Демоны внутри. Тёмный трон (СИ) - "Umnokisa" - Страница 148

Но мы ошиблись: Люцифер не просто оказался на месте, он был в самом адекватном из своих состояний, хоть и не сразу отреагировал на наше появление, несмотря на то, что шума вокруг себя ангелы создавали прилично. Падший ангел стоял, прислонившись головой к дереву, закрыв глаза.

— Ваше светлейшество, — поздоровалась я, стараясь вложить всё сожаление в слова, чтобы он понял, что мы не хотели ему мешать, но обстоятельства сложились так, как сложились.

Люцифер открыл глаза и посмотрел на нас, моргнул, пытаясь сфокусироваться и понять, что происходит. Ангелы, завидев его, затормозили и разглядывали с таким видом, словно готовы были сбежать отсюда в любой момент.

— А, Нозоми, — вспомнил Люцифер и кивнул. — Неожиданно вас тут встретить. С твоим появлением гостей прибавилось, да?

— Мы показываем им дворец, — я мысленно молила Люцифера вспомнить наш прошлый разговор, который состоялся после суда, о том, что мне небезразлична судьба ангелов. Теперь же я сама подрядилась играть их няньку, хоть у меня нет для этого ни сил, ни опыта. — Вы не против, если они тут осмотрятся?

— Мои двери всегда открыты для братьев и гостей, которые не желают зла моему миру, — падший протянул нам руку, словно намеревался поздороваться. Я решила, что этот жест подразумевал именно это, поэтому пошла ему навстречу, но и тут дети меня опередили, с разбегу прыгнув на Люцифера, который то ли не подозревал о том, на что они способны, то ли просто смирился и принял свою участь. Через мгновение его обнимали так, словно знали много лет.

Люцифер нежностям не противился, а дети тараторили, что-то расспрашивая, и вися у него на плече и поясе, тот поочерёдно отвечал на их вопросы. Риа следовал за мной, опасливо озираясь по сторонам, отчего складывалось впечатление, что он тут впервые. Я и сама чувствовала себя настороженно: ещё неизвестно, что тут может водиться в зарослях, будучи созданным в момент очередного помешательства.

Получив разрешение, ангелы полетели искать ответы на этот вопрос самостоятельно, распугивая по пути птиц и живые цветы. Последние их особенно веселили, и одно из бедных растений уже не знало, куда спрятать бутоны, а потом и вовсе начало огрызаться и щёлкать зубами, получив пару раз явно неприятный, но очень ощутимый тычок палкой по луковице, которую дети умудрились выкопать меньше чем за пару минут.

Духовный глава Геенны никак не реагировал на происходящее, хотя его покои находились под угрозой уничтожения. Почему-то мне казалось, что Люцифер спит именно тут, на подушках. То есть мы пришли прямо к нему в спальню. Осознание этого заставило меня немного смутиться.

— Не стоит беспокоиться, — отозвался Люцифер, глядя на меня. — Всё, что находится в этом помещении — бессмертное, за счёт древа, — он указал на огромное дерево у себя за спиной.

— Это как? — поинтересовалась я, уловив возможность узнать что-то новенькое для себя.

— Магия в Геенне появилась благодаря демонам. Души не привнесли ни толики, и их энергия исчезает при использовании и никогда не возвращается в этот мир. Благодаря таким вот столпам, я смог создать сеть концентраций энергии, которая распределяется в этом мире равномерно, как Благодать нашего Отца, это позволяет демонам в случае смерти возрождаться и приносить с собой свою энергию, — объяснил мне Люцифер, но, похоже, его совершенно не беспокоило, что я могу что-то не понять из его слов.

— То есть энергия есть постоянная, а есть непостоянная? — уточнила я на всякий случай, хотя поняла, что самостоятельно в этом вопросе мне не разобраться. До меня ещё с трудом доходили основы, а тут уже гораздо более глубокое понимание темы магии. Почти как физика в школе и физика в университете на курсе атомной энергетики, например.

— Во всех трёх мирах нет ничего постоянного. И энергия, и жизнь — всё в движении, всё рождается и умирает, но у каждого свой срок. Ты не обязательно видишь изменения, порой они проявляются далеко не сразу, даже не за время твоей жизни. Звёзды на небе кажутся нам неподвижными, но это не так. Созвездия кажутся вечными, но и это не так. Всё меняется, и всё подвластно времени. Энергия — как пламя, однажды и она исчезает, просто иссякнув.

Я улыбнулась и решила задать каверзный, на мой взгляд, вопрос. Мне нравилось задавать такие Люциферу, он казался мудрецом и философом в те немногие минуты, когда пребывал в адекватном состоянии.

