Демоны внутри. Тёмный трон (СИ) - "Umnokisa" - Страница 140

— Мне страшно, — прошептала я, закрывая глаза и продолжая наслаждаться объятиями. — Мне страшно, потому что я не знаю, что будет дальше.

Это было чистой правдой. Если раньше моё будущее хоть как-то можно было предугадать до того, как всё завертелось, и даже потом я как-то осознавала своё будущее, могла спланировать его процентов на шестьдесят, а то и семьдесят, то сейчас я не знала, что нас ждёт. Меня пугала мысль о войне, которая вот-вот начнётся, меня пугала мысль, что в ней виновата я, мысль, что столкнутся два мира, а Гайя может быть уничтожена. И самое страшное, что людям никто не поможет — всем будет попросту не до них.

— Никто из нас не знает, что будет завтра. Даже те, кто наделён даром предвидения, очень часто ошибаются, — отозвался Роберт, наклоняясь и целуя мой лоб, а потом заключая лицо в ладони. — Но зачем заглядывать так далеко и страдать?

— Разве ты не думаешь об этом, когда работаешь? Ты каждый день погружён в документы, выносишь решения… Изменяешь законы, и всё это не на ближайший час делается.

— Нет. Зачем? Есть готовые правила, есть прецеденты. Нозоми, государство строится на опыте. Геенне опыта хватает. Там, в той секции, миллионы книг о том, кто как ошибся, и что повлекла за собой эта ошибка. Но история прошлого не может менять что-то в будущем, она лишь рассказывает себя. Поэтому должны быть те, кто, зная её, примут решение и изменят грядущее, ведь оно ещё не наступило. Те, кто не даст ошибкам повториться. Для этого здесь короли и остальные.

— А личности? — тихо спросила я. Роберт вздохнул, потом просто поднял меня на руки, крутанул и усадил прямо на свой стол, не беспокоясь о том, что я могу что-то помять. Это меня несказанно смутило, потому что тем самым советник отрезал мне путь к отступлению.

— Чего ты боишься?

— Я… — я замялась, смущённо отводя взгляд, ведь Роберт наклонился к моему лицу, опёршись руками в стол, и от этого был совсем близко. На мгновение в памяти пронёсся тот поцелуй в день коронации, но я старательно отогнала мысли о том, что можно было бы и повторить этот эксперимент снова. — Я убила ангела.

Когда я произнесла это, мне снова стало не по себе, а то, как у Роберта изменилось выражение лица, только ухудшило моё состояние. Теперь мне показалось, что он начал испытывать ко мне отвращение.

— Что? Где? — кажется, я невольно выбила у него почву из-под ног. — Нозоми, зачем?!

— Марбас отказался оставить его в покое, и мне пришлось… Вмешаться… — пробормотала я, и с каждым словом мой голос становился всё тише, а речь всё более неразборчивой. Выдохнув так, что в лёгких не осталось воздуха, задержала дыхание, пытаясь успокоиться и прояснить мысли, после чего сказала. — Наверно, я спасла его. Но дело не в этом. Роберт, я боюсь терять человеческое лицо. Мы оба знаем, кто ты, и знаем, что будет, если твои эмоции выйдут из-под контроля. Я не хочу тебя обижать, лишь говорю как есть… Но во что превращусь я? Я не контролирую свою силу, я не знаю, что со мной будет, что я натворю…

— Ты не знаешь, во что я превращусь, если не смогу себя сдерживать, Нозоми, — сухо ответил нефилим, но, к счастью, не стал в очередной раз бежать от разговора и даже не отстранился. — И лучше тебе никогда этого не узнать. Знаю, что тебе кажется, что порой я бесхребетный и тряпка. Бесполезный мальчишка. Но поверь, я играю эту роль лишь для того, чтобы не навредить тем, кто ко мне хоть сколько-то добр. Но ты не станешь таким же чудовищем как я, Нозоми. Ты не превратишься в меня, даже если очень захочешь, потому что ты изначально добрая. И какие бы испытания не были на твоём пути, они не убьют в тебе твой внутренний свет. Ты можешь изображать из себя сколько угодно суровую… — на этих словах Роберт неожиданно улыбнулся. — Столько лет тебя знаю, но ты ни разу не злилась по-настоящему. У тебя даже обижаться не получается. Вспышки гнева бывают у всех, но твои — они похожи… Даже не знаю…

Я обиженно толкнула его в плечо, на что библиотекарь рассмеялся:

— Вот на вот это вот похоже.

