Наемник Его Величества - Зыков Виталий Валерьевич - Страница 102
- Предыдущая
- 102/157
- Следующая
С того случая госпожа Регнар спала отдельно, в специально отведенной спальне, где не было зеркал. Не желая повторения случившегося, Вензор потребовал вынести их прочь, но и серьезно к страхам жены не отнесся, демонстрируя усталость от перепадов ее настроения. На сердце молодой женщины лег тяжелый камень обиды. Сон в холодной постели, когда не ощущаешь ободряющего тепла близкого человека и остаешься наедине с собственными кошмарами… Разве это не одиночество?
Убеждая супругу в ее чрезмерной мнительности и склонности к пустым фантазиям, Вензор заставил Лакристу сомневаться в произошедшем. Может, действительно, фигура барона Чхивара Ба’лрана произвела на нее столь сильное впечатление, что видение – это лишь странный выверт перестраивающегося организма, оживившего яркий образ?! Ведь он даже в снах ей иногда является, словно нелепое пугало, постоянно наблюдающее за девушкой в ожидании какого-то одному ему известного знака. После таких снов она всегда просыпалась в луже липкого ледяного пота со сведенным в судороге беззвучного крика ртом. А потом ей приснился Сон. Не бессмысленная греза, густо замешенная на глубинных страхах, а именно Сон. Выделяющийся среди остальных своей осмысленностью и пугающей достоверностью.
Ей снилось, что она вновь та юная и легкомысленная Настя, о которой давно пришлось забыть за водопадом проблем. Одетая лишь в тончайшую сорочку, она прогуливалась босиком по пляжу, а набегающие теплые, едва ощутимые волны ласково касались ее ступней. Мокрый песок не вызывал неприязненного ощущения соприкосновения с грязью, а наоборот, оставлял чувство сопричастности с чем-то поразительно чистым. Закатный Тасс уже окрасил облака в розовые тона, и можно было любоваться теми краткими минутами редкостного очарования, которые так нечасто удается поймать. Лишь ты и природа вокруг, тот миг трепетного одиночества, которого не хватает каждому. Слева раскинулось безбрежное море чистейшего белоснежного песка, не оскверненного еще следами человека или зверя, справа – спокойные воды океана. И она идет по тонкой границе, что возникает на стыке двух стихий – земли и воды.
Удивительно, но страх не приходил. Хотелось идти и идти в бесконечность в тщетной надежде достичь горизонта, не оборачиваясь и не отступая. Плеск волн, шорох песка – музыка природы, лишенная обычного человеческого шума. Красиво…
– Моя госпожа, мне оказалось на удивление приятно доставить вам удовольствие! – донесся откуда-то из-за спины сильный мужественный голос. – Ведь вам понравилось, не так ли?
Лакриста отреагировала на редкость спокойно, будто только и ждала этих слов. Легко, словно маленькая девочка, она развернулась на пятках и посмотрела на говорившего.
– Замечательно! Этот сон прекрасен! – В широко открытых глазах Лакристы не было и крупицы беспокойства.
Перед ней стоял тонкий темноволосый юноша с нежной, почти девичьей кожей и длинными пушистыми ресницами. На его мягко очерченном лице скучала печальная улыбка. Он стоял в светлой тунике из паутинного шелка, опустив руки и чуть выставив вперед ногу, освещенный лучами Тасса, будто древний бог.
– Все вокруг такое чудесное… – Девушка протянула руки к небу, так что рубашка обтянула ее грудь, и закружилась в бесхитростном танце. И в тот же миг девушка поняла, что у нее болтается на шее непонятный медальон. Осторожно, за цепочку вытянув неизвестное украшение наружу, она увидела знакомый овальный камень с вертикальным значком посередине. – И ты здесь? – удивилась она, простодушно не обращая внимания на незнакомца.
– Моя госпожа, невежливо столь подчеркнуто игнорировать собеседника, – мягко заметил юноша, все так же стоящий на прежнем месте.
– Еще чего, мой Сон, и решать, что вежливо, а что нет, буду в нем я! – непринужденно парировала Лакриста и звонко рассмеялась. – Такое вот положение дел!
– Верно. Сон – ваш, но одновременно и мой тоже! – Собеседник вежливо улыбнулся. – Как вам такая ситуация?
– Как так? Мы одновременно видим мой Сон? – Беспричинное веселье пропало столь же стремительно, как и появилось. Девушка даже отступила на шаг.
