Я - Даго (ЛП) - Ненацки Збигнев - Страница 58

Ответил ей Даго:

— У склавинов имеются боги с тремя, четырьмя и даже семью лицами. Мне ведомы многие повелители, Зифика, и могу поклясться Сварогом и Тором, что честь государя имеет бесчисленное количество лиц.

Авданец же заметил удивление в глазах своих сыновей, жен, челядников и невольников. Никто не знал, что на рассвете прибежала к отцу дочка, наполненная семенем Даго, и шепнула отцу, что следует ему сказать, когда выйдет он на поединок.

Двоих своих сыновей Авданец оставил дома. Он вооружил молотами пятнадцать всадников из кузнечных подмастерий и собственных родичей. Сто пятьдесят копий было роздано лесткам. К вечеру четыре отряда по пятнадцать человек были готовы выступить в путь. Куда же — никто не знал.

Ибо в «Книге Громов и Молний» в главе о властвовании было сказано: «Никто не должен знать истинных намерений повелителя, но многие могут считать, что им дана честь ведать их».

Как раз в это время на небе появился новый месяц, бледно светили звёзды, и хорошо было ехать по широкому тракту через лес. Звенели стремена, фыркали лошади, в темноте лаяли испуганные лисы. Шесть десятков воинов, разделённых на четыре группы, вёл Авданец, которому Даго поверил цель их путешествия. Сам Даго вместе с Херимом и Зификой ехал рядом с ним.

— Ты, Пестователь, ведёшь множество воинов. Не знал я, когда мы повстречались в первый раз, что так легко можно покуситься на власть, задумчиво сказал Херим.

— Легко, говоришь? — пожал Даго плечами. — Ладно, я даю её тебе. Бери и владей, — засмеялся он, ударил коня шпорами и поскакал по дороге, опережая Авданца и исчезая в ночном мраке.

Херим исполнился радости.

— Слыхал, Зифик? Он дал мне власть. Слыхал? Сам отдал её мне, бормотал он, ибо в голове у него всё смешалось.

— Я всё слыхал, — кивнула Зифика. — Он дал её тебе, и в этом я могу поклясться. Но ты останешься в живых лишь до тех пор, пока не скажешь об этом подарке тем, что едут за нами. Они разобьют тебе голову молотами, порубят мечами.

— Это правда, — повесил голову Херим. — Но почему, Зифик, почему?

Зифика молчала. Она не знала, что ей ответить Хериму. Ведь она тоже не понимала, что такое власть, откуда бралась она и куда исчезала.

На рассвете они добрались до границы леса. Дальше тянулись возделанные поля, поросшие качающимися на ветру, уже почти созревшими хлебами. Старые, причудливо изогнутые вербы поросли лендицкий берег у двух островов. На один из них вёл деревянный мост, а на суше, за невысоким защитным валом, высилась деревянная, квадратная башня. За укреплениями, поблизости от башни, видны были крыши конюшен и домов, где проживали воины. Сколько их могло стеречь Пепельноволосого?

— Вышли своего ворона на дозор, — приказал Даго кузнецу, а воинам сказал, чтобы те укрылись неподалеку, рядом с лесной опушкой. Ибо наверняка на башне стоял стражник, следивший за округой.

Ворон летал часа два, но прокаркал Авданцу лишь то, что возле башни имеются люди и лошади, а в самой башне живёт какой-то старик.

Палука с Куи советовали Даго со всем отрядом неожиданно проскочить мост и захватить остров. Но Даго не принял их советов, так как прибыл сюда не драться, но вести переговоры.

— Пройдите по лесу до самой дороги, что ведёт от острова к Гнезду, приказал Даго в конце концов. — Там спрячьтесь. Если кто-либо от Хельгунды или Пепельноволосого будет пытаться проехать по этой дороге — убейте его.

Затем он взял с собою только Авданца, Херима и Зифику, из мешко, что были на вьючной лошади, выбрал какие-то ценные дары, спрятал их в седельный мешок, и в самый полдень четвёрка всадников двинулась к мосту на озере. Их заметили сразу же, потому что тут же протяжно прогудел коровий рог. Четыре всадника не представляли угрозы для стерегущих Пепельноволосого, впрочем, это ведь могли быть и люди из Гнезда или Познани. Поэтому, как и ожидал Даго, на средине моста их поджидало только трое норманнов из Юмно. Даго в миролюбивом жесте поднял правую руку и сказал на языке донск тунга:

— Мы послы от аргараспидов, на которых напали марды. Меж нами и князем Пепельноволосым был мир и обещание взаимной помощи. Мы везём князю дары и просьбуу о подмоге.

