Сокрушенный (ЛП) - Гримм Сара - Страница 15

Но бывают моменты, когда ей нужна темнота.

Руки задрожали. Не успела она закрыть дверь, когда нахлынула тошнота. Боль, ворвавшаяся в голову, отразилась от удара ее сердца и заставила слезы литься. Она сказала себе, что плачет от боли, поскольку все остальное было недопустимо. Ее чувства к певцу не имеют к этому отношения.

Элисон бросилась вперед, как только Эмма ступила внутрь. Ей двадцать четыре, грациозная, с темно-русыми волосами, спускающимися до середины спины.

- Эмма, мой Бог, я пыталась дозвониться до тебя весь день. Я боялась, что с тобой могло что-то случиться после того, как я оставила тебя на концерте.

Они были лучшими подругами еще со средней школы, где убивались по одному мальчику. Спустя годы, они пережили больше, чем участие во взлетах и падениях друг друга. Ее падения часто нуждались в поддержке Элисон. Поэтому Эмма совсем не удивилась, увидев ее сейчас здесь.

- Я не знаю, где телефон.

Брови Элисон сошлись характерами на переносице, когда она увидела, что Эмма обеспокоенно зажимает рот.

- Он на твоем ночном столике. Батарея умерла.

У нее была привычка забывать об этом. Отворачиваясь от яркого света огней гостиной, Эмма, спотыкаясь, пошла дальше по коридору.

- Эмма?

- Мне нужны мои таблетки.

- Я принесу. А ты ложись.

Она вошла в ванную, где бросила футболку Джо и закулисный пропуск поверх своей верхней одежды. Пришлось прикрыть глаза из-за головокружения, прилагая все усилия, чтобы не вывалить все то немногое, что было у нее в животе. Наткнувшись на свою кровать, она разделась, разбрасывая одежду по полу. Голая, легла под покрывало, прохладные простыни обожгли ее разгоряченную кожу.

Закрыв глаза, она использовала технику дыхания, которую вычитала в интернете. Глубокое контролируемое дыхание, чтобы замедлить процессы в теле. Все было в порядке этой ночью, пока не подступили слезы. Слезы - это слабость, признание поражения, они всегда означали триумфальную победу "монстра". И становилось намного труднее игнорировать его.

Элисон вернулась в комнату, оставив свет в ванной. Она вложила одноразовый шприц для инъекций в руку Эммы и отошла: она никогда не была в состоянии смотреть, как подруга управляется со своими обезболивающими.

- Прости меня. - Эмма отвернулась от ванной комнаты и света, исходящего оттуда. Она заметила Элисон с ее одеждой и пропуском "полный доступ" в руках. - Я не хотела, чтобы ты тревожилась.

- Где.... Ты была с ним все это время?

- Я была дома весь день. - Батарея на телефоне, должно быть, была разряжена весь день. - Я возвращалась.

- Ты вернулась на второе шоу?

- После шоу. - Матрас прогнулся, потому что Элисон села со стороны Эммы. Холодное полотенце легло ей на лоб, и она почти застонала. Она убрала руку с глаз, когда Элисон начала протирать ее лицо.

- Он обидел тебя?

Что?

- Почему ты думаешь, что...?

- Ты плачешь. И это чертовски пугает меня.

Это не в первый раз, когда Элисон проявляет заботу. Она проходила через эту болезнь вместе с Эммой. Через многие ночи, наполненные слезами. Чем же они отличаются от этой?

- Джо не обижал меня. Он… - Вывел ее из себя, разбил ей сердце и полностью очаровал в течение нескольких часов. Но он не остановился на этом. Нет, сегодня ночью ему удалось пробраться в ее сердце так глубоко, что впервые за долгое время, она готова была себя пожалеть. - Прости, что так напугала тебя.

- О, милая, это не твоя вина.

- Нет, моя. Я знала, когда уходила из дома, что так получится. И все равно ушла.

Полотенце снова оказалось на лбу Эммы.

Элисон притихла на мгновение.

- Какой он?

- Печальный. - Ее веки стали тяжелыми от введенных лекарств. - Он грустный и одинокий.

- Серьезно?

- Сексуальный. - Боже, какой же он сексуальный . - Накачанный.

- Я знаю, что...

- Он потрясающе пахнет, а от его поцелуев мне захотелось сорвать с себя всю одежду и...

- Оу, окей, твои наркотики уже ударили в голову, потому что ты определено делишься лишним.

Эмма устало улыбнулась.

- Ты же спросила.

Элисон слегка рассмеялась.

- Ну да.

- Эл? - мышцы Эммы расслабились. Сон накрывал ее. - Ты останешься? Пока я сплю?

- Конечно, я уже постелила себе на диване.

27 марта (Дневник)

Сегодня я сидела в углу своего душа и плакала. Не из-за печали или сожаления. Не из-за боли или одиночества. Радость - вот что вызвало слезы, которые текут по моим щекам. Радость быть живой, иметь потрясающую подругу Элисон и вот так просто нуждаться в стрижке. Я стою в душе, мою свои волосы – мои волосы! – и от мысли, что мне может понадобиться стрижка, начинаю смеяться. Необузданный смех, который быстро переходит в слезы.

У меня есть волосы!

Везде!

Брови, которые я отказываюсь выщипывать.

Лобковые волосы, которые я отказываюсь брить.

Бледный блонд – бледнее, чем были до химиотерапии – волосы на моей голове.

Я действительно не хочу терять ни одного из них, но они все одной длины и торчат во всех направлениях. У меня волосы, как каска! Разве это не чудесно?

Я рыдала и в парикмахерской. Это было унизительно. Я не плакала, когда стилист сбривал мне волосы перед началом химии, но плакала, когда она стала стричь мои вновь отращённые? Она погладила меня по плечу, что сделало все только хуже. Благо, Элисон была рядом, чтобы сказать мне, какой глупой стервой я казалась.

После салона мы отправились по магазинам, подбирать идеальный наряд для концерта. И я нашла его. Но я была взволнована не столько одеждой, а подвеской, на которую наткнулась по пути к машине: серебряный ключ на тонкой серебряной цепочке. Я задрожала, поскольку этот ключ не выходил у меня из головы, и еще больше разволновалась, когда надевала его на шею. Я нашла его – ключ из моего сна.

Что бы это могло значить?

Число дней с момента, как я решила жить: 35

Число дней до концерта "Алиби Слепого": 7

Текущий уровень паники: 7/10

Глава 4