Гоблин Поневоле (или Изменчивый Мир) (СИ) - Давыдов Григорий Андреевич - Страница 47

   Краем глаза я уловил, как один из шаманов, водя рукой над котелком, выуживает из него сгусток энергии. Ни посоха, ни каких-либо отличительных черт - ученик, причём даже не "ин". Значит, ожидать от него духов выше пятого ранга не стоит, но и этого хватит той же Юле, чтобы отправиться к праотцам. Так что я просто не дал ему этого сделать!

   Через мгновение после того, как я отдал мысленный посыл и прочёл заклинание воздух вокруг меня превратился в сплошной салют: пространство вокруг начало разрывать от вспыхивающих ярким светом пятен, а затем эти пятна сформировались в лесных духов фейри - маленьких фей, что доставили мне столько неудобств при битве с Лешим. После такого вызова - а призвал я не меньше сорока малявок - я прямо-таки физически прочувствовал, как энергетический запас внутри меня опустел как минимум на треть, но постарался не придавать этому значения: не время следить за собственным состоянием! Главное живым выбраться, а в таком деле скупиться не стоит!

   Феи понеслись на опешивших шаманов, и дальше я мчался уже сквозь огонь полыхающих хибар, орущих гоблинов, что попали под огонь, и отступающих умельцев, умудрившихся не сплоховать и успеть вызвать хоть какие-то силы из мира духов, которые, впрочем, не сильно помогали в битве с вёрткими и невероятно сильными, несмотря на свой рост и кажущуюся миловидность, фейри.

   Прямо на ходу я успел отхлебнуть чая из фляжки, хоть как-то компенсируя потерю сил, что стремились ко дну со сногсшибательной скоростью, запустить в выбежавшего навстречу лучника роем из осколков камней, сбить вознамерившегося использовать амулет шамана, одновременно с этим, словно битой, нанося удар посохом особо ретивому стражнику, что почти достал меня мечом, а затем, наконец, выехал к стойлам, в которых, казалось, воцарился ад ещё похлеще того, что охватил всё поселение.

   Слышался скрежет лап, что царапали двери, протяжные рычание и шипение, даже вой, очень похожий на волчий, вклинился в эту какафонию звуков. Сквозь щели сарая я увидел покрасневшие от злости глаза и оскаленные пасти, пускавшие слюну. Похоже, Улы очень хотели на свободу, и не мудрено.

   Со смертью Их-руг-Ахта, единственного друида клана, нового кандидата на эту роль, видимо, не нашлось: то ли не было денег и хороши условий, чтобы переманить к себе друида из другого клана, то ли решили подождать, пока в клане появится свой собственный - чёрт их разберёт. Но без друида, что всё время поддерживал с Улами телепатическую связь и не давал буянить, ящерицы вновь вернули к себе свои животные инстинкты, превратившись обратно в болотных монстров. Их опасность для жизней селения была наглядно и представляла из себя цепь, перекрывающую проход в сарай, из-за которой, стоит полагать, дверь и не была до сих пор проломана: слишком уж ретиво они её ломают. Что ж, ребята, спаситель пришёл!

   Призванный мною элементаль, что своими размерами был не слишком-то высок, всего лишь на пару голов выше меня самого, но зато обладал крепкими сухожилиями и прямо-таки твердолобой настойчивостью, получив команду, начал размашисто колотить по цепи, отчего в стойлах всё затихло: кажется, ящерицы затаились, ожидая, что это какой-то подвох.

   Но вдруг я почувствовал острую боль в спине. Она оказалась настолько неожиданной, что я даже не сразу понял, что произошло, и не моментально прочувствовал расползающийся по телу холодок. Медленно, словно мне мешала толща воды, я обернулся и увидел стоявшего у забора, что огораживал площадку рядом со стойлами, главу стражи и быстро приближающийся отряд из стражников. Старик держал в вытянутой руке лук и тянулся к висящему на поясе полу-опустевшему колчану. Словно сквозь сон я сунул руку за спину и... нащупал древко стрелы. Стрела? В спине? Меня что... подстрелили?

   И тут вся возможная волна боли окатила меня с головой, всё тело невольно передёрнуло судорогой, и вдруг очень сильно захотелось уснуть.

   Последнее, что я здраво запомнил - это сочувствующий, даже какой-то извиняющийся взгляд главы стражи, рёв вырвавшихся из стойл ящериц и выпущенный из рук Пха. А затем такая приятная нега, туман, заполонивший всё вокруг, и гладкие пластинки Юлы под щекой...

