Джульетта стреляет первой - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 8

«Стричься негде, маникюр не сделаешь, фитнеса нет, – расстроилась Татьяна. – Ладно. Хотя бы буду в океане каждый день плавать».

Отчим, правда, пугал, что водичка прохладная – выше семнадцати градусов редко бывает. «Зато закаляться начну», – парировала оптимистка Садовникова.

Она с удовольствием упаковала в пакеты для одежды и проложила антимолью шерстяные, кожаные и меховые вещи. Затем тщательно проверила весь свой летне-весенний гардероб. Магазин на острове тоже единственный, одеваться в нем – наверняка моветон. Одежды у нее хватает, но не тащить ведь с собой пяток баулов? Целый день крутилась перед зеркалом, подбирала – максимум комбинаций из минимума наименований. В итоге все уместилось в один чемодан. Огромный.

А как, интересно, с химчисткой? Где косметику покупать? Есть ли аптека?

Но снова дергать Марка не стала. Гораздо интересней представлять, что она вообще на необитаемый остров едет. Дикари, людоеды, собирать пресную воду, строить из пальмовых веток жилище. Романтика!

Еще отчим масла в огонь подлил. Заставил ее запомнить странную фразу: «тутовое дерево, оно же mahute».

– Зачем? – удивилась девушка.

– Кодовое слово. Сообщишь его мне – в случае каких-то проблем.

– А почему нельзя по телефону пожаловаться?

– Я просто перестраховываюсь, – заверил отчим.

Таня кодовое слово запомнила, однако страхам Валерочки значения не придала.

Ей с каждым днем все милее казалась идея улететь в Сантьяго, Чили, а потом еще дальше, на неведомый тихоокеанский остров. Слишком давно она живет – на радость маме! – цивилизованной, благопристойной дамой.

Мамусика очередной дочкин каприз привел в ужас. Но переупрямить Танечку у нее даже в школе не получалось. Поэтому смирилась, закупила для поездки огромный мешок лекарств (наименований пять из них Садовникова даже бросила в чемодан) и взяла с Татьяны обещание ни в коем случае не купаться в шторм.

В день отъезда столицу накрыла пурга, а неподалеку от Таниной квартиры ограбили машину инкассаторов. Таксиста кавказской внешности четыре раза тормозила полиция, снегоуборочные машины шли клином и создавали жуткие пробки, на мостах, по накатанному ледку, буксовали грузовики. В итоге Садовникова ворвалась в аэропорт за сорок минут до вылета.

На регистрацию змеилась многорядная, нервная очередь. Стойки бизнес-класса осаждали даже с большей яростью, чем экономические. Вдоль толпы пассажиров то и дело пробегали взволнованные сотрудники: «Кто на Нью-Йорк? Кто в Лондон, «Бритиш Эйрвейз»?!»

«Надо было вчера электронную регистрацию сделать», – укорила себя Татьяна. Но на прощание загуляла с подружками, вернулась в три ночи и, ясное дело, поленилась. Да и смысл? Те стойки, где можно просто сдать багаж, облеплены пассажирами, будто водочный прилавок во времена Горбачева.

Она уцепилась за чемодан, разогнала его (когда на четырех колесах, очень хорошо идет) и поехала вслед за ним к самой маленькой очереди. Мокасины были скользкие, потому скорость получилась хорошая.

– Ай! – пронзительно взвизгнула мадам с карманной собачкой и шубой в пол.

– Простите, – Таня ловко остановила свой багаж в миллиметре от огромного саквояжа, усыпанного логотипами LV.

– Это очередь в бизнес-класс, – с ненавистью произнесла тетка.

– Очень хорошо, – кротко отозвалась Садовникова.

– Пассажиров из эконома здесь не обслуживают, – мадам испепелила ее взглядом и отвернулась.

Зато мужчина, вставший сразу за Садовниковой, оказался куда любезнее:

– У вас прекрасный чемодан. И вы сами – прекрасны.

Таня обернулась. Молодой парень. Загорелый. С хвостиком. Джинсы рваные. Взгляд беззаботный. Дауншифтер? Спасается от московской зимы?

Юноша уважительно взглянул на Танечкин дорожный костюм от Тома Форда, поинтересовался:

– В Милан на распродажу?

– Они уже закончились, – улыбнулась Садовникова.

А юнец хорош.

Глаза – сине-бронзовые, будто выцвели от яркого солнца. И пахнет от него не пивом, а хорошим гелем для душа.

