Красавица и мужчина гор (ЛП) - Лав Фрэнки - Страница 2

Но потом планы изменились, и теперь мой папа погряз в долгах. Мне разбивало сердце видеть, что он едва сводит концы с концами, поэтому я хотела устроить ему веселое Рождество.

Папа любил свой город и знал местность от и до. Он бы предвидел ухудшение погоды, но ведь я была настолько самостоятельной женщиной, что не спросила его и не удосужилась посмотреть прогнозы.

И вот я оказалась здесь. Стуча в самую большую дверь из всех мною виденных. Все в этом месте было зловещим и таинственным. Как в одном из любовных романов, прочитанных мною за прошлый семестр — готический замок, монстр, охранявший башню и запертая в ней принцесса. Однако вскоре героиня превратилась из пленницы в возлюбленную.

Та история задела какие-то струны глубоко во мне. Я не забыла, как лежала на своей кровати и, запустив пальцы в нижнее белье, доставляла себе удовольствие.

Переигрывая в голове сцены из книги, я представляла себя на месте героини и ускоряла движения руки, пока со стонами не кончила.

Герой прижал принцессу к стене, стянул с нее платье и, припав ртом к ее груди, ухватил за голую ягодицу. Он взял ее руку и положил на свой большой член. Она гладила его и пробовала. И стонала, когда он наполнил ее без остатка.

Герой не был обычным человеком. Он был чудовищем.

И я хотела, чтобы он захватил меня в плен.

Было неправильно возбуждаться от мыслей о страшном мужчине, но, возможно, со временем моя девственность довела меня до отчаяния.

Пока я ждала на пороге, мой живот завязывался узлом.

Окно на гигантской двери украшал витраж — красная распустившаяся роза на стебле с шипами. Она была так красива и изящна, что мой страх на мгновение отступил, и я представила себе маленькую старушку, живущую в огромном особняке.

Заправив за ухо прядь растрепавшихся волос, я мечтала, как вместо недоумения меня встретят теплой улыбкой. Хотя разумнее было бы мечтать о крове на время шторма, который — судя по количеству выпавшего снега — вполне мог продлиться несколько дней.

Как же я сглупила, необдуманно отправившись в путь.

Но тогда дверь распахнулась.

И навстречу мне вышла не милая старушка.

Отнюдь. Надо мной возвышался мужчина с широкими плечами, темными глазами, с волосами настолько длинными, что они обрамляли лицо, и с густой бородой. Он твердо держал в руке трехсвечный канделябр, из чего следовало, что в доме отключилось электричество.

Вместо приветствия мужчина зарычал, и я сразу поняла, что он одичавший, грубый и голодный.

Однако убежать прочь было бы куда опаснее, чем столкнуться с пугающим человеком.

Пускай мне было некуда идти, но я невольно попятилась на несколько шагов и судорожно сглотнула. Под порывом холодного ветра я обхватила себя руками, и мой страх, скорее всего, стал более чем заметен.

— Что тебе нужно? — резко спросил мужчина и пригвоздил меня взглядом к месту. Я не могла отвести от него глаз.

Я не понимала охвативших меня чувств, зато понимала, что совершенно не хочу прерывать зрительный контакт. Я лихорадочно втянула в грудь воздух.

На самом деле я хотела, чтобы этот мужчина схватил меня и похитил, приспустил мои штаны до лодыжек, связал мне запястья и взял свое.

Я поморгала. Откуда у меня такие мысли? Это не какая-то сцена из готического романа, а реальная жизнь.

— Моя машина застряла в снегу и заглохла, — я закусила нижнюю губу и принялась озираться по сторонам, лишь бы не смотреть на хозяина дома. Снова взглянув на мужчину, я представила его без одежды, прижимающимся ко мне голым торсом и держащим меня за бедра, что казалось таким естественным.

— И? — прорычал мужчина.

Я сдвинула брови. Он заторможенный? Или просто подозрительно относится к незнакомцам?

— И мой телефон здесь не ловит.

Мужчина ничего не ответил, лишь стиснул зубы и продолжил осматривать меня, словно тоже не мог отвести взгляда.

Я должна была бояться. Он выглядел лет на десять старше меня и, ох, гораздо более умудренным опытом. Вот только почему-то мне не было страшно. Ни капельки.

