Длинные руки нейтралитета (СИ) - Переяславцев Алексей - Страница 43

  Правила этикета племянник знал на 'ять':

  - Благодарю за науку, дядя Тихон.

  - И упаси тебя святые угодники чем-то помимо масла.

  - Дядь Тихон, ить запомнил накрепко.

  - А то я не видел, как ты на битый кирпич смотрел! Забудь о нем, твою натуру навыворот!

  - Уже забыл и даже не помню...

  Бывалый казак и на этот раз ошибся. Противник пока что не планировал пешую атаку.

  Вместо этого англичане и французы подготавливали артиллерийский обстрел по всем правилам науки. Ну, почти по всем. Пушки были пусть и не новенькими, но уж точно не старье. Их лафеты тщательно укрепили в грунте, дабы прицел не сбивался при отдаче. Мало того: специальным винтом наводчик мог изменять угол возвышения. А то, что их было мало (меньше, чем раньше), также нашло очевидное объяснение среди офицеров и нижних чинов: нужное количество просто не успели доставить на позиции. Тем более, эти самые недостающие орудия и находились неподалеку - понятно, в походном положении.

  Ничего этого мичман Шёберг не знал. Он лишь видел в подзорную трубу, одолженную у штабс-капитана Грайновского, что противник явно готовится к обстрелу. Да и то, правду сказать, видно было плохо: и расстояние составляло около шести кабельтовых, и сумерки еще не кончились.

  Неожиданно для мичмана из-за спины послышался голос Неболтая:

  - Иван Андреевич, а ведь мы можем попробовать пройтись по ихним артиллеристам из картечницы. Ей же, возьмем.

  Командир гранатометчиков думал не более пары секунд.

  - Нет уж, Тихон Андропович, мои молодцы сейчас пустят гранаты в ход, а твоя картечница будет такой неожиданной, как пистолет за пазухой. Прикажи Фролу не стрелять. А ну-ка, братцы комендоры, к бою товсь! Тароватов, целься по правому флангу! Дистанция - шесть кабельтовых. Плесов - целиться по тому орудию, что посередине между двумя холмиками, но палить только по команде. Тароватов, пали!

  Оба комендора без суеты, но быстро начали двигать ползунками. Пока Плесов доворачивал ствол, Тароватов нажал на спуск.

  - Недолет тридцать пять... нет, сорок сажен!

  Поправку на дальность оба комендора сделали одновременно.

  Но дело шло далеко не так быстро, как при прошлом обстреле. Тароватову удалось накрыть цель лишь с пятой гранаты. Плесов, который тщательно отслеживал дистанцию, ухмыльнулся: ему-то на накрытие неприятельской позиции хватило двух.

  Французские артиллеристы добросовестно ответили огнем. Правда, у них случился казус, причина которого поначалу никто не понял: в тот момент, когда гранатометы еще только отыскивали стволами следующую цель, на неприятельских позициях грянул взрыв.

  Тут же на люнете посыпались вопросы и комментарии от свидетелей:

  - Это что там такое лопнуло?

  - Не вижу ничего... никак пушка, в нее попало.

  - Да из наших никто и не палил.

  - Может, ихние вздумали табак курить у бочонка с порохом?

  - Так он бы полыхнул скорее, чем взорвался.

  - Не. Похоже, как пушку разорвало, видывал я такое издаля...

  - С чего бы?

  Неожиданное объяснение предложил опытный Грайновский:

  - Я так думаю, что когда взрыв перед орудиями был, то земля в дуло попала, а пушка уж заряжена была, вот ее и разнесло. Тут много не надобно.

  Слушатели уважительно кивнули. Объяснение показалось весьма правдоподобным.

  Расход гранат оказался заметно больше, чем было раньше. В результате Шёберг скомандовал 'Дробь!', когда взрывы прошлись не по всей линии неприятельских орудий. На случай неожиданностей он оставил запас: по пять выстрелов на гранатомет.

  Возможно, он в конечном счете оказался прав. В этот день от противника не прилетело ни одного ядра сверх тех, которые были пущены утром. Вместо того парламентеры под белым флагом запросили перемирия для вывоза убитых и раненых.

  Тем же вечером было созвано совещание для выработки совместных действий против русских укреплений.

  Почти сразу же генерал Канробер выложил козырную карту:

  - Господа, обращаю внимание: мне доложили, что на Камчатском люнете регулярно случается нехватка их новейших особо мощных бомб. Мои офицеры отметили, что стрельба прекратилась, когда еще не все наши пушечные позиции были поражены...

  При этих словах представители английского экспедиционного корпуса переглянулись как-то очень многозначительно.

  - ...между тем, как на редутах таковая картина не наблюдалась. По этой причине мы предлагаем устроить вечернюю атаку на означенный люнет. Тогда их пушки не будут в состоянии губительным огнем сорвать эту атаку.

  В дискуссию вмешался адмирал Гамелен. Как руководитель флота он вообще не должен был присутствовать, но напросился, обосновав свое желание необходимостью согласовать с армейским командованием график поставок.

  - Подтверждаю это сообщение. Осмелюсь предположить: эту точку зрения разделяют наши английские союзники. Они также наблюдали при стычках в море случаи, когда после успешной атаки с применением мощных бомб русский корабль отказывался от ее повторения, и это они объяснили ограничениями по боеприпасам.

  Англичане утвердительно наклонили головы.

  - Я сам видел то же самое...

  Эту фразу француз особо выделил интонацией.

  - ...и привожу еще один факт: вот уже десять дней, как прекратились нападения на наши корабли силами 'Морского дракона', то есть единственного русского корабля, на котором имеются подобные пушки. Наши люди в порту наблюдали: орудия с него не сняты, они на палубе. Этот факт я также объясняю недостатком боеприпасов, которые полностью уходят на сухопутные укрепления.

  В результате было предложено устроить массированную атаку на Камчатский люнет. Однако генерал лорд Раглан (несколькими днями раньше он получил звание генерал-фельдмаршала, но известие об этом еще не дошло до Крыма) выдвинул неожиданную идею:

  - Почему бы не атаковать ночью? В темноте русские не смогут корректировать огонь своих новых пушек.

  - Но как тогда отличить своих от чужих?

  - Русские солдаты не говорят ни по-французски, ни по-английски, - усмехнулся уголками рта генерал.

  Французские офицеры, не желая, чтобы за англичанином осталось последнее слово в тактике, чуть ли не тремя голосами сразу заявили: