Зенит Левиафана. Книга I (СИ) - Фролов Алексей - Страница 68

Проходя мимо Эйрика, он посмотрел на своего конунга и увидел в его разгоряченных глазах упоительную смесь боевого азарта и осознания абсолютной победы. Эйрик сбросил с себя кольчугу вместе с кожаной рубахой и вышел на поединок с Дьярви обнаженным. Тот поступил также и бился достойно - на груди, плече и правом боку вестфольдского конунга виднелись свежие раны, впрочем - не слишком глубокие.

- Славная битва! - прорычал Эйрик, протягивая руку Аудуну. Он тяжело дышал, воздух вырывался из горла со звериным хрипом. - Быть может, ты и не солгал. Быть может, с твоей помощью я действительно дойду до Ругаланда!

- Даже быстрее, чем думаешь, - широко улыбнувшись, ответил знаменосец и пожал крепкое жилистое предплечье конунга. - А сейчас пойдем посмотрим на твой новый бражный зал.

- На наш, - с улыбкой поправил его Эйрик, отточенным движением стирая с клинка кровь тряпицей, оторванной от чьей-то льняной рубахи. - Мы пойдем и посмотрим на наш новый бражный зал!

Аудун кивнул, польщенный словами конунга.

- А еще я вижу, что к нам уже присоединяются! - Эйрик мотнул головой в сторону склада, от которого к ним в сопровождении Лейва и Регина шла белокурая воительница.

- Она не из хирда Телемарка, - решил уточнить Аудун, непроизвольно улыбаясь от того, как Лейв семенил за девушкой, готовый разве что не следы ее целовать. Толи эриль оказался известным охотником за женскими сердцами, толи воительница действительно тронула его собственное сердце.

- Это я вижу! - хохотнул конунг. - Были бы в Телемарке столь прекрасные девы, я бы давно пошел на них войной!

Воительница опустила глаза и, кажется, покраснела. А знаменосец еще раз отметил про себя, что даже в кольчуге и с пророчеством о непобедимости за плечами, женщина остается женщиной. А путь к сердцу (и другим, гораздо более доступным местам) любой женщины лежит, как известно, через уши.

- Не смущайся, воительница, - хмыкнул конунг. - Не посмею к тебе клинья подбивать. Иначе моя Рунгерда вобьет клин мне, пониже спины!

Не отвечать на шутки конунга смехом было невозможно. И вовсе не потому, что был он конунгом (теперь уже не только Вестфольда), а потому что хохотал так громко и заразительно, что губы сами расползались в улыбке. А нахохотавшись, они двинулись к бражному залу, небо над которым, на удивление не затянутое тучами, стремительно теряло прозрачную синеву, уступая натиску неумолимой тьмы.

День выдался долгим, а ночь, как понимал Аудун, памятуя о традиции нордманов отмечать победу до последней кружки меда, будет еще длиннее. Но прежде ему предстояла работа - еще раз прочесать город, убедиться в том, что все телемаркские хирдманы в Шиене истреблены, расставить дозорных на смотровые башни, окончательно потушить пожары, изучить городские запасы пищи и оружейные. Но главное - объявить горожанам о том, что Телемарк теперь официально принадлежит Вестфольду. Убедить их, что жизнь теперь наладиться, лето станет длиннее, а ночи - не такими морозными... В общем, делать то, что на протяжении всей человеческой истории тираны со всех уголков мира делали, делают и будут делать без всякого зазрения совести. Лгать.

***

Аудун имел опыт решения любых проблем - от снабжения армии и оптимизации городской логистики до умиротворения недовольных и восстановления торговой инфраструктуры. К тому же, в его распоряжении были Торбьорн и Эйвинд, Снорри тоже согласился помочь. Из Круга хускарлов лишь Аксель остался не удел. По одной простой причине - берсерк, исчерпав резервы своего организма, активизированные шаманской настойкой и боевым трансом, попросту отключился и теперь лежал неподвижной горой мяса  у северо-западных ворот прямо на голой земле, весь в грязи, крови и, кажется, собственной блевотине. Аудун предложил поднять его и перенести в бражный зал, на что хускарлы тут же синхронно покачали головами.

- Он весит, как рунный камень Саннефьорда! - заявил Эйвинд. - Его вчетвером хрен поднимешь!

