Последний пророк - Вуд Барбара - Страница 94

Сэнди Кэндлуэллу хотелось дать себе хороший пинок.

За магазином своих родителей разгружая мешки с семенами, он ругал себя за то, что вел себя как болван. Никогда он не забудет, как Моргана смотрела на него, когда он остановился у гостиницы, чтобы забрать почту, и, увидев ее в брюках, сказал, что они скрывают ее ноги. Сэнди не хотел, чтобы его слова прозвучали обидно. Ведь он подумал тогда, что в брюках Моргана выглядит весьма соблазнительно. Впрочем, на Моргане все выглядело соблазнительно. Но в силу своего характера он всегда выражал свои мысли в грубоватой форме, и его слова тогда прозвучали недоброжелательно.

Потом он попытался исправить свою ошибку, но, кажется, Моргана его не услышала. И еще там была Аделла, которой не терпелось уехать. Он оказал ей любезность: увидев, что она пешком идет по дороге с посылкой в руках, завернутой в бумагу и обвязанной веревкой, он подъехал к ней и предложил подвести, чтобы она успела к отправке почты.

Он ненавидел себя за то, что ему пришлось так быстро уехать, оставив Моргану растерянной. Теперь Сэнди страдал, не зная, как загладить свою вину. Скоро Моргана уедет в школу медсестер, и ее не будет три года.

Он сделал перерыв, протер вспотевший лоб и подумал о трех годах мучительного одиночества, которые ждали его. Сэнфорд Кэндлуэлл был влюблен в Моргану с того самого дня, когда они, стоя плечо к плечу, заявили чужаку, что не позволят завозить в их пустыню животных для охоты. Моргана в тот день стояла рядом такая высокая и смелая, что-то было особенное в ее голосе и в том, как рыжими бликами отливали ее каштановые локоны, как ветер трепал подол ее юбки вокруг ее стройных икр. В тот день Моргана Хайтауэр уже не была маленькой девочкой, а Сэнди ехал домой сконфуженный и беспокойный от потрясающих новых мыслей и ощущений, они заполнили его голову и сердце.

Его страстная увлеченность окрепла в последующие недели. Образ Морганы вытеснил все остальные мысли, он по-новому думал о ней, а когда она появлялась перед ним или передавала корзину с едой для туристов и случайно касалась его руки, его сердце начинало так сильно стучать, что казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Наконец, он признался себе, что влюблен в нее. Сэнди, от природы немногословный, решил пригласить Моргану на пикник, вероятнее всего, к Арч-Рок, одному из ее любимых мест, и там открыто признаться ей в своих чувствах. Ему пора уже жениться. Многие мамочки, у которых дочки были на выданье, поддразнивали его: ему уже двадцать пять, а он до сих пор ходит в женихах. Но, прежде чем он успел сделать ей предложение, Моргана сообщила ему неожиданную новость: тетя Беттина собирается отправить ее в школу медсестер. Сэнди снова замолчал. Возникло новое препятствие, и ему нужно время собраться с мыслями и обстоятельно все обдумать.

Все последующие месяцы Сэнди скрывал свои чувства, хотя чем ближе становился день отъезда Морганы, тем сильнее становились его желания. Они мучили его днем и ночью, и сейчас, когда он снова начал разгружать тяжелые мешки с семенами, он пришел в отчаяние от мысли, что скоро Моргана уедет в другой мир, где она будет встречаться и общаться с умными и утонченными людьми. Сэнди знал, что он не может соревноваться с такими образованными людьми, как профессора и доктора, поэтому ему становилось не по себе, когда он представлял, что Моргана никогда не вернется сюда. Разве простой человек из Твентинайн-Палмс может сравниться с интеллектуалами, которые, по мнению Сэнди, разгуливают по священным коридорам университета?

Он снова остановился и оглядел пустыню, простирающуюся до далеких гор. Солнце уже садилось, на фиолетовом небе начинали появляться звезды. У него было столько другой работы, которую нужно было сделать до ее отъезда, но он мог думать только о Моргане.