   Звуки, что я слышал, были похожи на помехи в радио: лишь шипение и периодически проблески чего-то, что я мог разобрать. Звучало это как-то так:

   - Взять... ш-ш-ш-ш!... бегом!... туда! ш-ш-ш-ш!

   - Перекройте же... им! ш-ш-ш-ш! У нас... бейте!... Тревога! ш-ш-ш-ш!

   С картинкой то же самое - то пустота и тьма, то периодически мелькающие кадры: дорога... огонь... тела... деревья...

   И всё это мелькало с такой скоростью, что озарение о том, что происходит, так и не приходило. И, что самое смешное, я помнил всё, что произошло до той злосчастной стрелы просто прекрасно! А теперь - ничего, как будто в дурмане. Стрела... именем духов... Я ранен! Или мёртв? А в который раз я умираю по счёту? Кошка обзавидуется!

   Но я не чувствовал ничего. А мозг как будто пододвинул меня в сторону, назад, решив дать окружающему миру всё решать за меня, а мне оставить лишь изредка вбрасываемые картинки, которые я смотрел, будто в кинотеатре, правда, попкорна в этом зале не выдавали.

   Я вдруг почувствовал, что мне это всё надоело. На кой чёрт я буду пребывать в не пойми каком состоянии, когда там, вокруг меня, творится то, что я не могу контролировать?! Может, мне грозит смерть, а я тут наслаждаюсь киносеансом! Не бывать этому!

   Вновь вспыхнувшая перед глазами картинка застыла и начала заполнять собой всё пространство, пока, наконец, я не вынырнул из глубин сознания и не сделал глубокий вдох, будто только что выплывший из-под воды утопающий.

   И кто меня просил?!

   При первом же вдохе голова пригрозила лопнуть, а всё внутри запульсировало так, что ещё, наверное, добрые полчаса я просто жмурился и скрежетал зубами, стараясь победить боль. Наконец, она отступила, но теперь я дышал медленней и аккуратней, и каждое движение совершал так, будто любое лишнее дёрганье приведёт к моей смерти. Хотя, наверное, почти так оно и было.

   Медленно приподняв голову, насколько это было возможно, сощурившись от лёгкого ветерка, попытался собрать мысли в порядок и понять, где это я и что со мной? Более-менее получилось: я разобрал дуб, который не заметить было сложно даже будучи в таком паршивом состоянии, в котором был я. Через некоторое время загрузки, в которой и пребывал мой мозг, пришло осознание того, что это - дуб Отшельника. Вон, и могила его, и огромный булыжник-Хвостик... Так, неплохо, вроде серое вещество в голове вернулось к своим обязанностям, позволяя мне нормально мыслить и вспоминать. Как я вообще здесь оказался?

   Ответ пришёл сам собой: как говорится, если хочешь что-то спрятать, то положи это на самое видное место. Так и вышло. Всё это время я лежал на Юле, которая стояла на островке возле дуба и тяжело, часто и глубоко дышала. Я уж хотел было удивиться, чего это она, как вдруг понял: я ж в неё вцепился смертельной хваткой! Уж и не помню, как это произошло - скорее всего это получилось невольно, но доставляло бедняжке много неприятных ощущений. И всё-таки она продолжала ждать, пока я очнусь, не скинула меня, умница.

   Через силу я разжал пальцы и почувствовал, как ящерка облегчённо выдохнула и упала на живот, повернув ко мне мордашку и приглашающим жестом кивнув на землю. Что, просишь слезать? А оно и верно. Не прописываться же мне на твоей спине, как какому-нибудь псу-близнецу.

   Кажется, прошла вечность, пока я пытался слезть с не спускающей с меня взгляда Юлы. Чтобы преодолеть это плёвое расстояние от спины ящерицы до земли, я вынужден был ознакомиться со всеми кругами ада. Каждое движение делалось медленно, с привлечением всего тела, а мышцы напрягались настолько, что я удивлялся, как они не лопнули. Раз десять мне приходилось останавливаться, чтобы перевести дух, и лишь тогда, собравшись с силами, я умудрился-таки свалиться наземь, не убив себя. Переждав очередную волну боли, что радостно меня окатила, вновь принимаясь пытаться заставить меня закричать, я, кряхтя, сел и ощупал спину.