Кровь Асахейма - Райт Крис - Страница 5

— Тебе никогда не приходило в голову, что все выглядело так, как будто ты сбежал? — продолжил Рагнар. — Гуннлаугур стал Волчьим Гвардейцем автоматически, без испытания, без возможности сразиться с тобой в поединке. Ты отобрал у него это право.

Ингвар устало покачал головой. Он не ожидал допроса, а все эти доводы уже слышал не раз.

— Я ничего у него не отбирал, — ответил он. — Вызов пришел, и я его принял. И я бы сделал это снова. Я горжусь своими деяниями. И деяниями своих братьев.

— Которых братьев?

Ингвар понял, что его кулаки непроизвольно сжались, и расслабил их.

— Всех, — произнес он. — Всех, кто сражался со мной плечом к плечу.

Рагнар кивнул: очень хорошо.

Он сложил руки в форме чаши. Керамит перчаток звякнул, когда он соединил пальцы.

— Возможно, ты думаешь, что я слишком суров, — сказал он, — но я просто высказываю мысли, которые другие оставят при себе.

— Я справлюсь с другими.

Рагнар поднял косматую бровь, и стали видны покрасневшие веки. В первый раз Ингвар заметил, что ярл выглядит уставшим.

— Мы не смогли избавиться от зависти даже здесь, в царстве богов, — проговорил Рагнар. — Думаешь, что я не слышу разговоров, которые ходят в этих залах? Они считают, что я слишком молод, что я не должен был стать Волчьим лордом и что Берек сделал глупость, назначив меня.

Он сухо улыбнулся.

— У Берека были слабости, но я не сомневаюсь, что он принял правильное решение. Никогда в этом не сомневался. Я никогда не слушал этих разговоров, но я знаю, что они есть. Именно поэтому мне нужно было поговорить с тобой. Мне нужно было знать, что в тебе достаточно твердости.

— Я не понимаю, — молвил Ингвар.

— А мне кажется, что понимаешь. Но на всякий случай я расскажу тебе, что происходило после того, как ты нас покинул. Гуннлаугур был безупречным вожаком стаи Ярнхамар. Он и Вальтир представляли из себя смертоносный тандем, но и вся группа была сильна. Стая смогла восстановиться после потери Хьортура и компенсировала твое отсутствие. Теперь я стою перед выбором: отправить мне тебя обратно к ним или нет? Им бы пригодился еще один меч, однако я беспокоюсь за тебя, если ты окажешься в этой стае. Когда-то ты соперничал с Гуннлаугуром за право командовать. Сможешь ли ты теперь служить ему?

Ингвар поднял голову и посмотрел прямо на ярла, встретив взгляд его усталых золотисто-желтых глаз.

— Вы позорите меня таким вопросом, — сказал он.

— Я ничего у тебя не спрашивал, я принимаю решение.

Ингвар почувствовал, как шевельнулась его гордость. Стало трудно сознавать, что Черная Грива занимал место в священной иерархии Фенриса намного выше него, что слово ярла — закон и что если бы он приказал Ингвару отправиться в пасть Хель, то честь обязывала его повиноваться беспрекословно.

«Он так молод».

— Отправьте меня обратно в стаю, повелитель, — произнес Ингвар. Тон его голоса свидетельствовал скорее о приказе, нежели просьбе. — Гуннлаугур всегда превосходил меня, он стал бы веранги, даже если бы я не уехал, и тогда я пошел бы за ним. Ничего не изменилось. Я принадлежу своей стае.

Выражение лица Рагнара оставалось таким же бесстрастным.

— Я не знал тебя тогда, — сказал он. — Поэтому не могу сказать, изменило ли тебя пребывание в Карауле Смерти. Однако они заметят это. Если Инквизиция смогла повлиять на тебя, то стая обратится против тебя. Не забывай, что за кровь течет в наших венах. Мы не просто зовемся волками. Таков наш характер.

Это было уже слишком. Ингвар вскочил на ноги, одним движением вытащил меч из ножен и направил острие клинка в горло Рагнара.

— Знаешь, что это такое? — резко спросил он.

Рагнар спокойно окинул оружие взором.

— Это меч, Ингвар, — ответил ярл. — Я их немало повидал.

Он не сделал ни единого движения, чтобы защититься. Они оба понимали реальное положение вещей: если бы Ингвар действительно представлял угрозу, то Рагнар убил бы его до того, как клинок покинул ножны.

