Мое израненное сердце (СИ) - Титова К. "Кэт Рин" - Страница 53

- Да здесь твой тигр, - сжимает в объятиях, гладя по растрепанным и мокрым от слез

волосам. - А ведь я предлагал ему сразу за борт его! - пытается шутить и отвлечь меня.

Упираюсь кулачками ему в грудь и слегка отталкиваю. Бегающим взглядом осматриваю

собравшихся и замечаю Марка. Идёт в мою сторону, держа белый носовой платок в

уголках губ. Срываюсь и бегу к нему.

- Больно? - прикасаюсь нежно ладонью и убираю его руку, осматривая рану. Не обращает

внимание на мои слова, перехватывает руку, заводит себе за спину, притягивает, заставляя

обнять его. Целует в волосы. Немного успокаиваюсь, унимаю грохочущее сердце и

бешеный пульс.

- Все хорошо, котёнок.

Извиняемся перед гостями за сорвавшееся торжество и уезжаем. По приезду домой

бросаю шубу на пол и бегу в ванную за аптечкой. Беру и сразу иду к Марку, но он уже

сидит на кровати в спальне. В разорванной рубашке, испачканной кровью, и расстёгивает

оставшиеся пуговицы. Сажусь на пол у его ног, роюсь в аптечке в поисках нужного.

- Посмотри на меня? - прошу и беру ватный диск, начиная обрабатывать рану, дую на неё, чтобы не так щипало. Марк перехватывает мое запястье, заставляя посмотреть ему в глаза.

Смотрит пронзительно. Так долго, что у меня учащается пульс от его близости и горячего

дыхания.

- Повтори, - вкрадчиво требует.

- Что? - отвожу взгляд, понимая о чем он говорит.

- Это правда? - приподнимает пальцем мой подбородок. Поднимаюсь с колен, но он резко

притягивает меня за руку и упирается головой в мой живот. - Ты говорила правду?

- Да, - нет смысла врать, что в порыве паники и стресса я наговорила ерунды.

- Малыш..., - отстраняется от меня, поднимает глаза, и я вижу, что он действительно не

знает, что сказать. Аккуратно прикладываю палец к губам, стараясь не задеть ссадину.

- Тшш... я ничего не прошу взамен. Просто... просто дыши со мной.

Марк поднимается, обхватывает мою голову руками и притягивает к своей груди,

поглаживая волосы. Вдыхает сладкий аромат, целует. Его нежность проникает глубоко

под кожу, заставляя глупо улыбаться. Мне не нужны были его слова в данную минуту. Я

наслаждалась его теплом и заботой. Сильнее прижимаюсь к его груди, прислушиваюсь к

сбивающемуся стуку сердца, прикладываю свою ладонь. И в это мгновение думаю о том, что когда-нибудь я отвоюю своё место здесь. Постепенно. Буду иди вперёд с ним за руку, не отпускать. Ведь я нашла своё место в жизни. Рядом с ним. Теперь все по-другому. Он

сам обещал. Мы начинаем с нуля.

- Ясь, - смотрю в его пылающие глаза, часто дыша.

- Ммм... - довольно протягиваю, прикусывая губу.

Марк обхватывает ладонью мое лицо, довольно мурлыкаю и трусь щекой. Обводит

большим пальцем нижнюю губу, обжигая, затем проникает в рот, скользит по дёснам.

Прикрываю глаза, посасывая палец. Чувствую бедром степень его возбуждения, и это

напрочь сводит меня с ума. Открываю глаза, опускаю руки к брюкам и расстёгиваю

пряжку ремня. Марк, явно удовлетворённый моим порывом, убирает палец, слегка

наклоняется и снимает платье, заставляя покорно повиноваться его действиям. Стою в

одном нижнем белье, пытаясь унять дрожь в руках и расстегнуть молнию брюк. Помогает.

Притягиваю его за шею, прохожусь дорожкой лёгких поцелуев от груди на стороне сердца

и продолжаю свой путь дальше, поднимаясь на носочки, скользя губами по шее. Ощущаю

солоноватый вкус моего мужчины. Целую пульсирующую жилку и слегка прикусываю.