Ни у одного из новоприбывших на щите не было лестковского знака, а щит Зифики вообще был покрыт серебром, так что слова Даго выглядели весьма правдоподобно. И всё же, один из норманнов, по-видимому командир, в шлеме, закрывавшем нос, был из людей подозрительных.

— Почему вы не направились в Гнездо? — недоверчиво спросил он. Откуда вам ведомо, что Пепельноволосый здесь? У него уже нет никакой власти. А правит Хельгунда от имени княжеского сына, Аслака. Отправляйтесь в Гнездо.

— Носит ли Пепельноволосый священную Андалу? — спросил Даго.

— Да.

— Тогда мы можем говорить только с ним.

С этими словами Даго вынул из мешка золотую цепь, данную ему королем Людовиком Тевтонским, и показал её норманну.

— Мы желаем передать дары Пепельноволосом и просить его о помощи против мардов. Аргараспиды не слыхали о Хельгунде и её сыне Аслаке. Так что должны мы сделать с дарами — золотом и драгоценными камнями?

Норманн был простым наёмником, получавшим от Хельгунды не очень-то большую плату. Ему казалось, что это будет необыкновенной хитростью пропустить этих людей к Пепельноволосому, пускай отдают они подарки и получают обещание помощи против мардов. А когда послы уедут, все дары присвоит себе он, начальник стражи. По приказу Хельгунды князь Пепельноволосый не мог иметь ничего своего, разве что кроме серебряного кубка для мёда, посеребрённой тарелки, покрытого бронзой кувшина для воды, нескольких бронзовых брусков и трёх готских монет. Даже у двух княжеских наложниц были отобраны все драгоценные украшения.

— Меня зовут Стир, — представился норманн. — Мир с вами. Я проведу вас к Пепельноволосому.

Он повернул коня и позволил четырём чужакам въехать в открытые ворота в валах и остановить лошадей возле самой башни. Пепельноволосого стерегло шесть норманнов и пятеро лучников, кроме того на острове имелся десяток слуг из невольников. Даго внимательно следил за Стиром и догадался, что тот задумал напасть на прибывших и забрать у них дары. Только вид белого и черного коня, на которых восседали глава посольства и воин с серебряным щитом, для Стира были плохим предзнаменованием. С посольством не отправляют лишь бы кого. Наверняка эти люди могли прекрасно постоять за себя. Особое же уважение у Стира вызвал Авданец с молотом в руке и черным вороном на плече.

Они сошли с лошадей. которых Даго поверил Авданцу. После этого он повесил на шею Стиру золотую цепь.

— А это, господин, тебе от меня, за то, что понимаешь и знаешь посольские обычаи.

Стир вежливо поклонился, думая про себя, можно ли будет, имея такую цепь, немедленно бросить службу у Хельгунды, вернуться в Юмно и пьянствовать там хоть круглый год.

— Я проведу вас к Пепельноволосому. Сам. — Это последнее слово он бросил в сторону норманнов, с жадностью глядящих на золотую цепь. Стиру не хотелось иметь свидетелей того, как послы станут слагать дары князю. Ему хотелось выбрать себе вещь подороже, спрятать её, а лишь потом делиться оставшимися с другими.

— Закройте ворота, — приказал он и приставил лестницу к очень высоко расположенной двери, ведущей в башню.

По лестнице он вскарабкался первым, за ним полез Даго. Потом Зифика и Херим. Внутри башни было темно. Деревянная лестница, обегавшая башню спиралью, вела к небольшим сенцам. Именно там, в комнатёнке с одним окошком и полом, напоминавшим скорее топтаную землю, на деревянной лавке возле простого деревянного же стола сидел повелитель лендицов — князь Голуб Пепельноволосый. За занавеской в углу прятались две его наложницы.

— К тебе посольство, князь, — на ломаном склавинском языке с презрением бросил Стир.

Князь Голуб Пепельноволосый был стариком с длинными, пепельного цвета волосами и покрытом морщинами лицом, его голова и руки все время тряслись. На голове у него был почерневший от пота кожаный ремешок с мутным камнем посредине.