Игра (СИ) - Кобзева Эльвира Юрьевна - Страница 7

— Катя, ты маленькая извращенка. Но я согласен, идея мне нравится. Только у меня есть пара условий. Первое, — он забрал из моих рук недокуренную сигарету и затушил ее, — ты бросаешь курить. Второе — ты меня слушаешься. Если я говорю тебе что-то сделать, ты это делаешь, а не съезжаешь как ты это любишь. Естественно, все в рамках твоих правил: только ради того, чтобы завести тебя. Если ты согласна на второе условие, то сейчас же выполняешь первое. Согласна?

Без сигарет я не выживу. Я задохнусь от свежего воздуха. Но он смотрел на меня таким взглядом, что я была бы последней идиоткой в мире, если бы сказала «нет». Сигареты и зажигалку я протянула ему.

— И еще, — добавил он, вставая, — месяц — это долго. Давай в конце этого месяца. Три недели. Кать, я порву тебя уже через пару дней, но мне самому интересно, на что я способен. 30 июня. Пойдет?

Я кивнула.

— Ну, тогда садись в машину и поехали.

Я вопросительно взглянула на него.

— В отель, детка, — засмеялся он, — номер бронировать.

— Я в туалет зайду, — ответила я поднялась.

Ноги предательски отказывались идти. Но мне было так хорошо, что я на это не обращала внимания. Мда… что теперь будет? А! Что будет — то будет. Но мне будет еще лучше. Кот — это то, что мне сейчас надо. Противоядие. Я отвлекусь, приду в себя.

— Я жду в машине, — услышала я вслед.

Когда за мной закрылась дверь, я подошла к зеркалу у раковин. На лице у меня было выражение сладости. Я еще ощущала сокращения мышц внизу живота. А на платье красовалось влажное пятно. В голове звучала эта Эллис Бекстер со своими «Любовниками». Да, мы будем любовниками на 3 недели. Восхитительные 3 недели. Только бы не сорваться… Чего я все-таки больше боюсь: его или себя? Он самец, ему заняться сексом, все равно, что душ принять. Но и я такая же. Я не люблю его. Я всего минуту назад сказала это вслух, и звучало это как правда.

Я оставила сумку на раковине и зашла в кабинку. Там я осознала, что в туалете играет радио и «Любовники» звучат в реальности. Хлопнула входная дверь.

«Вот я дура! Сумку там оставила».

Музыка заглушала шаги, но я поторопилась выйти. Как только я открыла дверь, кто-то рванул меня за руку и, грубо развернув, прижал к стене, навалившись всем телом. Кот.

— Милый, ты дверью не ошибся? Там девочка нарисована…

— Молчи и подними руки вверх, — тон, не оставлял права на выбор, но видя сомнение в моих глазах, он добавил, — Ты обещала меня слушаться.

Да, обещала. Я подняла обе руки вверх с чувством, которого давно не испытывала. Мне нравиться то, что он со мной сейчас делает. Мне нравиться подчиняться ему. Я привыкла сама распоряжаться собой и забыла, как это может здорово, когда кто-то делает это за меня. Он обхватил мои кисти правой рукой, а левая, развязав ленту, которая держала на мне платье, почти по пояс сняла его с меня. Что в платье, что без него — я все равно пришла почти голая, какая теперь разница.

Как только он коснулся моей груди, я поняла, что сейчас придет еще один оргазм, ибо возбуждена я сейчас была до предела. Мой план стоял под угрозой. А потом он поцеловал меня. Описать как это было, что я почувствовала? Не могу, я не знаю как. Такого я еще никогда не чувствовала. Он продолжал ласкать меня и целовать, а я отвечала ему, стоя с задранными кверху руками. Внезапно он остановился и отстранился от меня. У него было такое довольное лицо, как будто он понимал, что остановился ровно за секунду до нужного момента. И он понимал это на самом деле, потому что прошептал мне на ухо:

— Я знаю, что ты кончила сейчас там за столиком. Но тогда еще твои правила не действовали. Сейчас я тебе кончить не дам, девочка моя. Я жду тебя в машине.

Он отпустил мои руки и вышел, не оборачиваясь.

1:0. Я была на грани взрыва. Да, он понял меня правильно. Это то, чего я хотела. Теперь моя очередь.

