Черный лед - Фитцпатрик Бекка - Страница 42

– Став старше, мы с сестрой ныряли за морскими ушками на пляже Ван Дамма в Калифорнии. Там не так горячо, как в пустыне, но, нанырявшись, мы любили разлечься на сером песке лицом кверху и лежать так, пока солнце не высасывало из нас всю энергию до последней капли. Каждый раз мы давали себе клятву не ждать, пока нам станет плохо от жары, уезжать раньше. И каждый раз нарушали свой обет. Шатаясь от слабости, доползали до парковки, находили машину, и я вез нас в ближайшую кафешку за мороженым. Раскиснув от солнечного удара, мы сидели под кондиционером и дрожали от холода. – Джуд улыбнулся, посмотрев, что творится вокруг нас.

Я пыталась представить себе Джуда с сестрой, с теми, кого он любил, с его прошлым. Никогда до этого я не думала о нем как о человеке с собственной жизнью, смотрела на него только в настоящем, как на своего похитителя. Его рассказ приоткрыл новую дверь, за которую – поймала я себя на мысли – мне ужасно захотелось заглянуть: узнать о других «версиях» Джуда.

– Теплее? – поддразнила я его. Мне хотелось выудить из него больше историй, но не выглядеть при этом слишком уж заинтересованной. Я не была уверена, что уже готова признать, как мое мнение о нем постепенно меняется.

– Немного.

– А что такое «морские ушки»?

– Съедобные улитки.

Я скривилась. Кем-кем, а фанаткой морепродуктов я не была, особенно склизких морепродуктов.

– Э-э, нет, – заявил Джуд, увидев мою гримасу, и наставительно покачал головой. – Не относись к еде свысока, пока не попробуешь. Если выберемся с этих гор, первое, что сделаю, – накормлю тебя морскими ушками. Я даже приготовлю их сам – над открытым огнем на пляже, чтобы ты смогла попробовать ушки в самом лучшем виде. – Он говорил непринужденно, но его слова заставили меня нервно сглотнуть. Если мы выберемся с гор, я не буду проводить время с Джудом, и ему это прекрасно известно: у него на хвосте сидит полиция. А я…

Я просто хотела, чтобы жизнь вернулась в обычную колею.

– Между прочим, их чертовски трудно собирать, – продолжал Джуд. – Лучшие места – скалы на глубине у берега. Можно, конечно, собирать их с земли, но мы предпочитали нырять, надолго задерживая дыхание.

– Это опасно?

– Даже если знаешь, что делаешь, оказавшись в океанском прибое, теряешь ориентацию. Постоянные толчки туда-сюда не дают ни встать на ноги, ни удержаться в определенном положении. Ты все время в движении, и ныряльщикам в таких условиях трудно расслабиться. Не многие люди добровольно готовы отдаться во власть стихии, намного более могущественной, чем они. Часто у ныряльщиков начинается головокружение. Тогда в воде становится опасно. Если ты не можешь сказать, в какой стороне берег или, хуже того, где верх, где низ, недалеко и до беды. Мало того, там повсюду морская капуста, и в темной воде колышущиеся стебли выглядят до жути похоже на волосы. Сколько раз я думал: ко мне кто-то плывет, – поворачиваешь голову и понимаешь, что это водоросли раскачиваются волнами и течением.

– А я всего раз была на берегу океана – представляешь? Эх, надо было на весенние каникулы выбирать Гавайи, а не поход в горы, – добавила я с грустной улыбкой.

– В следующем году, – с оптимизмом предложил Джуд, широко улыбаясь.

Я вглядывалась в лицо парня, светлое и открытое, пытаясь сравнить эту его «версию»: беззаботного ныряльщика – с Джудом, которого я думала, что знала. Вопреки тому, как мы встретились, вопреки обстоятельствам, которые свели нас в последние три дня, он защищал и уважал меня. Мое мнение о нем, в самом деле, менялось, и мне хотелось больше узнать про него. И поделиться с ним собой.

Не подумав, я хлопнула его по бедру со словами:

– А знаешь, мне действительно стало теплее! – И тут же отдернула руку и стала поправлять волосы, словно ничего необычного не случилось, словно я не нарушила границы, воздвигнутые между нами.

Меня вырвало из сна, и, тяжело дыша, я уставилась в переплетение узловатых корней над головой. Это был настоящий кошмар. Волосы, казалось, слиплись – я зажарилась в одежде под теплыми одеялами. Я села, стянула куртку, утирая ею лицо. Затем глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь выровнять дыхание.