— Совсем всё? Даже Бог?

— Тот, кого вы называете Богом, Создателем, никогда им не являлся.

— Кто же он тогда?

— Эхо.

— Эхо? Чьё?

— Всего. Какофония жизни, времени, мироздания. Некогда оно звучало как симфония, но однажды всё смешалось настолько, что не различить, что было сказано вначале, — Люцифер посмотрел на меня слишком странно. Его прикрытые глаза были полны печали и мыслей о чём-то, мне непонятном. — То Слово, что было впереди всего, что последовало после.

Я молчала, не зная, что ответить.

— Это был вздох, дитя. Всё в этом мире в момент своего появления на свет делает вздох. Это звук. А уж потом звуки складываются в слова. Первой была жизнь, но не слово.

— Мы говорим об одном и том же Боге? — поинтересовалась я, не понимая, что Люцифер мне говорит. Начало Библии я помнила прекрасно, хотя никогда не читала её целиком — не было надобности.

«Вначале было Слово». Прямо так, с большой буквы. Я на мгновение представила себе Бога, каким его рисуют на картинах и иконах: бородатый мужчина неопределённого возраста, который шумно вбирает полные лёгкие воздуха, словно устал. Занятная интерпретация начала жизни вселенной, согласитесь.

Люцифер сделал совсем странное лицо, на секунду заставив меня испугаться, что у него опять помутнение рассудка, но неожиданно он сдержанно улыбнулся, как всегда делал это в данном состоянии, решив, что это я так пошутила.

— Вероятно об одном и том же. Могу ответственно заявить, что все его части появляются с одним и тем же звуком.

Я вытаращила глаза на светоносного ангела. С каждой секундой мне всё меньше был понятен ход его мыслей.

— То есть «все части»?

Люцифер развёл руками, словно пытаясь объять необъятное, после чего склонил голову на плечо и, глядя на меня, снова сдержанно улыбнулся:

— Ты слишком хрупкая, чтобы знать некоторые вещи. Предвижу твой следующий вопрос. Нет, дело не в уме. Некоторые вещи нужно осознавать, понимая мир вокруг. Пример — книги: ты можешь быть к ним попросту не готова, не имея за плечами должного жизненного опыта. Так же и с вопросами мироздания. Даже если я тебе объясню что-то, ты не поймёшь до конца, а то, что поймешь, может тебя убить. В результате твои знания будут поверхностными и попросту варварскими.

— По-вашему, лучше не знать ничего, чем знать хотя бы крупицы?

— Порой крупицы оскверняют больше, чем полное невежество, дитя.

— Но как же люди тогда ищут Бога, если всё так сложно и непонятно? — не унималась я.

— Бога ли? Лишь его эхо, — покачал головой Люцифер, после чего развернулся и отошёл к дереву, тем самым показывая, что данная тема закрыта. Меня всегда поражала его способность заставить замолчать и не продолжать беседу, какое-то подсознательное давление свыше, от которого внутренний голос в один момент просто говорит: «всё, замолчи!». — Риа, у тебя наверняка тоже есть вопросы. Мы никогда раньше не общались, но можешь не стесняться, спрашивай.

Наёмник отрицательно покачал головой, продолжая, как мне кажется, таращиться на крону дерева.

— Ассасины всегда интересуются только смертью, — вздохнул Люцифер. — Но тебе интересно, что это, я вижу. Подойди сюда.

Риа, замешкавшись, послушался. Люцифер без всякого стеснения взял Тень за руку и притянул к дереву.

— Однажды это дерево погибнет, а вместе с ним уйдёт и энергия, заключённая в этом месте. Оно маяк, что говорит, куда силе возвращаться. Прислушайся, и ты услышишь звук жизни. Нозоми, подойди и ты, нечего там мяться смущённо, — поманил меня к себе Люцифер.

Подойдя к дереву, я вначале осторожно коснулась его коры ладонью, словно меня могло ударить током. Она была такая же шершавая, как и кора всякого дуба или сосны в моём родном мире, но почему-то показалась теплее. Через мгновение по спине пробежала волна мурашек, а волосы на затылке встали дыбом, но всё это не сопровождалось ужасом, какой был бы свойственен тёмной энергии, наоборот, казалось, что здешняя энергия — часть меня, что дерево — это огромный сочный кусок чего-то вкусного, который мне неожиданно захотелось укусить хотя бы разок, вернуть себе. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Люцифер мягко улыбнулся и накрыл мою ладонь своей.