Украденное имя
(Почему русины стали украинцами) - Наконечный Евгений - Страница 62

Из приведенных публикаций военной поры неопровержимо вытекало, что на неподвластной Москве украинской территории свыше четырех миллионов людей называли себя летописным (IX–X ст.) этнонимом «русин». На вопрос, кто такие эти «русины» и как они соотносятся с «русскими», ответ был однозначным: «русины» — украинцы (малороссы, хохлы), а «русские» — россияне (москали, кацапы). Историк Я. Исаевич отмечает: «Характерно, что именно на украинских землях дольше всего сохранился исторический этноним „русин“»[849]. Относительно т. н. великороссов, они никогда, нигде себя русинами не называли. Противопоставление терминов «русин» — «русский» вызвало и вызывает у московских историков и публицистов раздражение, они стараются перекрутить эти термины. Черносотенская газета «Киевское Слово» жаловалась в начале XX столетия, что российская печать, «беря пример с иностранной», жителей Галиции называет неправильно некими «Русинами»[850]. Под российским влиянием группа венгерских писателей (Милош, Крно и др.) писала: «Когда-то буржуазные идеологи старались перекрестить украинцев под Карпатами на русинов, чтобы подломить их крыла. Те крылья, которые несли их в родной край, к родной матери-Украине, к Днепру»[851]. Интересно, как это в X ст. буржуазные идеологи перекрещивали украинцев в русинов? О якобы искусственном и недавнем образовании названия «русин» чужеземцами и о том, что название это не относилось ни к одному из племен, писал даже президент Чехословацкой АН З. Р. Неедли[852].

С современной точки зрения империалистическое нападение России на Австрию было для широких украинских масс временами прозрения, консолидации и усвоения нового этнонима «украинец». Назревала национальная революция. Оправдалось предвидение министра Дурново.

Объединенным, единым и неделимым всегда стремился быть украинский народ. Потому что «собором», — как говорит пословицу, — «и черта поборем». В отличие от Приднепровья, для западноукраинских земель, которые со второй половины XVIII ст. находились в составе Австрийской империи, изменение этноопределяющего термина не было жгучей исторической потребностью. Это же касалось и «Серебряной земли» (Закарпатье). На западных землях сохранялась среди населения свежая память о княжеском времени, не прерывались традиции Русской церкви, сберегались архаические черты языки, здесь неизменно сохранялся в повседневном народном употреблении извечный этноним «русин».

В богатой историческими традициями Галиции, которая издавна со своим центром Львовом выступала в роле второго, после столичного Киева, культурного сердца украинского народа, переход на этноним «украинец» растянулся больше чем на полстолетия.

Для Вены ни сам этноним русин, ни малопонятный австрийским немцам «руський» язык вообще не представляли никакого повышенного интереса — германизация русинов после «Весны народов» не входила уже в рахубу. Развитие исторических процессов с обеих сторон от реки Збруч, которая делила территорию нашего народа на российские и австрийские владения, определило их непохожесть. В то время как в России душили наименьшие проявления украинского возрождения, под Австрией национально-культурное и политическое возрождение Галиции начинает свободно развиваться с 1848 г., от отмены барщины. Однако в условиях без-государственности осуществить переход преимущественно крестьянского населения западноукраинских земель на новый этноним было сложной задачей. Надо было преодолеть сопротивление консервативных, упрямых и ярых галицких русинов, а также сопротивление государственной администрации Галиции, которая находилась тогда во вражеских польских руках. К тому же в это дело активно вмешивалась царская охранка, поддерживая раскольническое течение в обществе, известное под названием москвофильство. Стержнем всей деятельности москвофилов была в самый раз борьба с новым этнонимом «украинец», потому что основой москвофильской идеологии была полное отрицание национальной самостоятельности украинского народа. Однако их усилия были напрасными: «Традиционно известные как русины, или рутенцы, они стали теперь перенимать название украинцев, это была реакция на ошибочный и обидный ярлык „малороссов“, выдуманный для них царизмом. (Украинец — это просто политически сознательный рутенец). Культурное пробуждение украинцев по большой мере было стимулировано поэтическим творчеством Тараса Шевченко (1814–1861), политическое пробуждение набрало темп в конце века. В России украинцы столкнулись с режимом, который отказывался признавать их существование, считая их региональным российским меньшинством и позволяя им лишь одну религиозную конфессию — российское православие. В Австрии, где русины имели большую культурную и политическую свободу, они сохранили униатскую веру и очень медленно перенимали название украинцев. На сломе веков австрийские украинцы уже организовали широкомасштабное школьничество родным языком»[853].

