Level Up 2. Герой (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 68

Настя-Илинди вдруг целует меня в губы, и несколько десятков секунд я не владею собой, поддавшись порыву страсти. Неожиданно девушка отстраняется и резко встает:

– Фил, мне пора. Я достаточно изучила тебя, и рада, что не разочаровалась в тебе. На работу я больше не выйду, прости. Я и так много времени тебе посвятила. Но я буду рядом. Близится очередной выем, и в этот раз у тебя не будет еще одного шанса. Пожалуйста, сосредоточься на развитии!

– Давай я провожу тебя?

– Отдыхай, – командует она, и меня резко клонит в сон.

Я все-таки иду проводить ее до двери, запираю и возвращаюсь в гостиную. На журнальном столике лежит ключ от офиса, оставленный Илинди.

Скинув одежду, выключаю свет и иду в спальню.

Засыпая, не удерживаюсь и прогоняю через «Синергию» нас с Викой, как семейную пару. В текущей вариации система оценивает не уровень годового дохода, а уровень счастья – мой, Викин и совмещенный, некое усредненное значение в сорок четыре процента. С Викой я почти в три раза менее счастлив, и на следующий год значение падает еще больше. Прогноз системы неутешительный – через год-полтора совместной жизни уровень счастья уйдет в минус, и мы расстанемся.

Чувствую, как меня медленно отпускает тянущая боль где-то в груди, все эти дни вспыхивавшая при любом воспоминании о Вике. Нет, я все еще люблю ее, но это чувство, столкнувшись с беспристрастностью предсказания системы, нехотя уступает рациональному мышлению.

Уже просто ради интереса смотрю, как у меня с Яной, но и там картина не сильно лучше, чем с Викой: возобнови мы отношения, счастья было бы больше, но снова расставались мы еще быстрее – меньше, чем через год.

С Вероникой у меня бы тоже ничего не склеилось, а вот у Славки с ней система выдает почти двести процентов синергии!

Мои губы растягиваются в улыбке, когда я окончательно засыпаю, но последней мыслью проносится, что завтра надо бы выбить из Марты информацию обо всем, что со мной происходило в прошлых жизнях!

Активация системного навыка «Полигон»: сценарий загружен.

Время действия: 16 июня – 20 июня 2018 года.

Действующее лицо: Филипп Панфилов, безработный 13 уровня социальной значимости, читатель 8 уровня.

Бум! Система паникует и расцветает алертами о полученном уроне и краткосрочном дебафе, вызванном деформацией мозга.

– …шесть, семь, восемь…

– Лежи, не вставай! – слышу кого-то из зрителей.

Упершись локтем, делаю попытку встать, но меня ведет в сторону, и я падаю в угол ринга. Стиснув зубы, цепляю рукой канат, изо всех сил тянусь…

– …девять, десять, – заканчивает отсчет тренер и громогласно объявляет. – Аут! Победу одержал Юр-р-рий Кабанчук!

Юрец, мой спарринг-партнер, радостно улыбается, обнажив капу, и шутовски кланяется в разные стороны. Зрители – другие боксеры из нашей секции – вяло аплодируют.

– Чистая победа! – восклицает Юрец.

– Допустим, не такая уж и чистая, – сомневается тренер. – Пару раз Фил тебя достал.

– Разве? – почти искренне удивляется Кабанчук. – А я думав, що це комар вкусив!

– Да брось выпендриваться, Хохол! – отвечает ему Татарин, один из сильнейших бойцов секции. – Парень две недели, как занимается.

Леша Татарин на самом деле никакой не татарин, а русский – Татаринцев. Впрочем, если судить по его скулам, без азиатской крови в его родословной не обошлось. Именно он урезонил цеплявшегося ко мне в раздевалке Юрца и предложил разрешить спор на ринге.

На днях, когда моя индивидуальная тренировка закончилась прямо перед групповой, Кабанчук решил выяснить, за какие такие заслуги коуч занимается со мной один на один. Поняв, что не за заслуги, а за деньги, он покрутил пальцем у виска и перешел к оскорблениям. Такое бывает – я ему сразу чем-то не понравился: то ли своей невписываемостью в его круг общения, то ли излишне интеллигентной, требующей, по его мнению, кирпича, мордой.

