем ума лишился?

Хуракан невинно пожал плечами.

— Но я ведь предупредил тебя. Стало легче?

Ксеон прошелся ладонями по волосам и рявкнул:

— Я подожду на улице. Потому что иначе я за себя не ручаюсь.

Темноглазый юноша недовольным шагом последовал к выходу, захлопнул за собой дверь, а знахарь прижал какие-то травы к глубокой ране предводителя и пролепетал:

— Кажется, я ему не нравлюсь.

— Интересно почему.

— Ты смело поступил, когда вернулся за мальчишкой.

— Томми был здесь?

— Не был. Старик разорвал ворот рубахи Аргона и поковылял к камину. Хворост пыхтел, переливаясь рыжими красками. Хуракан задумчиво нахмурился. Сегодня огонь ведет себя иначе. Ты видел когда-нибудь феникса, мак?

— Они же давно вымерли.

— А я видел. Жуткие существа.

— Ты хотел прижечь мне рану.

— Да. Старик взмахнул руками и взбалмошно кивнул. Верно-верно, Аргон. Меня не отпускает сегодня странное чувство, и я хотел с тобой им поделиться. Ты не против?

— А у меня есть выбор?

— Ну, это вряд ли. Но я должен был спросить из приличия.

Хуракан поднес пожелтевший железный прут к ране молодого предводителя и так крепко прижал его к коже, что она вздулась и захрустела, будто сухая листва. Аргон знал, он должен сдерживать эмоции, но все равно зажмурился и простонал, как уличный пес.

— Я сидел в своей хибаре, начал спокойным голосом Хуракан, когда понял, что у меня пересохло в горле. В горле у меня редко пересыхает. Я обычно дожидаюсь тебя или Нубу, она приносит самую вкусную медовуху в Долине. Он закинул прут на плечо, как ни в чем не бывало, и отрешенно уставился в пустоту. Еще она приносит печенье. Тебе ведь доводилось пробовать ее печенье?

— Это как-то связано с фениксами?

— Глупости не говори. Старик отмахнулся. В общем, я спустился в Долину. Ветер нашептал мне спуститься. И тогда я увидел надвигающийся шторм. Ты ведь почувствовал, что сегодняшние ужасы только начало? Знаю, что почувствовал, ты всегда был чутким и умным мальчиком. Что ты на этот счет думаешь, Аргон?

Юноша вытер пот с лица и предположил:

— В Вудстоуне большие неприятности?

— В Калахаре большие неприятности из-за Вудстоуна. Мак, Хуракан вдруг взглянул на Аргона и подошел к нему близко-близко, так, что его дымчатые глаза уставились ровно в малахитовые глаза парня, что ты помнишь о землях Халассана?

— Об опаленных землях?

— Ага.

— Да ничего. А я должен о них помнить?

Старик стремительно отклонился и свел кустистые брови.

— Тысячи людей погибли, сотни семей сгинули в Тартаре. А ты спрашиваешь меня, должен ли ты об этом помнить? Историю все должны знать, мальчик мой. Иначе все вы рискуете вновь ее повторить.

— Я помню, отец рассказывал мне о Хорго, о древнем городе опаленных людей. Он был полностью уничтожен много лет назад. Какое отношение это имеет к тому, что нас настиг самый свирепый ураган за всю историю? Если ты закончил, я…

— Халассан не просто так был уничтожен, отрезал старик, на что Аргон протяжно выдохнул. Он должен был помогать снаружи, но плечо жутко зудело. Юноша решил еще несколько минут посидеть со старым другом, а потом уйти, сославшись на важное дело.

— И почему же он был уничтожен?

— Люди боялись огненных санов. Эридан, Вудстоун и Дамнум… все объединились, чтобы уничтожить государство, контролирующее самую опасную стихию Калахара.

— Стихию огня?

— Сама по себе стихия огня не опасна, мак. Мы согреваем наши жилища, освещаем их, готовим еду. Огонь полезен. Но был один человек… Хотя был ли он человеком?

— Хуракан, взмолился Аргон, ближе к делу.

— Лаохесан… произнес старик, и пламя в камине зашипело, будто бы змеи. Аргон в недоумении уставился на рыжие языки, а Хуракан криво улыбнулся и повторил. Огонь ведет себя сегодня иначе.

В глазах Аргона сверкнули искры. Молодой предводитель ухмыльнулся и с вызовом посмотрел на старика. Огонь всегда был обычным огнем. Аргон контролировал стихию воздуха, слышал, что люди Эридана контролируют стихию воды. Барлотомеи, те, кто прислуживал стихии земли, давно перестали верить в магию и не пользовались ею. У них на этот счет была своя философия, которую не разделял ни один летающий человек.

А вот санов, контролирующих огонь, Аргон никогда не видел. Они вымерли. Как и все жители Хорго. Остались лишь единицы, но не владеющие магическими силами.