- Да и воняет он - жуть, - повел носом Торбьорн.

- А в бражный зал никак нельзя, - Снорри сложил руки на груди. - Он еще и обосраться может.

Аудун со вздохом потер виски и пошел проверять дозоры на смотровых башнях.

Основные задачи по организации обороны Шиена и восстановлению городских кварталов, неминуемо поврежденных при штурме, они завершили довольно быстро. Три хирдмана - Гуди, Тормод и Фроуд - были направлены в разные районы города, чтобы успокоить население и в максимально спокойной манере донести ему мысль о том, что теперь у Телемарка новый конунг. Всех троих отличало неумение держать язык за зубами при остром и живом уме, что в подобных ситуациях становилось идеальным сочетанием.

Аудун отдал соответствующие распоряжения и теперь был уверен в том, что к завтрашнему полудню из Саннефьорда прибудут торговцы, ремесленники и фермеры. Это действенная практика - как можно скорее перемешать жителей двух ранее враждебных регионов, чтобы поумерить неприязнь между ними. Разумеется, возможно кровопролитие, вполне вероятно - оно будет, почти гарантированно - кого-то убьют. Но пара показательных кровавых орлов (очень желательно - с жертвами среди ни в чем не повинных) быстро приструнят бунтарей.

Тем, кто переедет из Саннефьорда в Шиен конунг (точнее - Аудун, но кого это волнует) обещает богатые дары, фермерам - по паре овец и коз, дубильщикам - партию свежих шкур, рыбакам - новые лодки и сети. Желающих будет гораздо больше, чем потребуется, потому как везде найдутся авантюристы, уверенные в том, что где-то в любом случае лучше, чем там, где они живут сейчас. И кому-то даже повезет это доказать.

Что получат жители Шиена? Разумеется, снизят налоги, проведут комплекс восстановительных работ в порте, на рыночной площади и где-нибудь еще, что давно уже прогнило до основания, потому что было выстроено едва ли не сто лет назад. Везде есть такие места и даже самый хороший конунг не в состоянии удовлетворить все до последнего желания своего народа. Это закон. Закон, который всегда будет на руку новому конунгу.

А еще построят одну-две новых корчмы и мед станут возить откуда-нибудь с севера, например - из Гьермундбю. Это и еще десятки и десятки рутинных нюансов. Все их Аудун знал наперечет и все они надоели ему до откровенного омерзения, но выбора не было. Он имел право перепоручить все это Кругу хускарлов, но не был уверен в их силах, а Телемарк надлежало привести к согласию (любопытная отсылка, не правда ли?..) как можно быстрее, тогда с Агдерами будет много проще.

В бражный зал он пришел далеко за полночь, вместе с Регином и воительницей, которая представилась как Асвейг Астриддоттир и все это время таскалась за ним, слава богам - не предлагая помощи. Лейва он отправил на поиски местного эриля, коли тот сумел выжить и не сбежал. Если рунному шаману удастся найти подход к своему телемаркскому коллеге, это серьезно облегчит процесс укрепления власти Эйрика в регионе. Ибо если уж читающий вюрд принял нового конунга без лишних вопросов, то простым работягам вроде как ничего другого и не остается.

Воины пировали, кричали «Скьель!» и разбивали деревянные кружки о доски пола, выражая свое восхищение местным медом. Аудуну поднесли сразу две кружки и он их обе осушил. В два глотка. Затем направился в дальний конец зала, где на троне Дьярви теперь восседал Эйрик. Регин и Асвейг с молчаливого согласия знаменосца растворились в толпе пирующих хирдманов.

- Скьель! - рыкнул Эйрик и высоко поднял свой рог, в котором плескался янтарный напиток. Он уважительно посмотрел на своего знаменосца.

- Скьель! - ответил Аудун и поднял в ответ деревянную кружку, каким-то чудесным образом оказавшуюся в его руке.

Воины пригубили дар Браги и посмотрели друг на друга.

- Я не буду спрашивать, все ли надлежащие распоряжения ты отдал, - Эйрик откинулся на высокую спинку трона, устланного шкура волков. - Более того, многое ты сделал лично, я уже слышал. Воины говорят о тебе без умолку и слова их о новом знаменосце не могут ни услаждать мой слух.