Сэнди нравилось, что Моргана была умной и начитанной. Когда библиотека на колесах дважды в месяц заезжала в их городок, Моргана с книгами в руках всегда была первой в очереди у фургона, который останавливался возле магазина Кэндлуэллов. Сам Сэнди даже не закончил восьмого класса, бросил школу, чтобы помогать отцу в гараже. Ему вполне было достаточно, что он умеет читать и считать. Он был уверен, что его сила заключается не в знаниях, а в мастерстве. Не было ничего на свете, чего Сэнди Кэндлуэлл не смог бы починить, улучшить, обновить, подправить или изобрести. К нему приезжали со всей округи с просьбой восстановить заглохший мотор, вдохнуть жизнь в умершие механизмы, починить неисправимое, да, он умудрялся делать то, что другим было не под силу. Его вовсе не смущало, что он не читает книг. О нем любой может сказать: Сэнди Кэндлуэлл — парень на все руки, сильный и умелый, а это многого стоило.

Но он понимал, что этого недостаточно для такой девушки, как Моргана, чья жажда знаний сродни естественной жажды воды. Хотя он и мучился от своих чувств и желаний, но хотел, чтобы Моргана была свободна, чтобы она ехала учиться и занималась тем, что считает нужным. А он мог ей предложить только обручальное кольцо и детей.

Но он не собирался оставлять все, как есть, он никак не мог забыть выражения лица Морганы, когда, опустив глаза, она рассматривала свои новые брюки. Сэнди обязан по крайней мере извиниться, ведь она должна знать, что он всегда будет с любовью вспоминать ее и желать ей всего самого хорошего.

Сэнди решил, что завтра утром, когда вернется с экскурсии по пустыне на своем красном автобусе, он поговорит с ней.

Собирая полевые цветы для обеденного стола, Моргана решила уехать завтра утром. Уехать раньше, чем Сэнди на своем красном автобусе приедет в гостиницу за туристами.

Теперь, когда она свободна, нет смысла терять время. Элизабет и Гидеон отправятся в Колорадо с первыми лучами солнца. Она доберется с ними до Лос-Анджелеса и пока остановится в отеле. Потом поедет в университет и начнет готовиться к поступлению.

Ее решение уехать так скоропалительно не было связано со страстным желанием поскорее начать обучение, а с острым осознанием того, что мечты о Сэнди Кэндлуэлле навсегда останутся только мечтами.

Ему не понравилось, что она надела брюки. Это очевидно. А у них с Аделлой было свидание, на которое им не терпелось поскорее отправиться. Моргана все это видела.

«Не думай о том, что могло бы быть!» — убеждала она себя, собирая дикие мохавские астры — бледно-лиловые лепестки вокруг ярко-желтого центра — и желто-оранжевые марипозы, а также ярко-красные и фиолетовые кактусовые цветы и голубые кентерберийские колокольчики. Для главной вазы, которую поставят в центре стола, она нарвала букет из белых цветов дурмана священного, добавив в него стеблей окотийо, покрытых сочными листьями.

Обычно Моргана получала громадное удовольствие от вечернего сбора цветов. Она наслаждалась свободой. Только здесь можно было помечтать, но в этот вечер она думала лишь о Сэнди, о том, что скоро они расстанутся. Раньше ей казалось, что, если тетя Беттина разрешит ей изучать индейцев, она будет на седьмом небе от счастья, но сейчас она чувствовала лишь необъяснимую пустоту. Где-то в глубине души она надеялась, что теперь, с ее независимостью, Сэнди будет смотреть на нее по-другому, может, он даже напишет ей или навестит в университете. Или даже будет ждать ее.

Но Моргана будет жить почти в двухстах милях отсюда. Пять часов езды при хорошей погоде. Разве можно надеяться, что их отношения сохранятся на таком расстоянии друг от друга? Ведь столько молодых девушек, не только Аделла Картрайт, имеют виды на Сэнди.

Значит, Моргана, как и ее отец, посвятит свою жизнь науке, а если любовь придет к ней, она отдастся ей, как это сделала Элизабет…

— Привет, Моргана!

Она резко повернулась, и громадный букет, который она нарвала, чуть не выпал из ее рук.

— Сэнди?!

Он робко улыбнулся, не зная, что сказать. Сэнди не понимал, как он здесь оказался. Он решил поговорить с Морганой на следующее утро. Но наперекор своим желаниям принял душ, переоделся и отправился во «Дворец-Хайтауэр», где, как он знал, в поле, за гостиницей, она будет собирать цветы.