– Не совсем. Все-таки это я подарил его вам, – с прежней мягкостью ответил незнакомец.
– Но зачем? – уже растерянно спросила Лакриста.
– Чтобы мы могли поговорить. Красота всегда предпочтительней кошмара, да и не надо нам превращать беседу в полевое заседание Суда Чистоты, – насквозь деловым, иным тоном пояснил юноша.
С моря подул мягкий ветерок, но на этом изменения закончились. Прежние волны, все тот же песок, застывший, словно пришпиленный к небосводу Тасс.
– Это едва ли не самое важное воспоминание моей не самой короткой жизни. – В голосе молодого незнакомца зазвучали слабые отголоски ностальгии. – Это мой последний закат перед Инициацией. Он сладок, как последний поцелуй, и его можно смаковать бесконечно долго.
– Скажите, где это место? – тихо попросила Лакриста, просительно заглядывая в глаза юноши.
– Оно умерло, как и многие другие до него. Был такой в Суудском океане остров, где любили отдыхать герои Войн Падения, последние сражения которой только-только отгремели. Это было время юности теперешнего мира, и оно ушло безвозвратно. Остров поглотила взбешенная пучина, захватив и пару тысяч человеческих жизней. А ведь там были и маги! – Неподдельная печаль звучала в словах молодого парня, но он быстро прогнал ее прочь и заговорил со злой торжественностью. – Я решился на Инициацию за полторы седмицы до трагедии, и я единственный, кто помнит былую красоту.
– Но кто вы? – теперь уже испуганно отступая, зашептала Лакриста.
– Кто был раньше – не важно. Хотя моя кровь древнее, чем та жижа, что течет в жилах современных дворянчиков, – ответил юноша с неприятным озлоблением. – Теперь моих сородичей называют вампирами, и я, наверное, самый старый из них. Ну а вы, моя госпожа, еще знаете меня под именем барона Чхивара Ба’лрана.
– Что?! – взвизгнула девушка и, оступившись, рухнула на спину, отчего рубашка высоко задралась. Смертельно перепуганная, Лакриста перехватила цепкий масленый взгляд барона. Да, теперь уже именно барона. Его облик потек, словно дым, и вот уже перед ней стоит грузная мужская фигура. – Что вам от меня надо? – Девушка не стеснялась рыдать в голос, понимая собственную беззащитность.
– Пока только поговорить, – рассмеялся Чхивар и присел на корточки. – Ваш муж так ревностно оберегает дом, что прорваться сквозь защиту почти невозможно. Да и вы сами ловко ускользаете от наших встреч. Даже зеркало не пожалели!
Лакриста Регнар прижала ладонь ко рту и укусила себя, надеясь проснуться. Руку заломило, вот только проснуться не удавалось.
– Мне хотелось бы предложить вам честный выбор: вы добровольно позволяете влить в вас сущность высшего создания, либо я сделаю это насильно. В первом случае это произойдет для вас безболезненно, даже в какой-то степени приятно, во втором же – испытаете ненужные мучения. – Голос вампира звучал омерзительно спокойно, словно он рассуждал о выборе блюд на обед.
– Но почему я? Почему?! – Казалось, глаза девушки расширились наполовину лица, а сама она побледнела на манер того же вампира и беззащитно сжалась. – Не хочу! Не буду!!!
– Честно говоря, ваше желание интересует меня только с точки зрения уже предложенного выбора. Никакие иные толкования сложившейся ситуации я не вижу. Что касается вопроса почему… – Барон Ба’лран тяжело вздохнул. – Наш мир, да, впрочем, и любой другой, как я подозреваю, арена вечной войны каждого со многими. И все мы ищем пути к победе.
Вампир замолчал, задумчиво щурясь на Тасс. В какой-то сажени от него лежала, тяжело дыша, Лакриста.
– Кровь иных звезд и наследие десятков поколений Истинных магов. Из этого и так должно получиться нечто многообещающее, но вот если ребенка с такими задатками родит перерожденная женщина-вампир… Мир содрогнется от поступи армий, возглавляемых этим магом. Вот путь к окончательной победе. И пусть иные собратья сегодня заблуждаются, возможен лишь такой приход Вестника Спящих. – Глаза Чхивара Ба’лрана тлели огнем неудержимой ярости слепого фанатизма, голос дрожал, а клыки потерявшего над собой контроль вампира теперь выдвинулись на всю длину.
- Предыдущая
- 102/157
- Следующая
