Терновая ведьма. Изольда - Спащенко Евгения - Страница 58

— Может, и так, — словно прочтя его мысли, кивнула она. — Но и призраки способны на многое.

Она указала рукой на место у костра, и волк уселся, покосившись при этом на перину из листьев, на которой спала его подопечная. Ему хотелось убедиться, что с девушкой все в порядке.

— Я еще там, — успокоила терновая ведьма. — Сам взгляни…

Он быстро окинул взглядом лесную постель принцессы и увидел, как она лежит, по-детски обхватив колени руками. В тишине леса слышалось ровное глубокое дыхание — доказательством доброго здравия Изольды.

— Убедился? — усмехнулась девушка перед ним. — А теперь позабудь о ней на мгновение… Поговорим о твоих словах.

— О каких именно? — Волк настороженно поднял уши.

— Однажды ты признался, что женился бы на терновой ведьме, несмотря ни на что. — Она накрутила на палец золотистый локон. — Хочу узнать твое мнение теперь, когда увидел меня.

Разумеется, Таальвен Валишер догадывался, кто явился ему, но до последнего не мог поверить. Слишком уж туманная незнакомка походила на его спутницу.

— Я не возьму обратно своих слов, — твердо заявил он.

— Это мы еще посмотрим… — Она встала и лениво потянулась, отряхнула изношенную одежду. — Да, не о таких нарядах я мечтала. Ну-ка…

Внезапно ведьма закружилась на месте, подняв настоящий вихрь, которому бы позавидовал и Хёльмвинд. Когда ураган стих, на его месте стояла девушка в новом, богато расшитом платье, сияющем золотом. Часть волос была убрана в тугие косы, украшенные нитями жемчуга. На ногах чародейки красовались тонкие туфельки из нежнейшей белой кожи.

— Так-то лучше, — довольно заключила она и добавила с кривой ухмылкой: — Я бы и тебя приодела, да боюсь, в нынешнем облике туалеты тебе ни к чему.

Словно по волшебству, колдунья достала изящное зеркальце, инкрустированное янтарем, прямо из воздуха и полюбовалась своим отражением. Колючий венок с ее головы никуда не исчез. Руки все так же опутывал терновник.

— Что происходит, Изольда? — Таальвен устал ждать.

При звуке этого имени она скривилась и ядовито зашипела:

— Не зови меня так! Я — владычица Тьер-на-Вьер — терновая ведьма!

— Твое имя — Изольда Северин, — мотнул головой волк. Он не боялся призрачной незнакомки, хотя шерсть на загривке от ее присутствия приподнялась сама по себе.

— Пока… — убедившись, что он не трепещет от ужаса, процедила она. — Очень скоро сила девчонки ослабнет, и я займу ее место.

— Ты — и есть она. Вы с ней — одно целое!

— Заблуждаешься, проклятый. Я — древняя сила, которой сотни и сотни веков. Неизменно я вторгалась в жизни юных девушек, ломая их судьбы, подчиняя себе. И теперь пришел черед северинской принцессы.

— Тебе только кажется, что ты бессильна перед древним волшебством, расколовшим твою жизнь, Изольда. На самом деле оно всегда обитало в твоей душе, и ты способна управлять им так же, как оно тобой.

— Ха-ха! — рассмеялась ведьма. — Она не слышит тебя. Ее здесь нет.

— Тогда кого же я вижу перед собой?

— Упрямый болван! — вскипела колдунья. — Мало тебе проклятия, которое наложила девчонка?

И, почуяв, что попала в точку, заговорила, как одержимая.

— Да-да, можешь не скрывать от меня своих сумрачных тайн. Я знаю, кто ты, Лютинг Вестильд Таальвен Валишер Мак Тир, и позволяю говорить, о чем только пожелаешь. Более того, я сама поведаю тебе правду!

Она закружилась вокруг костра, хохоча во всю глотку.

— Это ведь Изольда Северин околдовала тебя, принц, превратила в зверя, обрекла скитаться по лесам в волчьей шкуре без надежды рассказать хоть кому-то о своей беде!

Ведьма метнулась к крепко спящей принцессе и склонилась над ее зеленой постелью.

— Только погляди на это нежное личико. Как девочка, которую обещали тебе в жены пять лет назад, осилила сотворить столь страшное колдовство?

Таальвен Валишер подавил неотвратимое желание вскочить и встать между Изольдой и ее туманной копией.

