Император поневоле (СИ) - Гулевич Александр - Страница 43

Время от времени ворочаясь, Бобер продолжительное время пытался уснуть, но это ему никак не удавалось. В конце концов, оставив всякую надежду увидеть сладкий сон, молодой человек, под тихое похрапывание своих спутников, закинул руки за голову и глубоко задумался, а подумать ему действительно было о чем.

Совершенно случайная находка перстня Императора, самым радикальным образом изменила на его жизнь, повернув ее на все сто восемьдесят градусов. Он никогда не думал и не планировал попасть в военное училище и уж тем более не мечтал оказаться курсантом элитной военной Академии но, тем не менее, это случилось.

Глядя в ночное небо, на котором сверкали далекие звезды, Бобер только сейчас осознал, какие с ним произошли изменения, вернее это он знал и так, но насколько они глубоки, понял только здесь. Если до зачисления в Академию, он плыл по течению жизни и не барахтался, то сейчас он сам стал управлять этим процессом и, ему очень понравилось это состояние души. Мало того, приподнявшаяся завеса суеты раскрыла перед ним истинный смысл учебного процесса в Академии, титаническими усилиями поддерживаемый преподавательским составом и это были не далеко не знания и профессиональные навыки. Нет, учили их на совесть, качественно вбивая в голову и тело воинское ремесло, но главным было не это. Если раньше он особо и не знал, для чего живет, хотя и сейчас однозначного ответа на этот вопрос дать он не мог, но уж на ответ, ради чего стоит умереть, молодой человек ответил бы наверняка и, это была РОДИНА.

Окончательно разобравшись в себе и своей мотивации, Бобер ощутил, как навалившаяся было на него тоска, куда-то отступила, оставив после себя горькое послевкусие, а на ее место стало приходить тихое умиротворение и твердое убеждение правильности и необходимости того, чем он сейчас занимается. Только после того, как он в своем сознании расставил все по своим местам, молодой человек незаметно для самого себя закрыл глаза и мгновенно погрузился в глубокий сон без всяких сновидений.

Проснувшись рано утром, Бобер, раздевшись наголо, бросился в холодную воду озера и с полчаса в ускоренном темпе плавал и нырял в свое удовольствие. Выйдя на берег, лейтенант от нечего делать стал отрабатывать спарринг с воображаемым противником и не заметил, как трое его пассажиров с особым вниманием изучали его телодвижения.

– Разрешите размяться с вами в спарринге? – Совершенно неожиданно поинтересовался Антон, задумчиво поглядывая на лейтенанта.

Остановив свой бой, молодой человек с неприкрытым интересом посмотрел в его сторону и жестом пригласил того в круг. Дождавшись, когда боец снимет всю свою одежду и неторопливым шагом войдет на песчаный пляж, Бобер встал в стойку.

Кружась по кругу и изучая плавные движения Антона, Бобер довольно быстро понял, противник ему достался довольно опытный и, что интересно, одной с ним школы, правда, несколько видоизмененной. Решив выяснить для себя, насколько эффективны изменения, лейтенант резко пошел на сближение и вступил в скоротечную схватку.

Спустя пару мгновений оказавшись на песке, Бобер вскочил и вновь вступил в бой. На этот раз, уже Антон рухнув, докатился до края озера и, быстро встав на ноги, кинулся на молодого человека.

Потеряв счет времени, бойцы, напрягая все свои силы и, способности испытывали друг друга на крепость но, так и не выяснив, кто из них является победителем, остановили схватку и, обернувшись к полковнику, хором поинтересовались:

– Михаил Александрович, кто из нас вышел победителем?

– Не знаю! – Разведя руки в стороны, воскликнул он и, помолчав некоторое время, негромко заговорил:

– Очень интересно и познавательно было наблюдать за вашим спаррингом. Насколько, я могу судить, это была принципиальная схватка двух адептов боевого самбо, только разных школ имеющих свою точку зрения на ведение поединка.

– Мне тоже так показалось, – Ответил Бобер, усиленно потирая ушибленный бок. – Было бы очень интересно провести встречу лучших мастеров и выяснить все тонкости и различая подходов.

