Мое израненное сердце (СИ) - Титова К. "Кэт Рин" - Страница 81

После слов Тамары Николаевны во мне все успокоилось, как будто какая-то неизвестная

истина открылась мне. Появилась уверенность в том, что все будет хорошо. Марк все

осмыслил. Признал свой эгоизм. Ведь по сути он живет в каждом из нас. Только нужно

быть в первую очередь честным с самим собой. Для некоторых эгоизм это святая святых.

Неприкосновенность. Есть только они и все. Но если ты готов отдавать себя другому, делать для него все безвозмездно, от чистого сердца, не надеясь на признание или отдачу

за сделанное, то в тебе меньше эгоизма. Я ведь тоже эгоистка, как и Марк, раз ждала

ответных чувств. Не требовала, но ждала. Любовь - это всегда жертвы ради любимого.

Стараешься сделать для него все посильное и от тебя зависящее. Бывает, забываешь о себе

и своих желаниях в угоду ему. Так делала я, моя любовь. Знаю, что многие думают любви

нет, что это все пустые красивые слова, заставляющие сердце исходить в приятной истоме

и таять от заветных слов. Но это не так. Любовь есть. Она живет в нас с самого рождения, с первого вздоха. С первого взгляда матери, что с умилением и заботой смотрит на тебя, и

ты впитываешь ее любовь, поглощая большими порциями. Жадно глотая, насыщая свою

душу. Мы привыкли говорить много, умно рассуждать и требовать доказательств. А ведь

все намного проще, надо чувствовать своего человека. И я его чувствую каждой

клеточкой кожи, каждым прикосновением голубых глаз, что изучали меня с маниакальной

настойчивостью. Всем телом ощущаю огонь, что разгорается во мне от маленькой искры и

превращается в пожар, который только он один в силах как разжечь, так и потушить.

Не хочу. Устала. Устала быть сильной. Не знаю как уже правильно. Слез нет, может я

сама все себе придумала? Мысли впиваются в голову словно спицы. Последние три ночи

просыпаюсь в холодном поту от сна, в котором прочно поселился Марк.

- Хватит мне сниться! - кричу вслух, хватаюсь за голову, поднимаясь с кровати. Иду по

темному коридору квартиры, наливаю стакан воды на кухне и становлюсь у окна. Дождь.

Небо плачет. Какие оно секреты скрывает, что льёт свои слезы? Прислоняю ладонь к

холодному стеклу и прислушиваюсь к звуку капель, тарабанящих по крышам домов,

отбивая звуки музыки. Знаю, что ты не спишь, также стоишь у окна, как и я. Несмотря на

нашу разлуку и расстояние, я чувствую тебя. Чувствую, как ты прикасаешься к стеклу и

всматриваешься в даль, пытаясь уловить незримую нить, что связывает нас. Я знаю, что

наша любовь сильнее всех расстояний и разлук. И ты чувствуешь! Признался себе и мне!

Ты знаешь, что я люблю тебя и всегда буду любить только тебя. Моя любовь останется с

тобой. Только почему? Зачем лишил нас счастья?

- Люблю, - вырисовываю на окне буквы и повторяю их не один раз. Холодные капли

падают на землю, как соль на мои незарубцевавшиеся раны. А все потому, что нет рядом

тебя! Ты исцеление и лекарство. - Ты украл мое сердце, - говорю в пустоту, уверенная, что

он меня слышит. - Не знаю, готовы ли мы? Поняли ли, что нам суждено быть вдвоём или

нет? Что мы нашли себя и разделили свою любовь и счастье... на двоих?

Хочу быть с ним, ощущать его, вдыхать глубоко и впитывать в себя аромат любимого

мужчины, чувствовать прикосновение шероховатых пальцев. Смотреть в глаза и

понимать, что он только мой, а не тонуть в голубом океане как корабль при крушении, где

воронка затягивает тебя на дно и не отпускает на поверхность, не давая маленький шанс

на спасение. Хочу прижиматься к его груди и знать, что его сердце бьется только для

меня. Та любовь, что родилась, она моя и навсегда должна там остаться. Чтобы он

прижимал меня к себе и не выпускал из объятий, знал, какого это - не ощущать тепло

любимого. Но чтобы помнил, мы вместе, не потому, что я все забыла, а потому, что

простила. Помнить я буду всегда, но в его же интересах не подорвать мое доверие, чтобы

минувшие события остались глубоко на задворках памяти и не всплывали. Вдвоём мы

сможем все и преодолеем любые трудности. А так мы будем только страдать по одиночке.

