Моя любимая жертва (СИ) - Путиенко Наталья Владимировна "nastusenysh" - Страница 4

— И вообще! Я собираюсь пить! — воскликнула я. — Ты можешь идти в комнату и смотреть свой стриптиз! Увидимся, когда приеду в отпуск!

Встав из-за стола, я направилась к барной стойке. Злость на подругу клокотала внутри меня. Что это за свинство? Решили же, что посидим втроём, выпьем чего-нибудь, потанцуем и по домам. Мне ещё чемодан собирать, чтоб он треснул! Ключи от квартиры соседке дать, чтоб ей сегодня хорошо спалось! На вокзал катить, потом ночь в поезде… Напиться бы…

— Что пожелает юная особа? — мягкий бархатный голос бармена обволакивал и завораживал.

Ну да, один из моих грешков — бармены. Я прямо лужей растекаюсь, когда вижу умелые руки, смешивающие напитки. А бариста… Это высший класс! Они так эротично и, в тоже время, невинно заправляют холдер, придавливая молотый кофе темпером… Мммм! Красота!

— Чего-нибудь, чтобы хотелось танцевать! — мечтательно произнесла я, глядя ему в глаза.

— А вам восемнадцать есть? — вкрадчиво поинтересовался он, немного наклоняясь к моему лицу.

— Ага! — кивнула я.

Он принялся за дело, а я наблюдала за ним во все глаза, забывая подобрать слюни, текущие по подбородку (образно говоря). Наконец, получив бокал с голубым коктейлем, я отчалила к подругам. Злиться я долго не умела, понимала, что нет смысла, но и на попятный идти не собиралась. Не люблю я стриптиз! Это грязно, мерзко, низко… Особенно для мужика!

Люба, под натиском меня и Насти, отказалась от своей первоначальной затеи, но насколько я могла судить, это были далеко не все сюрпризы, которые она приготовила нам. Глядя на странный, немного загадочный блеск в её глазах, я мысленно перекрестилась. Бог, если ты меня слышишь, прошу, позволь мне пережить этот вечер, не убив никого и самой не стать жертвой активности подруги!

Как оказалось, переживала я не зря…

Вечер плавно потёк своим чередом. Мы сидели втроём, мирно потягивая свои коктейли и вспоминали различные ситуации из нашего общего детства. Люба, чувствуя свою вину, взяла на себя обязанность бегать за «добавкой». Я искренне не понимала, что такого страшного в том, чтобы сделать заказ официанту, но подруга наотрез отказалась от этой затеи, аргументировав тем, что не хочет обнаружить в бокале чьи-то слюни.

— Я их знаю! Им только волю дай! — сотрясала она воздух кулачком и неслась за следующей порцией коктейлей.

— Чего это с ней? — нервно спрашивала Настёна. — Блин, у меня такое ощущение, что я шарик!

— В смысле? — удивилась я.

— В голове так светло… Пойдём танцевать? — вдруг рассмеялась она и подскочила с диванчика. — Ну пойдём-пойдём-пойдём!

Я позволила подруге утянуть себя в толпу мокрых, но довольных, дёргающихся в такт музыки, людей. Последнее, что я успела заметить перед этим — хитрый взгляд Любы, в котором была примесь самодовольства.

И тут до меня наконец начало доходить…

— Насть, побудь тут, я сейчас вернусь! — проорала я, пытаясь перекричать громкую музыку.

Подруга посмотрела на меня стеклянными глазами и с глупой улыбкой принялась расталкивать толпу, чтобы проложить себе путь к ди-джею. Я же неслась сломя голову к нашему столику.

— Ты её напоила! — рявкнула я на смеющуюся Любу. — Ты зачем это сделала?

— Ей нужно немного расслабиться! И найти себе кого-нибудь наконец! — отмахнулась она, подмигивая какому-то парню, проходящему мимо.

— Ты дура! Сама её домой потащишь! На своём горбу! — продолжала я орать на подругу.

А всё дело в том, что наша трезвая Настенька и Настенька пьяная — два совершенно разных человека. Это как мелкий дождик и цунами. Легкий ветерок и торнадо, сметающее всё на своём пути. Девочка-заинька и злющая стая волков. Оцениваете размер катастрофы? А пьянела Настя только при смеси горячительных напитков. Моментально. В ту же минуту.

— Значит… Ты подговорила бармена чего-то намешать? — прошипела я. — Чего?

— Водка, пиво и вино… Здравствуй мама, я в… — начала Люба, но я вовремя заткнула ей ладошкой рот.