— Если я останусь на улице, — сказала я ему, — замерзну, поэтому…я подумала…

— Ты хочешь зайти в дом? Это ты имеешь в виду?

— Да, — ответила я. — Ты пытаешься усложнить мне задачу? Я практически не чувствую пальцев ног. Вот-вот начнется снежная буря.

— Я вижу, — холодно ответил мужчина. — Почему ты одна? Женщина вроде тебя не должна путешествовать в одиночестве. Где твой мужчина?

— Что? — усмехнулась я. — Мы попали в какое-то измерение восемнадцатого века? Мой мужчина? Мне не нужен мужчина, чтобы доехать до дома.

— Тебе однозначно нужен кто-нибудь, кто сказал бы, что глупо садиться за руль в метель.

— Ну, у меня нет мужчины, но большое спасибо, что спросил. А если б и был, он, скорее всего, поехал бы со мной. Но это неважно.

— Неважно? — он выгнул бровь. Под его взглядом мои ноги превратились в желе, а живот сжался от…желания?

Нет. Я не собиралась позволять высокомерному человеку соврать с меня трусики. Но тогда он расправил плечи и встал передо мной в полный рост. Он — больше, чем обычный мужчина. Он — мужчина гор. И мои трусики были на месте.

Просто промокли насквозь.

И он, судя по выражению лица, был в курсе.

Что, мягко говоря, раздражало.

— Тьфу, — застонала я. — В чем проблема? Я уж точно тебе не угроза. И мне не хочется замерзнуть до смерти у тебя на крыльце.

Он неотрывно смотрел на меня сверху вниз, и я совершенно не могла понять, что творится у него в голове. Он будто обладал сверхспособностью скрывать эмоции, и это жутко бесило. Все мои чувства всегда отражались у меня на лице, а слова непроизвольно срывались с губ, которые я не могла не облизать.

Мне казалось, что я умирала от жажды, утолить которую мог только этот мужчина.

— Ты сейчас на самом деле задумался, не позволить ли мне умереть от холода? — спросила я. — Здесь есть кто-нибудь еще, с кем я могу поговорить?

— Нет, — ухмыльнулся он. — Только я, — мужчина провел рукой по густой бороде. — И я задумался, куда поселить тебя после того, как ты войдешь в дом.

Мои брови поползли вверх, однако терзал меня совсем не страх. Незнакомец пробудил мое любопытство.

— А какие варианты? — спросила я, чувствуя пульсирующее возбуждение между ног. Я знала, куда хотела бы, чтобы он меня поселил.

Казалось, он чувствовал мои желания, поскольку — как и положено высокомерному мужику — усмехнулся. Но затем самым раздражающим образом пожал плечами. Словно знал что-то, чего не знала я.

И я могла поспорить, что он на самом деле знал.

Глядя на его тело, я даже представить себе не могла, скольких женщин он уложил в постель.

Когда он открыл дверь шире и пропустил меня в дом, я вздохнула от облегчения. Теперь можно было не бояться умереть под натиском разбушевавшейся стихии.

Но хозяин дома удивил меня еще больше, сказав:

— Давай для начала снимем с тебя мокрую одежду, а уж потом решим, где ты сегодня ночью будешь спать. 

Все в этой женщине побуждало меня взять ее немедленно, без малейшего предупреждения.

Самым безумным было то, что она не отказалась бы. Как если бы ее феромоны посылали мне сообщения и просили дать ей то, что мог дать только я.

Пока я смотрел на нее, стоящую в дверном проеме, член у меня в штанах ожил. На каштановые волосы незваной гостьи оседали снежинки, и сама она была такой маленькой, что я поднял бы ее одной рукой. Я легко мог представить ее на моей кровати с балдахином. Я бы накрыл ее своим телом и заполнил очень твердым членом, пока она раскрывалась бы мне навстречу, словно цветок.

Когда она сказала, что одинока, я был готов, мать вашу, кончить прямо здесь и сейчас.

Я для нее — тот самый.

Как только она скривила губы и, сверкая глазами, заявила, что не нуждается в мужчине, я тут же вознамерился исполнить любую ее прихоть, но при этом вправить ей мозги.