Почему не поболтать, прежде чем они разлетятся в разные концы света?

– Я лечу в Сантьяго, – сообщила Татьяна.

Тетка в шубе вновь обернулась, прошипела:

– Туда вообще только чартеры летают.

А юноша картинно схватился за сердце:

– Немедленно сдавайте билет!

– Это еще почему?

Захлопал своими сине-бронзовыми:

– Вы для этой страны слишком красивы. И слишком богаты. А пистолет – отбиваться от альфонсов – вам на борт пронести не дадут.

– В Катманду и Тибете у меня проблем не было, – пожала плечами Таня.

– Ну, вы сравнили! Буддистов в вечной медитации – и горячих латиноамериканцев, – усмехнулся парень. И протянул руку: – Я Пит. «Петю» ненавижу.

– Я Таня. – Она с удовольствием пожала теплую, крепкую ладонь. Не без сожаления добавила: – Хотя смысл нам знакомиться? Разлетимся сейчас в разные стороны.

– Вообще-то я тоже в Сантьяго.

«Опять совпадение».

Таня подозрительно взглянула на парня:

– А куда дальше?

– О, совсем далеко. На остров Пасхи.

Произнес не без грусти:

– Я бы мог показать вам Чили – хорошо знаю эти края. Но у меня следующий самолет через полтора часа.

Ладно. Пока проглотим. И используем красавца по максимуму. Таня много времени потратила, чтобы собрать чемодан. А вот почитать путеводитель не успела. Улыбнулась парню:

– Не знаете, как мне лучше до Вальпараисо добраться?

– Хотите свой портрет из парка Экс-Карнель? Или желаете прокатиться на консепсьон?

Компетентный товарищ.

Таня с любопытством переспросила:

– А что это такое?

Пит охотно объяснил:

– Вальпараисо стоит на горе, и в городе куча подъемников. Всего пятнадцать, кажется. Консепсьон из них – самый старый. С испанского, кстати, переводится как «зачатие», – весело улыбнулся, добавил: – Так что если с этим проблемы – обязательно побывайте. Говорят, помогает. Особенно если вместе пойдем.

Шустрая пошла молодежь.

– Проблем с зачатием у меня нет, – заверила Таня. – И времени тоже не будет. Я сразу в порт поеду.

Дауншифтер (или кто он там был) хмыкнул:

– Неужели ко мне поплывете? На остров Пасхи? Или вы к мысу Горн?

– Гораздо ближе. – Таня не стала вдаваться в подробности. – Но самолеты туда не летают.

– До порта ехать часа два, – сообщил Пит. – Электрички нет. Такси дорогущие, а самое главное – в основном «Жигули». Зато автобусы – терпимые. И ходят каждые пятнадцать минут. Но есть нюансы. Я бы вас с удовольствием просветил.

«Нет. Даже ради такого красавца в эконом-класс не пойду. А в бизнес его не пустят».

Тут вдоль толпы начал бегать очередной сотрудник, зычно выкликая:

– Сантьяго! Кто на Сантьяго, проходим без очереди на пятую стойку! Ваш борт улетает!

– Сядем вместе? – Юнец галантно подхватил ее чемодан.

И разогнал – куда более умело, чем сама Татьяна. Никого не зацепили, оказались у стойки первыми.

– Ловко! – похвалила Садовникова.

– Я умею лавировать, – похвастался он.

«Не дауншифтер. Серфер, наверное», – весело подумала Таня.

Сотрудник авиакомпании принял их за пару.

– Ваши паспорта, молодые люди?

Быстро взглянул на экран компьютера, предложил:

– Места один А, один Б подойдут?

Мальцы теперь тоже летают бизнес-классом, просто с ума сойти.

– Э… только я у окна, – поспешно произнесла Таня.

– А я рядом с вами хоть в джунглях, – решительно молвил Пит.

«Как-то все странно, – снова занервничала Татьяна. – Утро, десятки рейсов. Но рядом со мной оказался попутчик именно до Сантьяго. И летим мы в соседних креслах».

«Если тебе кажется, то так оно и есть», – любил цитировать закон Мерфи великий отчим Валерочка.

Что ж. У нее будут почти сутки, чтобы выяснить, кто красавчика Пита прислал – и зачем.

Добираться до Чили – история долгая. Только из Парижа лететь четырнадцать часов, и еще до города любви сначала добраться, там поболтаться в транзитной зоне и пересесть на другой самолет.