Поскольку переход к новому этноопределяющему термину был движением чисто идеологическим, то возглавила его малая интеллигенция. Для этого нужна была генерация сформированных политически и идейно проводников, которые целеустремленно и несокрушимо повели бы народ за собой. И такая генерация интеллектуалов, в благоприятное время, появилась на галицкой земле. Из плеяды тогдашних знаменитых национальных лидеров, которые перекрестили галицких русинов на украинцев, достаточно выбрать лишь три фигуры: это — историк Грушевский, писатель Франко, митрополит Шептицкий. Для современников эти гениальные личности, которыми мог бы гордиться любой европейский народ, полагались высшими авторитетами. Именно они склонили окончательно весы в пользу этнонима «украинец».

В российской историографии на сегодняшний день бытует представление, что переход на новый этноним в Галиции был осуществлен благодаря австрийско-католической интриге. «Вена и Ватикан второпях готовили Галицию на роль „украинского Пьемонта“, превращая русинов (самоназвание галичан к началу XX ст.) в украинцев, внося лозунг всеукраинского единства, обещая в будущей войне отрыв Малороссии от России»[854]. Как видим, российские историки такие понятия как патриотизм, национальное сознание касательно украинцев не принимают во внимание. Везде лишь они на сегодняшний день встречают интригу и заговор чужестранцев.

В Галиции некоторое время употреблялись параллельные термины: Русь-Украина, русько-украинский или украинско-руський. Впервые их употребил в 1866 г. Павлин Свенцицкий, потомок гетмана Выговского, в редактированном им журнале «Sioło», говоря о посвящении этого журнала «делам народным украинско-руським». Полный заголовок журнала был таким: «Sioło. Pismo zbiorowe, poświecone rzeczom ludowym ukraińsko-ruskim». В первой тетради, которая появилась в июле 1866 г., во «Вступительном слове» редакция подчеркнула: «На просторах от Балтийского моря до Черного, от Кавказа и до Карпат видим осевший пятнадцатимиллионный народ, который говорит одним языком, имеет общие обычаи и традиции, всюду верен своим традициям и одну лелеет надежду». По свидетельству Ивана Франко: «Насколько знаем, именно Свенцицкому первому принадлежит термин украинско-руський»[855]. Именно для определения соборности Павлин Свенцицкий, который подписывался псевдонимом «Павел Свой», употребил хороним Украина-Русь «для противопоставления названиям Великая Русь и Беларусь. Это его новообразование сразу как-то не прижилось — только благодаря работам Михаила Грушевского и Ивана Франко стало общепризнанным в научном и публицистическом стилях украинского языка»[856]. О заслугах Павлина Свенцицкого в развитии национального самосознания галицких украинцев пишут много исследователей[857]. Вместе со Свенцицким пионером внедрения в Галицию термина «украинский», наряду со словом «русский», был один из основателей «Просвещения», священник Стефан Качала. В 1871 г. П. Кулиш и И. Пулюй издали «Новый Завет» в переводе «языком русько-украинским». М. Грушевский назвал свою фундаментальную работу «Историей Украины-Руси», а И. Франко написал «Очерк истории украинско-русской литературы до 1890 года». Параллельные термины приобретали каждый раз более широкое распространение. В позацензурном женевском журнале «Община» в 1880 г. была опубликована «Программа» с подписями Г. Драгоманова, Г. Павлика и С. Подолинского, в которой, в частности, провозглашалось: «Украиной мы зовем всю землю от верха р. Тисы в нынешнем Венгерском королевстве, на заходе солнца, к р. Дону на востоке и Кубанскую землю в нынешнем Российском царстве, — от верха р. Наревы на севере до Черного моря на юге, — вот всю ту землю, где народ говорит по-украински. В этой стороне самая большая часть всех добытчиков, — это земледельцы и рабочие, — украинцы. В противовес этому, велика доля чужеземцев: поляков, жидов, немцев, венгров, москвинов… Теперь собственно эти чужеземцы, которых наслали на Украину те государства, которые к ним приставлены, властвуют над украинцами»[858].