Музыка внезапно стихла и у меня зашевелились волосы на голове… Началось!

— Эту песню я хочу посвятить моим… ик… подругам! Подруженьки!!! Я вас люблю! — верещала абсолютно пьяным голосом Настька, отобрав микрофон у ведущей и послала воздушный поцелуй в толпу. — И тебя, лысик, люблю!

Люба начала ржать, а у меня подкосились ноги, отчего я не очень грациозно плюхнулась на диванчик. Вот и отметили отъезд подруги, то бишь меня… Вот и посидели, поговорили…

— И снова с-с-седая ноч-ч-чь… — орала Настя, отбиваясь от ведущей, пытающейся вновь завладеть микрофоном. — И только ей д-довер-р-ряю я… ик…

— Ты гляди, сегодня с Шатунова начала! — толкнула меня Люба в бок. — Выходит на новый уровень!

— Я бы предпочла Малинина! Это было бы верным признаком, что её возможно остановить… — растерянно пробормотала я.

Степень Настиного опьянения мы определяли по песням, которые она принималась горлопанить. Малинин — не всё потеряно… Минуты три надрывного завывания и Настя приходит в себя. Пресняков — минут пять, но при этом начинает плакать, больше времени уходит на то, чтобы успокоить её слёзы. Меладзе — ближайшие полчаса девушкам лучше держаться в стороне, Настя вышла на охоту… Мужикам, впрочем, вообще лучше бежать без оглядки. Михайлов — тушите свет, сейчас будет очень больно и очень горячо! А Шатунов завершает наш рейтинг стихийной Настьки и по ущербу сравним только с землетрясением баллов на 10 по Шкале Рихтера…

Сейчас она всех будет любить… Причём законными и незаконными способами… Добровольно и принудительно… В программу включены: стриптиз на барной стойке, битьё посуды, бутылок и чьих-то лиц, повышенная сексуальная активность и, как следствие, двухнедельная демонстративная обида с всевозможными пакостями.

— Ну ты и подложила нам свинью! — протянула я, замечая охрану, которую народ, вошедший в раж и подвывающий подруге, не пропускал к небольшому возвышению, заменяющему сцену.

— Да ну тебя! Где ты ещё так повеселишься! — хохотнула Люба и вдруг зашептала. — Какой красавчик! О, Боги! Он будет мой!

Я повернула голову, проследив за направлением её взгляда… Ну вот, вечер испорчен окончательно! Кажется, я хотела попросить прощение, если бы был номер телефона? Что же, мне выпал уникальный шанс сделать это лично…

— Такие девушки в одиночестве… Вы не против, если я составлю компанию? — бархатный голос лился словно песня, обволакивая меня с ног до головы. Только сейчас я смогла разглядеть своего «таксиста» поближе, в свете неоновых ламп.

Высокий и спортивный, он был воплощением моей детской мечты о прекрасном принце. Чёрные, небрежно взлохмаченные волосы… Серые, словно сталь, глаза… Прямой нос и рельефные губы, растянутые в ослепительной улыбке…

— Конечно! Конечно, мы не против! — закивала Люба головой, подталкивая меня в бок.

На её языке жестов это означало «Вали отсюда, пока я закадрю самца!». Мило улыбнувшись, я шутливо поклонилась, взяла свою сумочку и направилась к бару. Сейчас пропущу пару бокалов и поеду домой. Настя пьяная, к ней подходить боязно, Люба соблазняет свою очередную мечту… а я лучше высплюсь! Мне предстоит дальняя дорога, новая работа и новая жизнь…

Утро было недобрым… Ни капельки. От слова «совсем»… Я лежала в своей кровати, боясь пошевелить руками-ногами, чтобы не призвать на свою голову стаю дятлов с перфораторами, которые покажут мне наглядно, что такое похмелье. Вот это выпила пару коктейлей… Вот это выспалась перед дорогой… Ага! И чемодан собрала!

Твою мать… Чемодан! Нет, всё-таки придётся открывать глаза! Здравствуй, утро! Ты-то себя хорошо чувствуешь? Голова не болит? Хотя… а есть-то у тебя эта самая голова?

До моего слуха донесся плеск воды. Таааак! Понятно! Значит подружки решили переночевать у меня… Надеюсь, им также плохо сейчас, как хорошо было вчера.

Открыв глаза, я с долей удивления уставилась на незнакомый интерьер. Хоть он и был выполнен в светлых, тёплых тонах, всё же показался мне неуютным и холодным. Как гостиничный номер какой-то!