Level Up 2. Герой (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 13

– И мы рады, – отвечает за всех Наташа. – До свидания, Филипп!

По дороге к машине озадаченно думаю, что настоящей-то Вики я не знаю, и, может, поспешил с предложением? Слишком уж поверил системе с ее фиксацией отношения «Любовь 1/1»? А что есть любовь, кроме биохимических процессов в организме? Может, прочная психологическая привязанность? Влюбленность – это еще не любовь.

Отец всегда твердил, что надо тысячу раз все взвесить, прежде чем принимать решение, а вот если принял, то уже больше не колебаться и делать. Я со своей склонностью к импульсивным поступкам и решениям, взрывным характером и неумением думать наперед, в этом плане – полная противоположность отцу. Уж он-то бы годик-другой присматривался ко всем вариантам, а определившись с кандидатурой, еще столько же оценивал бы потенциальную спутницу жизни. Родители рассказывали, что три года дружили, прежде чем начать встречаться, и встречались еще год, после чего папа, наконец, сделал маме предложение.

Что ж, я не мой отец, и до сегодняшнего дня в Вике меня не смущало ничего. Она казалась отличной подругой, верным товарищем, преданным соратником, искусной любовницей и прекрасной хозяйкой, и обещала быть хорошей женой. Все это так, и все это пока перевешивает смутное, пока еще не оформившееся чувство какой-то неправильности в наших с ней отношениях.

Я сажусь в машину, включаю радио и, не вслушиваясь в жизнерадостный говор диджея, анализирую то, что произошло у родителей Вики. Случись эта встреча пару месяцев назад, во времена без системы в голове, я бы повел себя иначе. Очень приукрасил бы собственные достижения, очень старался бы понравиться, не стесняясь, врал, если бы того требовала ситуация. В те времена я во многом поступал бы иначе, и, скорее всего, после проведенной ночи не пригласил бы Вику в кино.

С интерфейсом я поступаю так, как мне хотелось бы поступать всегда, но я не поступал.

Быть честным, порядочным и отзывчивым хорошо только в мыслях. Такими мы видим себя, с легкостью оправдываясь перед своей совестью, когда поступаем вопреки. Спокойно лжем, чтобы не «раскачивать лодку», без тени сомнения и даже, почти искренне, извиняясь, отказываем в помощи не только чужим, но и близким людям. А зачастую, постепенно расширяем рамки той лжи, в которой живем, смелея от безнаказанности или, напротив, боясь признать правду. Живем с нелюбимыми женами и мужьями, работаем на ненавистной работе, льстим идиоту-начальнику, «нравимся» себе такими, какие есть…

Но самым главным объектом обмана всегда выбираем сами себя. Обманываем по мелочам и по-крупному. Обещаем себе сделать завтра то, что не захотелось делать сегодня. Обещаем себе начать новую жизнь и не начинаем. Бросаем курить – не бросаем. Бросаем пить – а потом волевым усилием все равно выпиваем, ведь всегда найдется повод. Решаем начать заниматься спортом и не начинаем. Решаем читать полезную литературу, а все равно читаем развлекательные книжки, имена героев которых затираются очередными героями очередной выдуманной каким-то автором фантазии. На минутку заходим в социальную сеть, и вот уже который час листаем ленту или обновляем страницу в ожидании микродоз гормонов счастья – новых лайков и комментариев.

Имеем право, ведь мы учимся, работаем или ведем хозяйство. Ведь мы устаем. Ведь нам нужен отдых. И все так делают. И, в общем-то, все у нас хорошо.

И в этом беличьем колесе и таится гнетущее чувство самообмана. Мы признаем его в редкие минуты просветления без какого-то интерфейса, после чего заводим список задач, читаем мотивационные статьи, считаем калории, собираем сумку в спортзал, скачиваем в читалку какой-нибудь топ-100 лучших книг, чтобы обязательно все прочитать, бросаем курить, ищем новую работу и изучаем подходящие курсы и тренинги. А потом пишем об этом в социальной сети и замещаем прекрасное чувство ожидания и реализации новой жизни и больших успехов микроскопическими инъекциями радости от новых лайков за наш пост о новой жизни. Кому, как не мне, знать всю подноготную этих больших и великих несделанных планов и новых прекраснодушных невыполненных начинаний?

