Оковы Амайнаны (СИ) - "Nataly Nelson" - Страница 38

- Алина, очнись! Да что с тобой?

Эйнар сжимал мои плечи, а вокруг все столпились и обеспокоенно смотрели на меня. Я поискала глазами Магистра и с трудом проговорила:

- Я видела свою мать и себя ребёнком. Мы от кого-то убегали… У неё светлые волосы…

Дальше меня снова накрыла темнота.

   Грета уже четвёртые сутки тряслась в повозке, когда наконец-то увидела берег родной Силани. Через реку строился постоянный мост, по-видимому, скоро паром станет  и не нужен. Женщина спустилась к пристани и подошла к паромщику. Всё тот же старый Вилмар.

- Доброго дня, дядя Вилмар.

- Доброго, красавица. Ну-ка, кто это у нас. Вижу, что Хольм. Грета, неужто ты? – старик всматривался ей в лицо.

- Я, дядя Вилмар.

- А что же Лутбальд, он не с тобой?

Чтоб демоны взяли этого Лутбальда. Грета в деревне не была почти шестьдесят лет, а первый вопрос об этом паразите.

- У него всё хорошо, дядя Вилмар. Женат, трое сыновей, - она решила ничего не скрывать. Тем более, что эти переживания уже мхом поросли.

Паромщик усмехнулся в усы:

- Ну и шурал с ним! Чтобы девку Хольм в жёны взять, надо смелость иметь, а не быть каким-то там слизняком. Залезай, милая, к кому едешь-то? Дом Хольмов давно продан.

- Думаю к Нойманнам, уж пустят переночевать.

- Ну не знаю, племянница-то твоя ещё летом сбежала. Но все до сих пор на ушах стоят. Эмелина рвёт и мечет.

- А чего это она сбежала? Наверное, извели девку, вот и не выдержала.

- Да, говорят, пленному эльфу с запада помогала.

- Зачем это ей врагам помогать. Про нас, Хольм, вечно гадости болтают.

- И то верно. Ладно, разберётесь. – Вилмар присмотрелся к ней повнимательнее. - А ты почти не изменилась. Всё такая же. Даже аппетитней стала. Вот что значит баба без забот. Возраст стороной обходит.

Он наклонился к ней поближе и, понизив голос, чтобы не услышали другие пассажиры, сказал:

- Староста овдовел позапрошлым летом, сама знаешь, мужик он видный, смотри, не теряйся, - старик игриво ткнул Грету локтем.

   А вот это как раз кстати, ой как кстати. Надо сказать, Энхильд Майер ей всегда нравился, но смотреть в его сторону было равнозначно опале. Когда Грета ещё только вошла в брачный возраст, он был уже несколько лет как женат на дочери предыдущего старосты. Все в деревне знали, что это не по сильной любви, а скорее по необходимости. Его родители погибли на границе, а он остался совсем ещё мальчишкой с двумя малышками-сёстрами и практически без денег. Вот тогда староста и взял над ним опеку. Парень он был видный, хорошо учился, вот старостина дочка его себе и присмотрела, а папа подсуетился. Зато сам теперь староста, да и сёстры не пропали, обе пристроены.

Дело было в том, что ключи от архива и библиотеки Совета всегда хранились у старосты. И если бы его жена была жива, она бы на два полёта стрелы ни одну Хольм к Управе не подпустила. Репутация у их семьи была сомнительная. Все мужчины деревни неровно дышали к Хольм, непонятно по какой причине, что крайне не нравилось их жёнам и невестам. Получить доступ к историческим документам архива можно было только по решению Совета, а без важной причины разрешение получить невозможно. Причина, конечно, есть, и серьёзная, только озвучить её нельзя, а попасть в архив очень важно. Ну что ж, староста, держись! Придётся испытать на себе природное очарование Хольм.

Грета прямиком направилась к дому бабки и отца Берты, но по дороге немного задержалась, встретив свою школьную подругу. Поэтому, когда она подходила к калитке, там её уже ждала делегация из Нойманнов и всех соседей.

- Доброго здоровья, земляки! – Грета обратилась ко всем присутствующим.

- Да уж, здоровья нам не помешает, - голос Эмелины был сварливее, чем обычно. – Племянница-то твоя натворила дел, да сбежала, прихватив мой единственный светильник. Что ещё было ждать от этих малахольных Хольм!

- Ну что ж. Жизнь ей в любви и уважении, наверное, надоела, захотелось по лесам, по болотам побегать, да поголодать, - Грета решила, что в долгу не останется.

Соседи все притихли в ожидании ответной реакции старшей Нойманн, но та, просто посмотрев сердито, спросила:

- Чем обязаны твоему приезду?

