Гончие преисподней - Чекалов Денис Александрович - Страница 20

• Предыдущая
• 20/81
• Следующая

– Она всегда была тонкой, чувствительной натурой, – произнес Алеганд задушевно, словно на похоронах. – Эти черты достались Маргарите от матери. Когда ее дочь Стефания умерла от серой лихорадки, бедняжка едва не лишилась рассудка.

Он наклонился ко мне.

– В городе Темных Эльфов мало кто об этом знает, но в Миланде… Она всех пугала. Ей казалось, что она – это ее дочь, которая осталась в живых, а настоящая Маргарита погибла. Думаете, почему Сарнмир вернулся? А ведь он уже был готов отойти от дел, передать пост президента Тиндолу и спокойно зажить с новой женой.

Алеганд изобразил смущение.

– Мне кажется, он не только бежал от сплетен, которые уже начали ходить про Миланду. Ему хотелось вновь вернуться на работу, чтобы хоть где-то спрятаться от сумасшествия Маргариты…

Гроссмейстер печально вздохнул, до полусмерти напугав шестилетнюю девочку за соседним столиком, и продолжал:

– Со временем ей стало лучше. Сарнмир пригласил лучших докторов. Она уже не называла себя Стефанией, но та беззаботность, радость жизни, которые переполняли ее раньше, исчезли навсегда. В одном ее безумный рассказ оказался правдой. После смерти дочери она действительно постарела на двадцать лет – не телом, конечно, а душой.

Толстая мамаша поспешно расплатилась и увела девочку из кондитерской, бросая на Алеганда осуждающие взгляды.

– Конечно, для полноты картины ей требовался злодей. Тот, кто украл ее молодость, тот, кого можно во всем обвинить. Вы хороший психолог, Майкл, и знаете, что душевнобольные люди часто ищут…

Логика подсказывала слова: «козлов отпущения», но гроссмейстер не мог обозвать себя козлом, поэтому произнес после некоторой запинки:

– … Тех, на кого можно возложить ответственность за свои несчастья. Я был с Сарнмирами в самое трудное для них время. Можно ли обвинять Маргариту в том, что именно меня она избрала на роль злого колдуна? К счастью, Джулиан прекрасно понимал, что ее выдумки лишены основания, и не поощрял их. Я перестал бывать у них в доме, хотя мне было и совестно бросать друзей в столь сложную минуту. Я знал, как Сарнмир нуждается в моей поддержке, и потому старался как можно чаще встречаться с ним в городе.

Он протянул ко мне руку словно для поцелуя.

– Как видите, Майкл, я не ношу колец вовсе. Многие волшебники надевают их, чтобы усилить свои способности, но не я. Опытный чародей может использовать твои перстни против тебя же, и мне это ни к чему.

Гроссмейстер поднялся.

– Своим долголетием я обязан особым снадобьям, о которых вы наверняка знаете больше моего. Спросите казначея из Гильдии алхимиков. Он подтвердит, что я регулярно приобретаю у них зелья, которые укрепляют мое тело и дух.

Алеганд церемонно поклонился, галантно приложился к руке Франсуаз и вышел, заставив колокольчики вновь жалобно зазвенеть. Официантка провожала его недовольным взглядом, ведь он так ничего и не заказал.

Ресторан «Орлиное гнездо» находится недалеко от центра города Темных Эльфов. Проезжая мимо него, вы вполне можете даже не заметить неброской вывески.

Здесь не гонятся за посетителями – более того, хотя никто не скажет такого вслух, новых клиентов встречают не очень охотно. Тех, что есть, вполне достаточно.

«Орлиное гнездо» – особый, замкнутый клуб для тех, кто любит хорошо поесть и может себе это позволить. Рассказывают, что однажды здесь повстречались два авторитета, которые поклялись убить друг друга. Каждый не спеша покончил с обедом, потом они вышли, отъехали на десять кварталов и только там изрешетили друг друга пулями.

Не знаю, правда ли это – наверное, все же нет, но звучит красиво.

Швейцар взял под козырек, увидев меня. Чаевые он тоже взял, причем гораздо охотнее.

Высокий человек с широкими плечами сидел у дальней стены. Его голова была почти полностью лысой, только по бокам оставались два крошечных островка седых волос, подстриженных почти под ноль. Зачем он сохранял их, оставалось тайной даже для него самого.