В машине я села на заднее сиденье. Кот не возражал. Курить хотелось безумно. Так же сильно, как каждый раз, когда я на заправку приезжаю. Это у меня в природе — хотеть то, что нельзя. Когда-то я бросала уже. Мне не понравилось: я не могу не курить, и еще я начинаю поправляться. Но я обещала. Ладно, в конце концов, главное потерпеть всего лишь в те моменты, когда он рядом со мной. Ну, и зубы чаще чистить.

Воспользовавшись своим, так сказать, уединением, я достала телефон. Кузя прислала мне одну смс-ку, в которой обозвала меня противной крокодилицей и пригрозила своими профессиональными навыками, если я на связь не выйду. От Макса было стандартное сообщение с компьютера о том, что от абонента такого-то принят не отвеченный вызов. Тёма прислал 8 смс-ок. Одна чище другой. От любви в первой он дошел до последней стадии ненависти ко мне как к ошибке природы в седьмой. В восьмой я уже была готова увидеть финальную киношную фразу прощания. Но мои мужчины продолжали меня удивлять: в восьмой были извинения и просьба объяснить, как ему найти меня тут, потому что до меня ему осталось ехать примерно 50 км по шоссе.

Приехали! Только этого мне сейчас не хватало! И все на мою больную голову! Тёма едет! Конец света…

Первым желанием было тут ему перезвонить и голосом любящей мамочки или заботливой преподавательницы французского объяснить, что ему не стоит принимать поспешных решений, что нужно остыть, прожить с этим пару дней и все станет не так страшно, как сейчас. Потом я вспомнила, что именно это его и бесит во мне больше всего, когда я включаю учительницу, и что эффект будет обратным. Ну, и что делать?!

Да ничего. Просто пока не звонить ему. Он приедет. Не дозвонившись до меня, найдет себе подходящую гостиницу, снимет номер и… И все. Навести обо мне справки, учитывая, где работает его папа, для него пара пустяков. Значит не далее завтрашнего утра можно ждать его на пороге моего дома с огромным букетом роз. Либо чувство злости пересилит в нем в нем остальные эмоции, и он съедет из своего номера еще сегодня до полуночи, покрывая меня проклятиями. Но звонить ему не надо точно. А еще лучше с Кузей посоветоваться. Точно! Так я и сделаю. Сразу после того, как Кот отвезет меня домой, я поеду к Кузе.

Кот. Я посмотрела на него. Он сидел совершенно расслаблено, слегка придерживая руль одной рукой. Я как-то моментально вспомнила, что эти руки делали со мной совсем недавно, и издала легкий стонущий звук, в надежде, что он его не услышит. Но в этот момент он встретился со мной взглядом в зеркале заднего вида. Я смотрела ему в глаза и вдруг подумала, что бы я почувствовала, если бы оказалась на месте его жены. Я забыла, что я уже была на ее месте. Я чувствовала себя тогда очень плохо. Но мне почему-то не было сейчас ее жаль. Я ее совсем не знала. Даже не знала ее имени. И спрашивать не хотелось. Мне было ее не жаль, потому что наверняка она не девочка 18–19 лет. Такая, какой я была тогда. Она прекрасно видела, что Кот из себя представляет. И если она решила выйти за него замуж, значит, она осознавала, что сможет жить с его недостатками. Хотя, кто сказал, что это недостатки? Сейчас для меня они превратились в достоинства. Но вот вопрос вопросов: смогла бы я жить с ним? Не встречаться, а именно жить…

«Екатерина Юрьевна, а ну хорош! Прекращайте это немедленно!», — отчитала я сама себя.

— Котя, а у тебя жена ревнивая? — вырвалось у меня.

— Ага. Очень. Особенно учитывая мои личностные особенности.

— Слушай, тогда надо что-то придумать, чтобы ей лишних поводов не доставлять. Я сейчас имею в виду мои звонки тебе, когда она будет рядом.

— Ты у меня в телефоне записана как…

— Я знаю, как я у тебя записана, — перебила я, — только ты не вздумай так ко мне обратиться, если ответишь.

— Тогда давай так: ты мне звонишь, а я, если могу говорить, то сразу отвечаю, а если нет, то сбрасываю и перезваниваю, когда смогу.

— И ты сейчас реально веришь в то, что ее это не напряжет?

— Это в порядке вещей у нас. К такому она привыкла. Я так часто делаю… Ну, вот и приехали.