Терновая ведьма. Изольда - Спащенко Евгения - Страница 53

— Попробуйте выбраться! — нервно хмыкнула она, не слишком-то веря, что котомки послужат чудовищам преградой.

Оставив страшную каморку позади, девушка осторожно брела по коридору, завешанному кружевом и паутиной, застланному пыльными коврами. В темных нишах ей попадались истлевшие чучела зверей со стеклянными шариками вместо глаз. Если на них падал лунный свет из неплотно занавешенного окна, зрачки начинали поблескивать и казалось, будто мертвые животные скалятся в хищных улыбках. Пару раз принцессе даже встретились белые от седины волки, с которых давным-давно сняли шкуру.

Наконец впереди замаячила знакомая дверь.

— Спальня хозяйки метели! — радостно прошептала принцесса.

И, задержав дыхание, тихонько заглянула в комнату. Она была пуста, так что Изольда прошмыгнула внутрь. Кажется, здесь ничего не изменилось с момента, когда она беседовала с Хаар Силлиэ.

Девушка принялась лихорадочно вспоминать, в каком из сундуков видела колдовскую уздечку. Пришлось по очереди открывать каждый, выворачивая содержимое на пол. Времени было мало, так что она особо не церемонилась.

Кувшины, платья, книги… Где же злополучная упряжь? Принцесса все искала, но натыкалась на бесполезный хлам.

Вдруг какая-то сила остановила Изольду, колючей дрожью прошлась по спине, развернула ее, указывая верное место. Девушка опасливо поднялась на ноги, подошла к ларчику, к которому ее потянуло так внезапно. И, отворив его, обнаружила вожделенную вещицу. А затем пробормотала, все еще немного изумленно:

— Чудесно… Теперь последнее, что подсказал сделать Северный ветер.

Изольда решительно двинулась к тайной каморке за занавесью. Она знала: за ней скрыта комната, ведь еще во время первой встречи с Метелью заметила, как та встревоженно поглядывает на плотные шторы.

Ключ легко вошел в замочную скважину, повернулся несколько раз и замер. Принцесса готова была к зрелищу, которое открылось ей, но все равно отступила на шаг, силясь побороть омерзение.

Хёльмвинд предупреждал, что Хаар Силлиэ давно одержима идеей завести ребенка. Но так как это невозможно, она ворует птичьи яйца по всем владениям и прячет у себя в покоях. Когда госпожа остается одна, то баюкает окаменевшие скорлупки, воображая, что это — ее сыновья и дочери.

Перед Изольдой располагались полки, покрытые бархатом, заставленные яйцами всевозможных цветов и размеров. Хранились здесь обыкновенные белые, крошечные в голубую крапинку, розовые яйца малиновки и малахитовые, принадлежавшие, должно быть, дрозду. И для каждого имелась выемка нужного размера, продавленная в мягкой ткани.

«Неужели Хаар Силлиэ и вправду надеется вывести из этого птичьего кладбища хоть одно живое существо?» — недоумевала девушка.

Она протянула руку к заветному чуланчику и вынула крупное рябое яйцо. Интересно, у какой летуньи его стащили?

Недолго думая Изольда спрятала находку в дальний и самый глубокий сундук. Теперь предстояло вытащить сокровища Метели, все до единого, и схоронить в пределах усадьбы. И лучше управиться до того, как хозяйка вернется и обнаружит пропажу.

Схватив с пола глубокую суму, выуженную ранее из недр ларцов, принцесса принялась складывать в нее разномастные яйца. Она старалась действовать как можно бережнее, памятуя о словах Северного ветра.

— Разобьешь хоть одно, и Хаар Силлиэ раскроит тебе голову.

По мнению ее ветряного друга, если выкрасть у Метели то, чем она дорожит больше всего, а затем оставить ей подсказку, где искать похищенные яйца, первым делом госпожа бросится собирать пропажу. И, лишь покончив с этим, отправится в погоню за принцессой.

— Не может быть! — сомневалась Изольда пятью часами ранее, сидя на невидимом троне Хёльмвинда на лесной поляне. — Наверняка Хаар Силлиэ тут же двинется следом и нагонит меня в два счета.