— Он древний, — произнес Ингвар, чувствуя, как кровь пульсирует в голове. — Такой же старый, как это место. Такой же старый, как Аннулюс.

Рагнар выдержал взгляд Ингвара.

— В этом месте много реликвий. И что с того?

— Берек вручил мне этот меч. — Ингвар вдруг четко и ясно вспомнил события, которые произошли десятилетия назад. — Это был его меч. А до него он принадлежал другим воинам. Он прошел через сотню рук, и каждый владелец оставил свой след на рукояти. Он не сломался. В крови, которую он выпил, можно утопить миры. Берек оказал мне честь, дав этот клинок, и я никогда не использовал другого меча, даже когда мне приказали взять ксеносские глефы, которые могут резать терминаторскую броню как бумагу. Я пронес его с собой через бездну, слушая, как он тихо шепчет о доме, и проложил себе путь в место, о котором он мне напоминал.

Меч блестел в полутьме, его силовое поле было отключено, виднелись очертания рун, выложенные тонкой серебряной нитью.

— Это оружие носило множество имен, — продолжал Ингвар. — Берек называл его фьорсвафи. Другие звали его хельсверд, блодстефна или думхрингир. Давным-давно, во время легенд, он именовался даусвьер и принадлежал Огриму Регру Врафссону. Это часть нашего наследия. Он только для избранных.

Золотистые глаза Рагнара блеснули и остановились на острие клинка.

— Берек счел меня достойным дара, — сказал Ингвар. — Тот же человек посчитал, что ты заслуживаешь досрочного повышения. Тогда ты согласился с ним.

Ингвар держал меч неподвижно.

— Я сын Русса, — сказал он. — Мне нечего доказывать.

Взгляд Рагнара переместился обратно. Какое-то время они сверлили друг друга взглядом. Золотистые глаза Черной Гривы тщательно всматривались в серые глаза Ингвара, немного сузившись, так, как будто могли проникнуть в самую его душу.

Ингвар почувствовал, как давит на него твердость духа Черной Гривы. Взгляд Рагнара было почти невозможно выдержать: в нем читалась абсолютная уверенность в себе и целеустремленность. Никто — ни Берек, ни даже Хьортур — не обладал такой внутренней силой.

«Молодой Король».

Тем не менее меч так и не сдвинулся с места. Наконец Рагнар устало покачал головой.

— Довольно, — сказал он, жестом приказывая Ингвару вернуть меч в ножны. — Этот вопрос не будет решаться с помощью театральных действий. Сядь.

Ингвар сделал так, как ему было велено. Только после того как даусвьер скрылся в ножнах, он понял, как сильно билось его основное сердце. Он опустил руки на холодный камень скамьи.

— Ты нравишься мне, Гирфалькон, — сказал Рагнар. — Мне по душе твой характер.

— Тогда отправь меня обратно, — произнес Ингвар.

В улыбке, появившейся на лице Рагнара, не было теплоты — это была кривая ухмылка.

— Возможно, — ответил он. — Я подумаю. И тебе бы тоже стоило.

Ингвар осторожно наблюдал за ярлом. В Рагнаре чувствовалась невероятная уверенность в себе и явная усталость. Возможно, бремя командования оказалось тяжелее, чем он думал.

— Галактика меняется, — заговорил Рагнар. — Старые ярлы теряют свою мудрость, а молодые забывают о своей силе. У Зовущего Бурю начались сны, которые его выматывают, а он не из тех, кого легко напугать. Даже Гримнар смеется реже, чем раньше.

Волчий лорд опять сложил руки вместе. Смертоносные латные перчатки, оборвавшие жизни тысячи душ, сложились в неуклюжую пирамиду.

— Я бы хотел, чтобы Ярнхамар оставался здесь какое-то время, — произнес он. — Им нужно восстановить силы. Я желаю отложить принятие этого решения.

Ингвар промолчал.

— Но я не могу, — закончил Рагнар. — Мы больше не можем позволить себе такой роскоши. Мы должны сражаться, все до одного, без остановки. В такое время мудрость теряется одной из первых. Я приму решение быстро. Ты скоро о нем узнаешь.

Ингвар поклонился.

— А до тех пор, повелитель? Что мне следует делать?

— У тебя все еще есть твой меч, — ответил Рагнар. — Вспомни традиции своего родного мира. Не давай клинку затупиться.