Белые командиры Гражданской войны - Шишов Алексей Васильевич - Страница 13

«…С согласия главнокомандующего вооруженными силами на Юге России генерал-лейтенанта Деникина, командующим Донской армией назначается генерального штаба генерал Сидорин Владимир.

Начальником штаба Донской армии назначается генерального штаба генерал-лейтенант Кельчевский Анатолий…»

Избрание А. П. Богаевского войсковым атаманом не вызвало в донских кругах, скажем прямо, всеобщего одобрения. У него были многочисленные противники из числа сторонников генерала Краснова, оставившего свой пост под нажимом недовольных им начальствующих людей. И тех, кто стоял за полное единение в действиях с Добровольческой армией А. И. Деникина: это было требование хода Гражданской войны.

В числе таких противников был генерал-майор И. А. Поляков, начальник штаба Донских армий при атамане Краснове, смещенный Богаевским. В своих мемуарах «Донские казаки в борьбе с большевиками» он так описывает смену хозяина в атаманском кабинете:

«…Это избрание в точности отвечало программе, составленной в Екатеринодаре (там находился в те дни деникинский штаб. – А.Ш.) и одобренной „верхами“ Круга. Безвольный и бесхарактерный Африкан Петрович как нельзя лучше удовлетворял желаниям Екатеринодара и заправилам Круга.

Весьма примечательно, что, как только донским атаманом стал А. П. Богаевский, на помощь Дону начали немедленно прибывать добровольческие и кубанские части. Нашлись и свободные войска, хватило и подвижного состава.

Донская столица в несколько дней буквально была запружена екатеринодарцами и сразу же резко изменила свою строгую физиономию, превратившись в типичный тыловой город со всеми его отрицательными сторонами.

Вступление генерала Богаевского на атаманское место и прибытие добровольцев было ознаменовано небывалыми лукуловскими пирами. А между тем обстановка на фронте вновь становилась грозной…»

При Богаевском были упразднены 1-я, 2-я и 3-я Донские армии, которые переформировали в четыре отдельных корпуса и свели в единую Донскую армию, командующим которой был назначен инициативный генерал-лейтенант В. И. Сидорин, до этого возглавлявший армейский штаб. Первыми командирами корпусов стали опытные генералы Н. Н. Алексеев, А. С. Секретов, М. М. Иванов и К. К. Мамантов. Теперь Донская армия исполняла приказы, исходившие из штаба Деникина, ее недавняя «автономия» при войсковом атамане Краснове быстро забылась.

Слабостью Донской армии было то, что казаки не желали в ходе Гражданской войны уходить с родного «тихого Дона», чем заметно снижались боеспособность Донской армии в целом и ее эффективность в решении задач, стоявших перед Вооруженными силами Юга России. Войсковому атаману приходилось проявлять и твердость, и настойчивость, чтобы искоренять такую слабость в донцах-фронтовиках. Удавалось же достичь желаемого не всегда. За пределами тихого Дона белоказаки уже не проявляли известной стойкости в боях, как при защите родных станиц и хуторов.

Богаевскому и Сидорину удалось достаточно быстро восстановить боеспособность донских белоказачьих войск, насчитывавших более 50 тысяч штыков и сабель. Но им пришлось в отступлении откатиться к самому Новочеркасску. Новое наступление белых началось во время Вешенского (Верхне-Донского) восстания, когда донцы и повстанцы в мае 1919 года соединились в районе станицы Казанской. После этого белые перешли в новое наступление.

В мае 1920 года соратник Богаевского дважды георгиевский кавалер Сидорин был обвинен в сочувствии казачьему сепаратизму и по приказу П. Н. Врангеля был предан военному суду и приговорен к 4 годам каторги. Врангель заменил этот приговор увольнением бывшего командующего Донской армией из своей Русской армии.

Чтобы покончить с «казаками-реакционерами», председатель Реввоенсовета Л. Д. Троцкий издал приказ № 100 от 25 мая 1919 года. В нем категорически требовалось:

«Гнезда бесчестных изменников и каинов должны быть разорены. Каины должны быть истреблены…»

Этот приказ, вернее его кровавое исполнение в казачьих станицах и хуторах, позволил командованию Донской армии заметно укрепить ее ряды, повысить стойкость казаков в тяжелых боях. Атаман войска Донского Богаевский возлагал большие надежды на начавшееся наступление Вооруженных сил Юга России в направлении Москвы.