— В другой раз могу мечом тебе двинуть, может, так моя злость тебе покажется убедительнее, — снова толкнула его, на этот раз не так сильно.

— Марбас теперь тебя учит угрожать расправами? — Роберт оказался совсем близко к моему лицу, а при моей попытке увеличить расстояние, навис надо мной. Ещё чуть-чуть, и я попросту бы оказалась прижата спиной к столу.

— Единственный действительно полезный навык Марбаса — это есть и не толстеть, — отшутилась я, ощущая дыхание Роберта на своих губах. — Но я сомневаюсь, что он будет делиться такими секретами. Ему ещё контракты заключать с фотомоделями.

— Давай ты не будешь сейчас расхваливать этого недоумка, — Роберт не дал мне возможности ответить, потому что снова поцеловал. Но как только его губы коснулись моих, я потеряла нить беседы и забыла отличный, только что придуманный ответ.

Впрочем, обсудить наёмника ещё будет время, а вот отсутствие Мары во дворце не будет длиться вечно.

*

— Нозоми!!! — Люций влетел в столовую и со всей силы врезался в мой стул. Именно в этот момент я как на зло держала в руках бокал с вином, и его содержимое теперь растекалось по столу, пачкая лавандового цвета дорожку и белоснежную скатерть. — Нозоми!!!

Глава Геенны в очередной раз подпрыгнул, очутился на спинке стула, рухнул грудью мне на голову и обхватил меня не только руками, но и небольшими перепончатыми крыльями, на которых, к счастью, не оказалось когтей.

— Нозоми!!! — продолжал вопить он радостно. Мне оставалось придерживать ребёнка, чтобы он не впечатался лицом в стол.

Роберт поднялся со своего места и хотел было уже снять Люция с меня, на что тот предупреждающе зарычал. Нефилим проигнорировал угрозу, пытаясь донести до ребёнка, что как минимум неприлично сидеть на чужих головах, но тот его не слушал.

— Ты видела? Ты знаешь? Там! — продолжал Люций вопить мне в ухо, пока его пытались с меня снять.

— Ты о чём? — я мысленно молилась о том, чтобы падший не вцепился мне в волосы.

— Так! — рявкнул Фурфур, который в этот момент вошёл в столовую и застал нас в такой странной позе. — Мне стоило только расслабиться и задремать, а вы уже устроили тут начало Судного дня! Люций, немедленно спустись на пол!

Ребёнок в мгновение ока послушался, хоть и исполнил просьбу на свой лад: уселся у меня на коленках, продолжая держаться за меня и возбуждённо размахивать крыльями так, что прислуге, похоже, придётся подать мне новую порцию — та, что была у меня в тарелке, оказалась в противоположном конце помещения вместе с посудой.

— Всё хорошо, — поспешила я успокоить Фурфура, опасаясь то ли за целостность Люция, то ли за целостность главного воспитателя дворца. Нет никакой гарантии, что князь не отвесит хороший подзатыльник этому неугомонному ребёнку, а тот не сделает с ним что-нибудь в ответ. — Что ты хотел мне сказать, Люций? Только сначала успокойся, а то я ничего не пойму.

— Там! Геката и маги! У-у-у-у!!! — малыш проигнорировал мою просьбу и продолжал восторженно визжать и издавать непонятные звуки, которые, пожалуй, тоже можно было назвать радостными.

Поняв, что не дождусь от него вразумительного объяснения, я посмотрела на Роберта, который не оставлял попыток снять с меня ребёнка, но тот вцепился в меня руками и ногами, продолжая рычать.

— Ритуал был проведён, если я правильно его понял, — объяснил советник короля, разжимая поочерёдно пальцы Люция, но это было бесполезным занятием и лишь прибавляло суматохи и шума. — Люций, почему бы тебе не пойти поиграть с новыми друзьями?

— Они мне не друзья! — выпалил ребёнок, отворачиваясь от него. — Нозоми мой друг! А их я не знаю!

— Это твои братья, Люцифер, — Фурфур сел на стул рядом с нами и, упёршись руками в колени, подался вперёд, чтобы Люций его видел. — Ты можешь не знать их лично, но ты несёшь за них ответственность, ведь они на твоих землях. Ты сам их принял, так будь для них радушным хозяином.