Марк сжимает меня за бедра, притягивая к себе крепче. Внизу живота все сжимается, сердце ухает в пятки, влага проступает на трусиках. Хочу его, всего, в себе. Но просить не

буду. Он сам видит, что со мной происходит, поэтому подхватывает меня за бёдра,

заставляя обвить его торс ногами. Хватаю его за волосы и грубо тяну, запрокидывая

голову. Хочу, чтобы он смотрел мне в глаза. Хочу видеть неудержимую страсть и

раскалённый огонь желания. Но он игнорирует меня и начинает целовать мою грудь,

прикусывая. Опускаемся на кровать, нависает сверху, накрывая тяжестью своего мощного

тела. Балдею от такого родного, единственного, любимого мужчины. И в порыве

нежности обхватываю его за щеки, притягиваю, опираясь на локти, и целую. Не могу

насытиться. Мне всегда его будет мало. Хочу кричать ему о своей любви и распирающих

мою душу щемящих чувств потребности в нем.

- Люблю, - рвано в губы меж поцелуев, нежно, едва слышно охрипшим от молчания

голосом говорю, - сильно, - продолжаю. Не ожидая от меня этих слов, он на секунду

замирает, не отвечает на поцелуй, а потом с ненасытным желанием ласкает мои губы, благодаря за услышанное. Мне казалось, что Марку никто и никогда в жизни не

произносил греющих сердце трёх маленьких слов. Что с ним творилось в этот момент я не

знаю, но он просто слетел с катушек. Такой нежности от него я никогда не чувствовала.

Нет, конечно, она была. Но не такая. Сейчас она была лёгкая, как шёлк, едва осязаемая, как пушистое маленькое облачко в солнечный день. Его горячие губы заставляли кипеть

от бурлящих эмоций, что вспарывали мои вены. Скромность с ним давно была позабыта.

Он научил меня не стесняться и отдаваться полностью. Кричать, срывая голосовые связки

от нахлынувшего оргазма, содрогаясь в его крепких объятиях. С ним я стала чувственнее, не боялась извиваться и просить, просить еще и ещё. Прочувствовала свою сексуальность, стала для него и только для него раскованной и ощутила, что такое быть женщиной.

- Ты сводишь меня с ума, - прорычал Марк, врываясь в мое тело, заставляя непроизвольно

сжать внутренние мышцы. Я забыла как дышать, как наполнять лёгкие воздухом. Я им

дышу без остановки. - Хочу..., - толчок, - тебя, - срывает с моих губ сладостный стон, заставляя впиваться в его спину острыми ногтями. Мы были одним целым и подходили к

краю постепенно, все чаще не сдерживая стоны удовольствия. Жаркое опаляющее

дыхание Марка на моей шее и греющее душу одно короткое слово:

- Моя, - с надрывом.

Больше не в силах сдерживаться от экстаза кричу и кончаю, содрогаясь, притягиваю его за

плечи, целую в угол разбитой губы отвечаю:

- Твоя... и только твоя. Люблю.

ГЛАВА 18

- Ваше величество, можете повернуть голову немного правее и слегка задрать

подбородок? - кричит на весь павильон наш фотограф Юрий. - Слегка! Я говорю слегка! -

мне кажется сегодняшние съёмки никогда не закончатся. - Приглушите свет, - это он

оператору Вове. - Да кто-нибудь сегодня будет делать так, как я говорю? - все молчат. Ему

не нужны ответы, он у нас натура ранимая, вспыльчивая. Делаем так, как пожелает.

Мастер своего дела, лучший из лучших. А здесь ещё накладки. Остаётся совсем мало

времени, можно даже сказать его практически нет. Покорно молчим, исполняя прихоти. -

Можете поставить руку на колено, слегка вывернув локоть? Да, так, - довольно

протягивает, что его поняли с первого раза. - Улыбка! Мне нужна ваша улыбка, а не оскал

безумного зверя! - опять кричит.

Я начинаю смеяться, прикрывая рот рукой. Юрий опускает руку с фотоаппаратом,

поворачивается, прищуриваясь, и стреляет в меня взглядом холодных стальных глазах.

Резко замолкаю, становлюсь серьезной, как и подобает выпускающему редактору нашего

журнала.

- Значит так, Ярослава Эдуардовна! - строго произносит, от чего я чуть ли прыскаю вновь

от смеха. Есть люди, которые не обладают внушительными и управленческими чертами.

Это выглядит смешно, когда они стараются быть грозными. - Мало того, что у нас вместо

гибкой и любящей объектив модели бетонная статуя, так вы ещё разводите здесь балаган!

Отвлекаете своим присутствием! Где вы его вообще откопали? - не унимается гроза

фотошопа, указывая на модель, что деловито сидит на краю стола в уверенной позе и