Уверена, что его сердце так же страдает как и мое, вдали друг от друга.

Время расставит все на свои места. Сомнений больше нет, я твёрдо уверена в своём

решении. Если Марк будет просить ещё раз прощение и говорить слова любви, я скажу

ему все то, что хотела ещё в больнице, но остановилась, так и не решившись зайти. Не

смогла. А сейчас уже третий день мучилась в неведении - как он? Я ни разу не навестила

его в больнице и не позволила этого сделать Роману. Боялась сорваться и поехать к нему.

Так и жила, думая и гадая о его самочувствии, просидев в четырёх стенах квартиры.

На сегодня у нас в редакции назначены первые пробные съёмки для рекламы новой линии

одежды молодого отечественного дизайнера. Я должна присутствовать там лично. Мария

очень переживает, что выбрала не ту модель, потому что мне эти дни было не до работы.

Выхожу к ожидающему водителю Дементьева, здороваюсь и едем в редакцию привычным

маршрутом. Просматриваю увлеченно в планшете почту, но от частых торможений в

утренних пробках мне становится плохо и начинает подташнивать. Убираю гаджет в

сумочку и нажимаю на электростеклоподьемник, опуская окно. Мне нужен глоток

свежего воздуха. Глубоко вдыхаю, прикрывая глаза, улыбаюсь, когда ощущаю маленькие

толчки малышки. Проснулась моя девочка. Прикладываю ладонь к животу, нежно

поглаживая. Недолго побуянив, она успокаивается.

- Ярослава Эдуардовна, - обращается Рома, - вы уже видели?

- Что именно? - открываю глаза и смотрю на водителя.

- Посмотрите направо, - скалится в белоснежной улыбке и кивает головой, приподнимая

брови вверх, - на билборд.

Ничего не подозревая, поворачиваюсь и упираюсь взглядом в нашу совместную

фотографию с Марком, где мы празднуем новый год у Абрамовых. Сердце ухает куда-то

вниз. Нервные импульсы бегут по всему телу, дыхание сбивается, когда смотрю в

небесные глаза своего любимого мужчины и вспоминаю этот кадр, проваливаясь в

проведённые счастливые мгновения. На фото я стою напротив Марка и смотрю снизу

вверх в его самые красивые глаза цвета неба и сияю от любви, что горит во мне. Мои руки

лежат на его груди, сверху прижатые большими мужскими ладонями. На лице Марка от

растянувшейся улыбки появилась ямочка на правой щеке. Смотрит на меня с нежностью и

я отвечаю ему тем же. Но это не все. Надпись на баннере выведена яркими золотыми

буквами: "Ты любишь без меры, а я - без границ! Прости меня, любимая!"

Читаю и не замечаю, как слезы катятся по моим щекам. Я не верю, что он это сделал. Не

верю! Он так долго шёл к этому, с трудом смог даже себе признаться. А здесь на весь

город! Часто моргаю и смотрю уже назад, поворачиваясь, так как мы медленно движемся

вперёд, перечитываю слова. Всю оставшуюся дорогу думаю о Марке. Мысли сжирают

мое сознание. Как дался ему этот шаг? Это так не свойственно для него решиться на такое

откровение! И это все ради меня! Ради любви ко мне! И теперь знаю об этом не только я.

Ощущение безграничного счастья и радости наполняет меня, хочется смеяться. Чертовски

приятно, что Марк готов на все. Даже переступить через себя и кричать на каждом углу о

своих чувствах! Ведь баннеры встретились по дороге к работе не одни раз, а четыре! И где

ещё они красуются я не знаю, но судя по тому, что он всерьёз решил вернуть нас с

малышкой, то думаю по всему городу. Он не скупится, может с размахом.

Поднимаюсь в издательство, сразу прохожу к Смирновой, которая при виде меня светится

как новогодняя ёлка. Наверное видела в городе плакаты.

- Доброе утро, Машуль. Уже видела? - опускаю глаза, пряча улыбку.