Сказания о волках (СИ) - Прохорчук Анна - Страница 5

Приведя в дом сына с невесткой, Мара выкладывала из погреба да из печи все на стол. Впервые видела Зейда такое изобилие, сидела на табуретке, словно птица на заборе - на самом краешке, смущаясь от любого взгляда Мезени да его матери, но мужчина, и его мать ласково смотрели на нее. Странно ей было, что в доме много окон, светло, чисто, уютно от множества цветастых занавесок, покрывал на лавках да кроватях, накидки на подушках, составленных друг на друга, пирамидками. Стол высокий. Добротный. Все сравнивала с бытом у себя дома... Как сказал ей Мезеня? Забыть все. Что было раньше? Да как же забудешь?

Заметила Мара, что погрустнела невестка, вот-вот слезы покатятся, задышала часто, потупила взор больших черных глаз, пальцы теребят край туники, подошла к ней обняла по-матерински, прижав чернявую голову к теплому животу. Никто так не обнимал Зейду с тех пор, как заболела мать. Никому она была не нужна. Опоясала она незнакомую женщину, что проявила к ней ласку, обеими руками, так и увидел их Мезеня, вернувшись в дом со двора: невесту, прижавшуюся к матери и мать, гладившую ее по чернявой голове.

- Вечерить-то будем, или как? - с широкой улыбкой спросил он женщин.

Мать и Зейда посмотрели на него. Каждая со своего места, обе враз кивнули. Отпустила девушка Мару, а та принялась накладывать в тарелки для нее все самое вкусное. Мезеня сам справился, накладывая себе еду, довольный, что мать нашла в себе силы принять его нареченную, молча поблагодарил ее за это. Еда оказалась вкусной, но непривычной. Зейда ела с удовольствием, потом выпили по кружке сладкого сбитня.

- Спасибо, - уже практически без акцента поблагодарила.

- Спите-то вместе?

- Вместе, матушка, - ответил сын, и с лаской взглянул на суженую.Тогда, сейчас в баню мыться и отдыхать, завтра тебе предстоит серьезное решение принять.

- Какое решение? - насупил брови Мезеня.

- Бежана мы без вас схоронили, Гарко пока за вожака стоит, только это не его дело - слишком слаб. Все выбрали тебя, теперь будут ждать твоего решения.

Ошеломила мать сына таким заявлением. Ладно ли дело будет принять власть над стаей да удержать? Захотят ли соплеменники принять его после того, еще привез невесту издалека. Если не захотят его таким принять, то не велика потеря, будет жить, как раньше - дом и без того полная чаша. Зверя зимой добудет, отправит кого-нибудь с караваном по испытанному пути, а сам уже не поедет, боязно оставлять Зейду одну. Не насладился он ею... да и когда еще?

- Если народ выберет, приму правило над стаей, - решительно произнес сын.

Так и знала Мара. Подала два льняных полотенца и отправила в баню сына с невесткой. Мала она, конечно, да сердцу не прикажешь. Потом все выспросит про нее. Стоя в маленьком предбаннике, Мезеня негромко проговорил сдавленным голосом:

- Иди первая мыться, а то меня стесняться будешь, - сел за небольшой стол, на котором стоял жбан с холодным квасом с глиняными кружками, и отвернулся к оконцу.

Что он там хотел разглядеть? Сумерки сгустились да и разглядывать совершенно нечего и некого. Зейда осторожно кончиками пальцев дотронулась до его плеча, Мезеня резко повернулся к ней, в глазах девушки ожила нерешительность, стыдливость, которую она всеми силами хотела сейчас заглушить.

- Пойдем вместе мыться. Я не стану тебя стесняться, хотя я не такая красавица, как та, что встретила тебя возле дома, но, может быть, не покажусь такой уж уродиной...

Он не дал ей договорить глупости, втемяшившиеся ей в маленькую головку, схватил ее лицо большими ладонями и с болью в глазах, словно ему передалась ее боль. Произнес:

- Ты - красавица, просто не видела себя моими глазами... - он хотел еще что-то сказать, объяснить, доказать, но вместо этого наклонился и крепко прижался губами к губам Зейды.

Чувствовал, как тонкие руки обвивают его талию, проходятся ладонями по спине, заставляя кожу судорожно сжиматься. Как же тяжело сдерживаться рядом с ней! Мучительно тяжело. Он застонал и прервал поцелуй.