За соседним столиком расположились трое мужчин. Они тоже стриглись коротко – многие телохранители так делают. Наверное, боятся, что их оттаскают за волосы. Один из них, самый молодой, поднялся, чтобы преградить мне дорогу. Его хозяин рыкнул, и парень тут же спрятался в солонке.

– Простите его, ченселлор Майкл. Мальчишка, только что из деревни. Мадемуазель Дюпон.

Он на полсантиметра оторвался от стула, что было для него верхом вежливости.

– Присаживайтесь.

Его звали Хейрод Гонролд, и многие считали его одним из самых влиятельных авторитетов в преступном мире. Те, кто не считал, теперь оттачивают свои знания в арифметике с помощью могильных червей.

Франсуаз устроилась напротив него, продемонстрировав стройные ножки, и ткнулась носом в меню. Парень, приехавший из деревни, слишком уж засмотрелся на нее, и товарищ его одернул. Телохранитель должен оставлять дома любой аппетит – и на еду, и на женщин.

Если он будет думать о наслаждениях, то рано или поздно поймет: глупо подставляться под пулю вместо другого. Конечно, ему неплохо платят, но, к несчастью, смерть не берет динары за отсрочку. Я знаю многих охранников, которые работают не столько ради денег, сколько из принципа, но такие люди у Гонролда не задерживались.

– Я знал, что вы придете, – сказал Гонролд. – Правда, думал, что это произойдет раньше.

Он потыкал меренгу, но кусок явно не шел ему в рот.

– Мне следовало догадаться, что и Маргарита, и Тиндол будут молчать, пока не припечет. Старею, наверное… Смерть Марьяны развязала им языки?

– Похоже на то.

Гонролд глубоко втянул носом воздух, словно хотел увеличиться в объеме, как шарик, и за счет этого стать сильнее.

– Скверная история, – сообщил он, словно кто-то утверждал обратное. – А ведь сколько раз говорил себе: не лезь в то, в чем не понимаешь. Самое простое, обычное – оно и самое верное. Так нет же…

Он отправил меренгу в рот, скривился, словно у него болел зуб, и повертел вилку.

– Не знаю, что они вам понарассказали. Даже спрашивать не хочу. Мне скрывать нечего, хотя я не горжусь тем, что произошло. И, не буду лгать, я буду спать спокойнее, зная, что вы двое занимаетесь этим делом.

Гонролд откинулся на спинку стула, при этом его тело перекосилось, одно плечо стало выше другого – его излюбленная поза.

– Мой бизнес спокойным не назовешь, – начал он.

– Бизнесом его тоже не назовешь, – заметил я.

– Я согласен. Здесь, каким бы ты умным ни был, везде соломки не подстелить. Любые союзники ненадежны, особенно когда унюхают большие деньги. Вы знаете, что мой отец был моряком?

Я кивнул. Гонролд-старший привозил из дальних стран не только сувениры. Постепенно и его сын приобщился к контрабанде.

– Батька был очень суеверен… Он говорил, что все моряки такие. Однажды я спросил почему. Он ответил: сынок, когда палуба под тобой шатается, лучше верить в приметы. Ни один политик не признается, что принимает гороскопы всерьез, но чуть что, многие бегут к астрологу за советом. Поверьте, я-то повидал немало политиков…

Бандит говорил негромко, так, чтобы телохранители не могли его слышать.

– Так и я постепенно в мистику впал. Одни скажут – глупость, совсем на старости лет ума лишился Гонролд. А все же сколько лет прошло, много раз меня убить пытались, но я все еще жив. Как знать, может, гороскопы и помогли.

Он почесал голову.

– Да все мне было мало. Не умею я остановиться. Захотелось самому стать волшебником…

Гонролд подцепил новую меренгу и внезапно поразил меня своей образованностью:

– Кой черт меня понес на эту галеру [1]… В любом случае я стал наводить справки – как бы мне просочиться в клуб колдунов. Понимал, что просто так человека со стороны туда не примут. Но мне не впервой слышать «фи» от тех, кто на меня сверху вниз смотрит. Ведь если у тебя деньги, Майкл, что о тебе думают? Верно – что ты свинья, богатство свое преступлениями нажил и у тебя грязь под ногтями.

• Предыдущая
• 20/81
• Следующая