Был проведен рейд 4-го Донского конного корпуса (6 тысяч сабель, 3 тысячи штыков, 12 орудий, 7 бронепоездов, 3 броневика) генерал-лейтенанта К. К. Мамантова по тылам Красной Армии. Белоказаками были взяты Тамбов, Козлов (ныне Мичуринск), Лебедянь. Но Мамантов не выполнил деникинский приказ идти на Воронеж, чтобы взять его.

Для борьбы с мамантовским рейдом председатель Реввоенсовета Л. Д. Троцкий создал особый Внутренний фронт во главе с М. М. Лашевичем и объявил на военном положении шесть губерний – Тамбовскую, Пензенскую, Воронежскую, Орловскую, Тульскую и Рязанскую.

Мамантов привел с собой назад пополнение в пять тысяч человек, большей частью конных. В одном только Тамбове он сумел сформировать и вооружить захваченными трофеями два полка – Офицерский и Крестьянский по 1600 штыков каждый. 40-дневный рейд белоказачьей конницы, по сути дела, сорвал августовское наступление Красной Армии на Юге России. Англичане, союзники старой России по Антанте, прислали генералу Мамантову поздравительную телеграмму:

«…Генералу Мамантову… Шлем вам поздравления по поводу ваших блестящих успехов.

Ваш рейд войдет в историю военного искусства и явится предметом восторга и зависти для каждого боевого офицера, любого рода оружия и любой армии мира».

…Осенью ситуация на Южном фронте резко изменилась; началось наступление Красной Армии. К 1 октября 1919 года Донская армия уменьшилась до 26 тысяч человек. Она неудачно провела против красных бои у Ростова и Новочеркасска и начала отход из Области войска Донского на Кубань. Историк Валерий Клавинг писал о тех событиях:

«…Разгром донской конницы в феврале 1920 у Егорлыкской (генерал Павлов А. А.) лишь подтвердил усталость и нежелание донских казаков продолжать войну, не говоря уже о фатальной ошибке самого Павлова – вести казачьи войска по открытой степи в лютый мороз (доходивший до 30 градусов. – А.Ш.) и насквозь продуваемую ледяным ветром через эту степь – „долину безмолвия“».

Атаман А. П. Богаевский проделал вместе с остатками Донской армии, силы которой теперь не превышали корпусного состава, весь путь отступления с боями от Новочеркасска до Новороссийска. Часть казаков при отступлении, из-за опасения красного террора, захватила с собой семьи, которых впереди ожидала сама безвестность.

Оказавшись на черноморском побережье, белые донцы были вынуждены выбирать для себя – или уходить в Крым, или отступить в Грузию. Эвакуироваться из Новороссийска могли далеко не все войска, отступившие к самому берегу Черного моря. Казаков страшила сама мысль о том, что им придется остаться без коней.

Но социал-демократическая (меньшевистская) Грузия не имела достаточных средств пропитания для самой себя, не говоря уже о том, чтобы обеспечить продовольствием и фуражом десятки тысяч вооруженных людей и их лошадей. Тифлис ответил на такую просьбу деникинского командования полным отказом. Все же часть белоказаков в отступлении перешла грузинскую границу. На «чужой» стороне им пришлось большей частью сложить оружие. Лишались они и своих верных коней. Меньшевистская Грузия к белым симпатии не испытывала.

О последних днях существования Донской армии как таковой историк-белоэмигрант казачий офицер А. А. Гордеев в созданной им «Истории казаков» рассказывает в таких словах:

«…23 марта были получены сведения, что Деникин сдал командование генералу Врангелю. По вопросу переброски частей в Крым атаман Богаевский ответил:

„Не знаю, что делать? Или перевозить корпус в Крым, или самому ехать на побережье“.

Причинами было то, что разрыв казаков с добровольцами был вполне определившимся, и настолько, что генерал Врангель решил на все донское имущество, прибывшее в крымские порты, наложить свою руку.

Атаман Богаевский категорически заявил, что если он (то есть Врангель) посмеет это сделать, то он отдаст приказ о выводе с фронта всех казаков. Инцидент был улажен.