- Ладушка, моя, ты ж для меня самая желанная, - выдохнул он ей в макушку, растворяясь в пространстве. - Не обращай внимания ни на кого, одна ты у меня.

- Почему тогда не спишь со мной, как с женой?

- Хочу дать тебе времени подрасти, я же в половину старше тебя.

- Мезеня, я сильная! Я выдержу! Я ребенка от тебя хочу, - едва не плача сошлась на шепот Зейда. - У нас женщины с четырнадцати лет рожают.

- Да у нас тоже... - прерывисто вздохнул Мезеня. - Будет у нас все, Зейда, а сейчас давай ка я тебя попарю. С дороги-то оно полезно. Раздевайся и заходи в баню.

Раздевалась она медленно, переживая всю свою стеснительность, не глядя на мужчину, открыла дверь и вошла в парилку, совмещенную с моечной, села на нижнюю скамью. Следом зашел Мезеня. Зейда отметила, что стесняться такого тела действительно не стоит - мощь чувствовалась от каждой клеточки.

- Укладывайся на верхнюю полку на живот, - весело приказал он.

Зейда повиновалась. Плеснув на камни горячей воды, взял из лохани распаренный веник, легонько прошелся по худому телу несколько раз, потом перевернул ее сам на спину и так же прошелся с этой стороны, отмечая про себя, выпирающие тазовые кости девушки.

- Садись, греться будем, - снова плеснул на камни.

Горячий пар приятно раздражал внутренности, распаривал кожу. Пот уже не собирался каплями, а плотно стекал с тела. Ни разу не была она в банях. Понравилось. После мытья, посидели немного в предбаннике, переоделись в чистое да отправились домой.

Мара к этому времени наладила горячий чай на травах. Выпили со свежими лепешками. Мезеня заметил, как после приезда да после бани у невесты глаза начали слипаться.

- Веди жену в спальню, - по-доброму хмыкнула мать.

Зейда никогда не спала на таких белоснежных простынях, ни дома, ни у Сактарбека. Она потрогала белье - мягкое. Потом глянула на мужчину неверящими глазами.

- Теперь так будет всегда, милая, - успокоил Мезеня, привлекая к себе. - Кроха моя. Ложись спать, я позже приду.

Зейда кивнула, а он вышел в горницу для разговора с матерью. Девушка еще несколько минут постояла у широкой кровати, разглядывая великолепие, и несмело закопалась в пуховое одеяло, укрывшись до подбородка.

Мать уже ждала сына и его рассказа, она ничего не спрашивала, Мезеня сам знал все ее вопросы, потому начал рассказывать то, что знал и до чего дошел догадками. Мара слушала внимательно, глядя на выскобленный стол, живо представляя картины из рассказа сына. Ей было жаль, что с девочкой так поступил собственный отец, но так же поступают в соседних деревнях - выдают девиц по пятнадцати-шестнадцати годов замуж, вместе с ними мужья забирают приданное девиц, а потом родители могут только наблюдать измывания свекровей, старших невесток или сестер мужа над бедняжками. В стае не так. Здесь редко кто женится не на паре. Волчиц сватают в другие стаи.

«Пусть будет, как получилось», - размышляла Мара. - «Раз уж так повелела судьба быть им вместе, перечить она не станет. Будет исподволь воспитывать невестку, учить всему, чтобы стала хорошей хозяйкой для сына. И так уж засиделся...»

- Она сегодня заявила, что не люба, раз не хочу с ней быть, а мне бы желалось, чтобы подросла еще.

- Кости скроет мясо, а так крепкая она, выносливая. Не бойся стать ей настоящим мужем. Нарожает тебе жена сыновей красивых.

Допоздна разговаривали мать и сын, а когда он пришел в спальню, увидел, что его кроха спит, свернувшись калачиком, лег рядом под одеяло, тут же ее голова привычно легла ему на плечо.

Глава 4

Глава 4

Как Зуб с Мезеней были дружны долгие годы с раннего детства, так за последние две недели сдружились Зейда и Зоря. Дома их стояли по соседству, потому молодки частенько бегали друг к дружке за любой ерундой. Нравилась Зоре прямая и бесхитростная узбечка, которая учила ее новым блюдам, играла с их маленьким сынком, ожидая, когда же муж решится на такой поступок, чтобы у них появится вот такой же. Зоря была на три года старше Зейды, в свои восемнадцать уже была матерью семейства. Частенько, оставляя маленького Ольжатку со свекровью Зейды, девушки направлялись в бор за грибами, обучая распознавать из них полезные.