— Ты совсем не знаешь ее, — уверенно заявил ветер. — Госпожа безумна — для нее нет ничего важнее, чем собственные иллюзии. Верь мне, она примется за свои сокровища и лишь затем бросится догонять тебя.

Хёльм склонился над троном, уперев руки в невесомые подлокотники.

— Но уж после этого, если попадешься Метели в лапы, встретишь свою смерть!

И он ухмыльнулся криво, заставив девушку вжаться в спинку воздушного сиденья.

Помня о недавнем разговоре, Изольда вытащила из каморки все яйца и рассовала их по дому и двору. Одно спрятала под трухлявой скрипучей доской, другое — в сене в самом дальнем амбаре. Укрыла награбленное в мешках со сморщенными яблоками и в расколотой каменной чаше в заброшенной часовне. Парочку закопала у Вьюжного поля, положила яйцо в карман каменной фигуре у входа в погреб Пайян-Жен, запихнула в беличье дупло…

Всего яиц было сто, и чтобы схоронить их, принцессе пришлось потрудиться. Она использовала всю свою хитрость, придумывая тайники поукромнее. Напоследок девушка раздобыла небольшой прутик и составила послание прямо на крыльце Ледяной усадьбы. Слежавшийся снег в ту ночь подмерз и хорошо крошился — писать на нем было легко. Получилось самое настоящее письмо на ледяном покрывале.

«Госпожа метели, — не церемонясь, выводила Изольда, — я выполнила ваше задание и забираю волка в уплату за усердную работу. Также я выберу себе еще один подарок за добычу костяного ключа. А чтобы вернуть долг за забавную игру, которую вы для меня устроили в обиталище ледяных великанов, я придумала развлечение и для вас.

Где-то в округе припрятана сотня чудесных птичьих яиц. Соберите их все, и узнаете, как весело мне пришлось на дне Костяного колодца, потому что последняя пропажа ждет именно там. Постарайтесь управиться до вечера, не то ваши сокровища совсем замерзнут на морозе. И помните, как важно держать данные обещания…»

Подумав, принцесса подписалась размашисто: «Терновая ведьма».

Дело было сделано. Осталось только дождаться прибытия Хаар Силлиэ. Но время поджимало. Требовалось освободить волка сразу после его возвращения на псарню и желательно до того, как взбешенная Метель увидит, что ее ограбили, прочтет послание и растерзает несчастную воровку.

Девушка затаилась в дальнем углу псарни и принялась считать минуты. Миниатюрные деревянные нарты она разыскала заранее и припрятала рядом, накинув поверху старые покрывала.

К счастью, восьмилапая помощница госпожи ни разу не показала носа из своего стылого подвала. Наверное, работы невпроворот. Других живых существ в округе видно тоже не было. И Изольда благополучно просидела в сарае до самого рассвета.

А с первыми солнечными лучами в небе мелькнула знакомая карета. Изящным изваянием в ней сидела хозяйка метели, но принцессе она больше не казалась красивой.

Покружив над усадьбой, Хаар Силлиэ спустилась во двор и швырнула поводья в узловатые лапы своих помощников. Удача, что они не стали осматривать псарню, отворяя для ездовых волков широкие ворота. Как только створки снова сомкнулись, Изольда подскочила к Таатьвену Валишеру, в мгновение ока распознав его среди собратьев, и освободила от проклятого ошейника. Она старалась действовать как можно быстрее, чтобы не вызвать подозрение у остальных зверей, — вдруг они поднимут тревогу. Но волки не замечали девушку, а Таальвен не успел понять, что произошло.

Еще минута, и путники уже в небе, быстро набирают высоту, задевая цепкие лапы лиственниц и остроконечные шпили елей. До последнего беглянка не верила, что ее нарты поднимутся ввысь. Но волк пробежал по снегу всего треть версты и взмыл в воздух, словно делал это всю жизнь…

С той минуты ход его не замедлился ни разу. Таальвен двигался, будто механизм, только набухшие мышцы перекатывались под побелевшей шкурой. Рывок за рывком, он преодолевал лиги на пути к спасению. А принцессе оставалось держаться крепче и с дрожью оглядываться назад, выискивая взглядом погоню.

К несчастью, чутье не подвело ее. Спустя четверть часа вдалеке замаячили подозрительные движущиеся точки. Очень скоро они обрели очертания, превратившись в свирепых улеб-хёстов.