Дальше разговаривать у калитки Грета не собиралась.

- Может в дом пустишь, или так и будем во дворе препираться?

Они вошли в дом и, как только за ними закрылась дверь, Эмелина встревоженно взглянула на Грету, а та поспешила её успокоить:

- Да у меня она, у меня, и светильник твой я привезла. Знаю, что без него тебе никак.

- Да шурал с этим светильником. Как она?

- Как-как, Магистр Мертен взял её в ученицы, вот только понесла она от этого вашего эльфа.

Бабка рухнула на табурет:

- Ой, как же теперь она, дитятко наше. Выгонит теперь её этот магистр.

- Не выгонит, пока я здесь, она у него живёт под присмотром.

- Ох и пронырливые всё-таки вы, бабы Хольм. Она прямо с пузом уже самого Мертена окрутила?

Грета поморщилась, нет, не вытравишь из этих Нойманнов страсть к приукрашенной сплетне.

- Ничего такого. Ему скорее я нравлюсь. Да и по возрасту мы с ним больше подходим, - Грета замолчала на мгновение. - Помоги мне. В архив Совета мне надо, сведения кое-какие поискать.

- О чём?

- О нас, Хольмах. Да, и о пришествии Гелала.

Эмелина дёрнулась в испуге:

- Неужто сплетни деревенские верны о том, что вы - невесты Гелала?

- Не знаю, но сплетен на ровном месте не бывает. Надо кое в чём убедиться. Какой предлог придумать, чтобы к старосте подкатить?

Бабка задумалась.

- Давай скажем, что ты в архив за рецептурником Хольмов приехала, свой, дескать, потеряла. Тебе его не отдадут, но разрешат переписать. А пока будешь переписывать, присмотришься там. Идём к столу, голодная поди.

         Грета сидела за столом в конторе Совета и с деловым видом переписывала родовой рецептурник, копия которого уже была у неё дома. Ну будет ещё одна. Берте, в конце концов, подарит. За соседним столом справа от неё сидели староста и его помощник и сводили воедино доходы и расходы за последний год. Близилось заседание Совета. Всё складывалось для Греты пока неудачно. Вчера староста даже не дал ей войти внутрь архива, оставив за дверью. Сам Энхильд Майер выглядел уставшим и измученным. Неделю назад отряд Западного Кварта вновь видели на границе, впервые за долгое время с момента перемирия. Староста сообщил об этом в Форт, снова началась возня в лесу, а торговые обозы стали обходить деревню стороной, что сказывалось на доходах постоялого двора.

- Давайте-ка я чайку заварю укрепляющего. Вы устали, я тоже утомилась.

Грета встала и вышла на террасу, которая служила ещё и местом отдыха. Там стояла небольшая плитка, чайник, чашки. Думай, Грета, думай. За неделю ты рецептурник перепишешь, а дальше что? Нужно как-то ключи от архива изъять. А для этого Майера нужно или соблазнить, или усыпить. Усыпить – это более подозрительно. Она заварила чай и вернулась с чашками и пирогами в контору. Энхильд наконец-то поднял на неё глаза, впервые за всё утро.

- Грета, ты тоже устала, попей с нами.

Она пододвинула себе стул и села рядом со старостой. Как бы невзначай, коснулась грудью его руки, заглянув в отчётную книгу.

- Ну и как в нашей деревне с доходами?

Помощник охотно отозвался:

- Неплохо, если бы ещё торговые обозы вернуть…

- А что западники? У нас же вроде договорённость с ними была с конца лета?

- Нам ответили, что этот отряд не имеет отношение к Западному Кварту, что это просто кучка бандитов.

- Эльфы-бандиты? – Грета усмехнулась. - Только на западе таких и встретишь. Что же они своих бандитов не приструнят?

- Провоцируют. Ждут агрессивных действий с нашей стороны, я думаю.

- Понятно. Вы кушайте. Пироги Эмелина Нойманн пекла. Вот эти с рыбой, а круглые – с ягодами.

Она прекрасно знала, что староста – сладкоежка, а помощник сладкое есть не будет. Сыпь у него на ягоды. Вчера, когда они с Бертиной бабкой голову ломали, что же со старостой делать, решили порошочку возбуждающего в начинку добавить. Совсем чуть-чуть. Чисто, чтобы староста вспомнил, что на свете женщины есть. А там уже Грета со своим Хольмовским обаянием его добьёт. А чтобы никто ничего не заметил, нужно помаленьку сыпать. Женщина с удовлетворением смотрела, как мужчины берут по второму пирогу. Нужную дозу сегодня Майер получит.