— Пусть ты это сделала, — безупречно владея голосом, ответил он. — Я готов простить любой твой проступок.

— Откуда такое великодушие? — Потеряв интерес к девушке, колдунья направилась к волку. — Никак чертовка околдовала тебя.

Она умилилась собственной шутке и подсела к костру. Волк продолжил спорить.

— Каждый может ошибиться однажды. У тебя храброе сердце и душа, способная на любой подвиг ради тех, кого любит…

— Чушь! — сердито перебила чародейка, и терновая ветвь обвилась вокруг ее талии. — Ты не понимаешь до конца, какую судьбу мерзавка тебе уготовила. Погляди же, владыка Приморского королевства!

Она указала пальцем в костер, и в пламени заплясали неясные образы. Очертания вспыхивали и гасли, складывались в обманчивые картинки, которые с треском таяли.

— Вернуть человеческое обличие, Лютинг Мак Тир, ты сможешь, только если высокородная дева добровольно согласится стать твоей женой. И не когда-нибудь, а до конца этого года. Иначе так и останешься зверем. Жаль, что рассказать о проклятии ты не сможешь. А то бы нищая дворянка могла выйти за тебя, соблазнившись богатством и троном. Но вряд ли найдется полоумная, которая пожелает разделить брачные узы с волком, не зная, что он снова станет человеком. Но и это не самое страшное… — Голос терновой ведьмы задрожал от нетерпения. — Если спустя год ты не найдешь жену, принц Лютинг, то обратишься в настоящего зверя, лишенного умения говорить, памяти и разума…

Ошеломленный Таальвен вскинул голову и отшатнулся от костра. Каждое пророчество колдуньи он видел ясно, словно оно уже свершилось. Волк давно знал: Изольда явилась причиной его превращения. С того самого мгновения, как над его замком разразилась страшная гроза, как ему приснился тревожный мучительный сон, в котором юноша бродил среди мокрых камышей, оглушенный волной запахов и звуков, он чувствовал ворожбу. А потом очнулся в чаще леса, не понимая, что произошло…

Удивительно, но суровое сердце владыки Приморского королевства не таило ненависти. Ему не было надобности прощать принцессу — принц ни в чем ее не винил. Но узнать, что останется зверем, если не вступит в брак, как истечет год, Таальвен был не готов. А ведь времени почти не осталось! Может, ведьма врет?

Он всмотрелся в черные, без зрачков, глаза и увидел там правду — ей не было нужды сочинять. Внезапно колдунья поглядела на волка с сочувствием и придвинулась ближе.

— Ах, бедный Таальвен Валишер, прекрасный юноша, названный в честь Западного ветра. Неужели ты так и сгинешь в схватке со свирепым сородичем или азартным охотником? Дома тебя уже давно похоронили. Твой друг — Стефан Северин, разыскивал тебя, но поиски сестры оказались важнее… — Она положила горячую руку ему на загривок, и дрожь прошибла волка. — Но не печалься, мой отважный друг. Я знаю способ вернуть прежнюю жизнь.

И ведьма, пританцовывая, направилась прочь с поляны.

— Постой! — сам того не желая, выкрикнул Лютинг. — Ты не лжешь?

— Попробуй, выясни, — озорным тоном ответила она, задержавшись у кромки света. — Так хочешь узнать, как снова сделаться человеком?

В зеленых глазах блеснула надежда, и чародейка страстно зашептала:

— Сделать это очень легко. Достаточно лишь прикончить ведьму, наложившую чары.

Волк поначалу не понял смысла слов и переспросил недоуменно:

— Хочешь, чтобы я… убил тебя?

— Не меня, глупыш, а Изольду Северин…

— Это бессмыслица, — разом теряя запал, помрачнел он.

— Вовсе нет. — Колдунья обхватила Таальвена за плечи. — Разве мерзавка, разрушившая твою судьбу, не достойна смерти? Обещаю, как только все кончится, ты станешь собой.

Он взглянул на нее, как на сумасшедшую.

— И думать забудь, принцесса!

— Но Лютинг, — она припала к нему всем телом, — неужели не хочешь снова быть статным и сильным, могущественным повелителем Северного побережья, равных которому нет на всем взморье?

Ведьма достала из ниоткуда янтаревое зеркальце, осторожно поднесла его к морде волка, что-то шепнула. В ту же секунду звериная голова в отражении исчезла.