Мне понадобилась оценка беспристрастной системы, чтобы увидеть себя настоящим, а не тем выдуманным Филом, каким я себя мнил в глазах окружающих. Как в том фильме – меня взвесили, измерили и признали негодным[2].

И у моей сегодняшней глупейшей для этой ситуации честности с родителями Вики корни явно растут из последствия жизни с интерфейсом. Кто знает, прочти я условия системного квеста сразу, может и стал бы врать и изворачиваться, или, как минимум, не стал бы так уж сильно открываться о своем прошлом, но случилось то, что случилось.

И, самое удивительное, что я понимаю – нет, не стал бы их обманывать все равно. Рано или поздно, тайное становится явным, а начинать семью с вранья, недомолвок и приукрашиваний я не хочу. Да, ставка на искренность не сработала, но, похоже, теперь у меня будет только такая ставка. Ведь честность – это лучшая политика. Хотя бы перед самим собой.

Когда услышал, как закричала Наташа, я уж подумал о совсем фантастическом развитии событий, подстроенном системой. Показалось, что кричит Вика, и, возможно, к ней пристали хулиганы, а я сейчас, наконец, использую свои бойцовские навыки, защитив девушку, а это увидит ее отец, оценит, и все будет хорошо – он пожмет мне руку, пригласит в дом, и мы поболеем вместе за наших против сборной Германии.

Улыбаюсь своей наивности и вере в сказки.

Двор дома кажется опустевшим. Близится пятничный вечер, но солнце еще высоко – сегодня самый продолжительный день в году. Такой он не только по календарю, но и по моему ощущению. Те «дни сурка», в режиме которых я жил последнее время – бег, тренировки, чтение, прокачка навыков, ужин и отдых с Викой, сон, пролетали так быстро, что зачастую не успевал их осознать. Вроде недавно проснулся, а уже снова ложусь спать. Сегодня же день тягучий, словно патока – тянется, тянется, и нет ему конца.

Смотрю на часы – Вики нет уже полчаса. Выхожу из машины, ключом блокирую замки и решаю прогуляться к девчонкам, узнать, все ли в порядке.

На полпути вижу, как она сама движется мне навстречу. Голова опущена, идет быстро, ссутулившись, и видно, что не в духе.

– Вика? Все в порядке?

Она поднимает голову, кивает, и идет к машине. Молча иду за ней.

В дороге она молчит, отвечая односложными «да» или «нет» на мои вопросы и попытки заговорить. Решаю, было, оставить ее в покое, но напоследок, просто, пытаясь хоть как-то вывести ее на разговор, спрашиваю:

– Слушай, а что там за история с твоей высокой должностью на крупном производстве? Дядя Леша об «Ультрапаке» говорил?

– Почему ты спрашиваешь? Тебя что-то не устраивает?

– Да потому что именно от этой неправды он и построил всю свою обвинительную речь!

– Разве? Мне показалось, что речь шла о том, что ты неудачник без работы, и дело совсем не в моей должности.

Слышать такое от любимого человека больно. Но я гашу вспышку, осознавая, что она просто озвучила факт, кем бы я сам себя сейчас не считал.

– Я просто уточню. Ты считаешь меня неудачником?

– Я тебя никем не считаю, отстань! – Вика резко идет на обгон, и до конца маневра я молчу.

Вика сжимается в комок, прочно вцепившись в руль. В ней чувствуется нежелание говорить со мной. Профиль показывает, что она чего-то боится, не сильно, но страх присутствует – «14 %». Страх неопытного водителя на дороге? Или страх разговора?

– Хорошо, давай не обо мне, – я делаю еще попытку. – Почему родители так уверены…

– Закрой рот. Пожалуйста. Чем больше ты говоришь, тем хуже делаешь.

– Вик, если мы не будем прояснять такие моменты, как мы сможем вместе жить?

– Что ты хочешь услышать? – устало спрашивает она, откинувшись на спинку кресла.

Я вспоминаю слова ее отца о том, что она сделала карьеру, купила квартиру, машину… Потом слова-обвинения ее подруги Натальи… А потом Викин собственный рассказ: «В „Ультрапаке“ я три года. Начинала офис-менеджером, потом перевели в отдел кадров…». И как бы я не гнал мрачные мысли, что-то не сходится. Каким образом офис-менеджер за три года приобретает – а отец акцентировал, что дочь сама этого добилась – квартиру? Учитывая, что до этого она еле сводила концы с концами…