Помотав головой из стороны в сторону, постаралась вернуться к действительности и прогнать любые воспоминания о том, что чувствовала, видя во сне, как Джуд растянулся на мне всем своим длинным мускулистым телом и жадно прижался своими губами к моим.

Это был всего лишь сон, я знала. Но от него все мое существо дрожало – до боли, до муки.

Спустя несколько минут я со вздохом опустилась обратно на спальник, но не закрывала глаз – боялась снова заснуть. Что, если мне приснится тот же сон? Каким-то необъяснимым образом меня тянуло к этой нереальности с тоской, заставлявшей остро чувствовать, что ты жив, и одновременно пугавшей до дрожи.

Тихо застонав от отчаяния, я повернулась на бок.

Широко открытые глаза Джуда смотрели на меня.

Хриплым со сна голосом он пробормотал:

– Что случилось?

– Кошмар приснился.

Наши лица разделяло всего несколько сантиметров, и, согнув ногу в колене, чтобы принять более удобное положение, я случайно задела его бедро. Кожу словно обожгло электричеством.

Джуд, приподнявшись на локте, коснулся моей руки:

– Ты вся дрожишь.

– Сон был как настоящий, – прошептала я.

Наши глаза встретились в темноте, мы молча глядели друг на друга. Я слышала, как в висках мощными толчками бьется кровь.

– Расскажи, – тихо предложил Джуд.

Я придвинулась к нему ближе, оказавшись на его половине коврика, под его нависавшим надо мною телом. Смелое действие, может, даже отчасти глупое. Откуда-то издалека я слышала глас рассудка, убеждавшего меня подумать еще раз. Как это все случилось, я не «поймала», но сейчас чувствовала, что разум проиграл и сдался на милость телу. Я помнила влажный, чувственный поцелуй Джуда из сна и хотела знать, пробудит ли он во мне такой же жар наяву.

– Это начиналось именно так, – сказала я таким же хрипловатым голосом. Во сне я тоже была под тобой.

Джуд откинул прядку волос у меня со щеки, на мгновение задержав руку, будто сомневаясь. Что-то непостижимое мелькнуло в его карих глазах; я понятия не имела, ни о чем он думал, ни что сделает в следующий миг. Я представила, как мои ладони скользят по его мускулистым рукам, но лежала, едва осмеливаясь дышать, ругая себя за дерзость. Испугавшись, я уже решила откатиться обратно на свою половину, когда его шепот прорезал тишину.

– Бритт… – Его глаза внимательно обегали мое лицо в поисках ответа: того ли я на самом деле хотела.

Хотела. И уже довольно давно. Это было неправильно, но это было правдой.

Мечтать о таком с Джудом было безумием, я понимала. Но в состоянии на грани смерти было что-то, от чего отчаянно хотелось почувствовать себя живой, – и сейчас только его прикосновение могло дать мне это чувство.

Джуд обхватил ладонями мои щеки, большим пальцем нежно проводя по линии бровей.

– Это был плохой сон?

Я сглотнула.

– Пугающий.

– Ты и сейчас напугана?

Моя рука скользнула ему на шею; перебирая пальцами его короткие темные волосы, я потянула голову Джуда вниз, пока его рот едва не коснулся моего. Я чувствовала, как сильно вздымается и опускается его грудь, а сама почти не осмеливалась дышать, слушая гипнотический ритм сердца. Мгновение казалось сказочным, нереальным.

– Бритт… – хрипло простонал Джуд.

Я прижала палец к его губам:

– Молчи. – Приказ больше касался меня, потому что если бы мы стали разговаривать, я бы начала думать. А обдумай я все это заново, испугалась, что совершаю ошибку. Мне нравилось это странное, немного пьяное ощущение, будто голову заволокло тучами, и я чувствовала себя готовой на опрометчивые горячие поступки, на все что угодно.

Губы Джуда слегка коснулись моих, и я, казалось, растеклась потоком: горячим, несущимся, неукротимым. Он поцеловал меня увереннее, подхватывая руками, теснее прижимая к себе. Я пробежала ладонями по его груди, чувствуя, как обращаются в камень мышцы Джуда, как и его бьет крупной дрожью. Скользнув пальцами за спину и вцепившись в выступающие лопатки, я крепко прижалась к нему, без остатка теряясь в его поцелуе.