– Я согласен, это пошло бы на пользу. – Поддержал идею Михаил Александрович, отрешенно потирая свой подбородок, покрытый трехдневной щетиной.

Приведя себя в порядок и одевшись, Бобер с Антоном разогрели на всех пищевые концентраты и, отойдя в сторону, потратили весь день на обсуждение тех или иных приемов и обучающих методик, применяемых в колонии и, ее метрополии о существовании которой, она даже и не подозревала.

На следующий день они увлеченно продолжили вести свою дискуссию, совершенно не обращая внимания на скучающего полковника и его бойца, пока Бобер не обратил на них внимания и не поинтересовался:

– Слушай Антон, а как твоего товарища зовут, а то как-то сразу спросил, а сейчас вроде, как и неудобно, к нему с этим вопросом подходить.

– Не бери в голову Бобер, он немой от рождения, но зато слышит, как никто другой, да и боец очень достойный.

В этот момент из передатчика раздался легкий писк, а затем из его динамика послышался голос Синицы:

– Бобер, ты уже на месте?

– Естественно, разве ты не видишь сигнал пеленгации?

– Вижу, но порядок требует уточнения сам, же ведь знаешь.

– Давай приземляйся быстрее, я и так два дня потерял, вас дожидаясь.

Спустя пятнадцать минут небольшой десантный бот лихо спикировав, приземлился в нескольких метрах края воды и после того, как дверь откинулась в сторону, из его недр вышел майор Бравков и, оглядев всех присутствующих, поинтересовался:

– Бобер, кто это такие?

– Это представители вольной и независимой колонии, с которой, я веду переговоры о взаимовыгодном сотрудничестве, – Отчеканил лейтенант, как это делал в Академии. – Именно им требуется подтверждение моего настоящего статуса для заключения соглашения.

Одобрительно кивнув, майор открыл бронированный чемоданчик с вмонтированным устройством самоуничтожения и, достав требуемые пакеты, на которых красовались сургучные печати, и протянул их лейтенанту.

Взяв в руки опечатанные пакеты, Бобер в присутствии Михаила Александровича проверил их целостность и, только после этого решительно сорвав сургуч, достал листы и протянул их полковнику.

Рассмотрев со всех сторон официальные бумаги и достав из внутреннего кармана какой-то прибор, напоминающий миниатюрный сканер, Михаил Александрович провел им над каждым листом и только после этого приступил к чтению.

– Спустя пять минут углубленного изучения текста, полковник, едва сдерживая свою радость, обратился к Бобру:

– Товарищ лейтенант, документы, подтверждающие вашу принадлежность, являются подлинными и, в этом нет больше никаких сомнений.

– Очень хорошо. В самое ближайшее время, мы вернемся на вашу планету и обсудим все стороны нашего сотрудничества. – Дипломатично, заявил Бобер, уже прикидывая возможную пользу в своих делах, от такого сотрудничества.

– Подождите вы, что являетесь представителями неизвестной колонии российского происхождения?! – Пораженно воскликнул Бравков, во все глаза, разглядывая Михаила Александровича и его двоих бойцов.

– Вы правы, так и есть на самом деле, – Ответил он. – Позвольте представиться, полковник Дубровин Михаил Александрович, заместитель начальника службу безопасности колонии.

– Вот даже как… В таком случае прошу вас и ваших подчиненных войти на борт и, я отвезу вас для разговора в Санкт-Петербург.

– Товарищ майор, наши предки оказались на планете в результате серьезного предательства и поэтому завещали нам быть предельно осторожными с представителями внешнего мира, именно по этой причине, я отказываюсь от этой чести.

– Пусть так, но как вы собираетесь иметь дела с метрополией?

– Мы делегируем полномочия представлять наши интересы лейтенанту Бобру, так как он первым нас обнаружил и показал себя с самой лучшей стороны.

– Хорошо, пусть будет по-вашему, но почему вы обращаетесь, товарищ майор, а не господин майор, как принято в нашей армии? – С легким недоумением поинтересовался Бравков, продолжая внимательно наблюдать за Михаилом Александровичем.