В общем, не знаю, чем я ему не угодил, но изначально безобидные шутки о моей «мажористости» и одержимости боксом сегодня переросли в подначки и злобные провокации. Последней каплей, пробившей щит моего терпения, стали грязные и мерзкие слова о моей маме, по мнению Кабанчука, в молодости отдавшейся тренеру, чьим внебрачным сыном я и являюсь. Мы чуть не сцепились, но нас сразу разняли, после чего Татарин, договорившись с тренером, организовал спарринг.

– Ты как? Встать сможешь? – спрашивает меня Евгений Александрович.

Киваю, держась за челюсть. Да, ощутимый удар я пропустил от Юрца. Дебаф нокаута еще не слетел, хорошо хоть принудительная активация героического навыка не произошла – Кабанчук ненамного отстает от меня по уровню социальной значимости, да и угрозу жизни от спортивного поединка интерфейс способен отличить.

Тренер помогает мне встать и под смешки боксеров ведет в раздевалку.

– Смех отставить! Татаринцев, начинайте разминку! – командует тренер, а следом обращается ко мне. – Сам напросился, Фил. Без году неделю занимаешься! Да, не спорю, учишься быстро, и твои успехи впечатляют даже меня, но лезть в спарринг с опытным бойцом после двух недель занятий?

– Вы правы, сам виноват, Евгений Александрович, – соглашаюсь я с тренером, выплюнув капу, и тру подбородок. – Кровь вскипела, и есть, почему…

– Легко же тебя из равновесия вывести! Это плохо, самоконтроль нужен. А вообще, Юрка – неплохой парень, – оправдывает ученика тренер. – Ты зла на него не держи, просто за те деньги, что ты за одно занятие платишь, Юрке приходится неделю вкалывать на стройке. Вот он и злится.

– Не надо мне ничего объяснять, коуч, – чувствую, что из-за отбитой челюсти дикция хромает, и от этого злюсь еще больше. – У нас, походу, полстраны таких вот озлобленных, требующих понимания. Меня пару-тройку недель назад трое таких «неплохих» да «злящихся» чуть не убили в парке за три копейки. Хорошо, пёс рядом был, выручил, отбились. А еще чуть раньше местный алкаш мне чуть печень не вынес, так этот тоже вроде «неплохой», просто бухой был.

– Присядь, Фил, – тренер кивком показывает на скамейку в раздевалке. – Тебя еще шатает.

Я опускаюсь на скамью и склоняю голову вниз, мне почему-то тяжело держать ее на весу. Тренер садится рядом, и его тяжеленая рука ложится мне на плечи.

– Ты поэтому пришел и как оголтелый стал ежедневно тренироваться? Надоело получать, захотелось наказать уродов?

– Нет, не поэтому! – резко отвечаю я.

Тренер поднимает бровь, я смотрю на него и вижу, как растет его показатель настроения. Моя репутация, медленно повышавшаяся все эти дни, также увеличивается и перескакивает с «Равнодушия» на новый уровень.

Ваша репутация у Матова Евгения Александровича повысилась.

Текущее отношение: Дружелюбие 10/60.

– Тогда почему же? – вкрадчиво спрашивает он.

– На себя разозлился! – отвечаю, даже не пытаясь формулировать мысли – в крови все еще играет адреналин после спарринга. – Всю свою жизнь мечтал уметь драться. Нет, не просто драться, мне это совсем не нравится, а именно уметь. Мочь постоять за себя, за своих. Мечтать – мечтал, а ничего для этого не делал. А тут накатило, наслоилось: жизнь на пике, жена ушла, драться так и не научился… Так что в один момент решился и пришел сюда, пока желание не схлынуло. А потом втянулся, спасибо вам – здорово гоняете!

– Молодец, ответку суметь дать – это то, что делает тебя мужиком, – улыбается Матов, похлопывая меня по плечу. – Ладно, я к ребятам, а ты посиди, отдышись. Завтра жду в то же время…

Тренер выходит из раздевалки, а я жду окончания дебафа нокаута. Система не рекомендует принимать вертикальное положение, да и вообще, двигаться, переживая за целостность мозга, еще около десяти минут. Я подкладываю под голову полотенце и ложусь на скамью, вытянув ноги.