«Мягкая сила», «цветные революции» и технологии смены политических режимов в начале XXI века - Наумов Александр Иванович - Страница 71

Существенное влияние на исход «цветных революций» оказал «эффект домино» — примеры уже произошедших успешных государственных переворотов. Шаблоном для всех «цветных революций» на постсоветском пространстве стала «бульдозерная революция» в Сербии в 2000 году. Украинские оппозиционеры в 2004 году имели близкий пример «революции роз» в Грузии 2003 года, а демонстрационный эффект «оранжевой революции» был близок во временном плане к «тюльпановой революции» в Киргизии 2005 года. А одним из решающих факторов, подстегнувших выступления в январе 2011 года в Египте, стала «жасминовая революция» в Тунисе, свершившаяся за одиннадцать дней до начала «финиковой революции».

Наконец, последней по списку, но далеко не по значению причиной триумфа «цветных революции» стала мощная и разносторонняя поддержка оппозиции со стороны западных стран, в первую очередь США. Иностранное вмешательство могло принимать различные формы: от финансирования гуманитарных проектов до угроз военного вмешательства во внутренний конфликт. Запад оказывал колоссальное идеологическое и моральное воздействие на лидеров стран, где проходили протесты, а также их ближайшее окружение, пуская в ход угрозы ареста зарубежных авуаров и счетов, отказа во въезде и даже перспективами международного трибунала. Западные союзники оппозиции присваивали и активно использовали статус верховного арбитра в споре между официальными властями и протестным движением. Разумеется, итоговый вердикт трактовался не в пользу режимов Милошевича, Шеварднадзе, Кучмы, Акаева, Бен Али, Мубарака и Януковича. Действия оппозиции, основанные на технологиях «мягкой силы», объявлялись легитимными, даже если ее представители нарушали закон. Ответные же действия законных правительств по защите своего суверенитета квалифицировались как нарушение тех или иных внутренних или международных норм, ведь фиксирование «непропорционального применения силы к протестующим» становилось вопросом не реальных фактов, а медийных интерпретаций со стороны контролируемых Западом глобальных СМИ.

Степень вовлеченности Запада в общественно-политические кризисы накануне и в ходе «цветных революций» (уместнее, пожалуй, говорить о вмешательстве во внутренние дела суверенных государств) была чрезвычайно высокой. По инициативе западных столиц создавались и поддерживались оппозиционные политические партии; активно спонсировались участвовавшие в политических процессах «независимые» неправительственные организации и средства массовой информации; проводились тренинги для активистов протестного движения и консультации кандидатов и их доверенных лиц; организовывались экзитполы и параллельные подсчеты голосов избирателей; оказывалось давление на иностранных и международных наблюдателей; демонстрировалась моральная поддержка оппозиционным избирательным комиссиям, СМИ, активным группам гражданского общества и т. д. и т. п. Финансовая и организационная поддержка шла в основном через каналы влиятельных американских и европейских аналитических центров, неправительственных структур и различного рода фондов, таких как Национальный фонд в поддержку демократии, Международный республиканский институт, Национальный демократический институт по международным делам, «Фридом Хаус», Фонд «Евразия», Институт «Открытое общество» и иные структуры Дж. Сороса, Британский Совет, Фонда Маршалла, Центр прикладных ненасильственных акций и стратегий (КАНВАС) и целый ряд других.

Известный американский политолог Ф. Фукуяма справедливо отмечал в работе «Америка на распутье»: «В каждом из этих случаев («цветные революции» — А. Н.) внешняя поддержка была решающей. При отсутствии сложной сети международных наблюдателей, которых можно оперативно мобилизовать, было бы невозможно продемонстрировать фальсификацию результатов выборов. Без независимых средств массовой информации было бы невозможно осуществить мобилизацию масс, и эти информационные органы также получали существенную поддержку извне. Без длительного строительства институтов гражданского общества, которые могли бы сплотиться в протесте против результатов выборов, не было бы уличных демонстраций и других открытых акций»[452].

При непосредственном участии Запада были подготовлены основные акторы «мягкой силы», участвовавшие в демонтаже правящих режимов. Одними из главных получателей западной помощи и полноценными участниками «цветных революций» стали неправительственные организации. Задолго до начала «революции» с помощью иностранных грантов НПО усердно и методично взращивали в своих странах прозападно настроенное гражданское общество. Именно через них распределялись получаемые из-за рубежа финансовые ресурсы на развитие самых разнообразных гуманитарных проектов с целью облегчить проникновение западного влияния во все сферы жизнедеятельности государств, выбранных в качестве мишеней для «цветных революций». В ходе активной стадии «цветных революции» НПО проводили семинары и тренинги по ненасильственному сопротивлению властям и управлению массовыми протестами; готовили наблюдателей за ходом голосования; проводили и публиковали выгодные оппозиции опросы общественного мнения и экзитполы; взаимодействовали с оппозиционными политическими партиями и СМИ. Эффективно используя новейшие политические, коммуникационные и информационные технологии, эти сетевые структуры привлекали в свои ряды и направляли протестную активность наиболее мобильной и действенной части населения — молодежи и студенчества.

Не менее активно в ходе «цветных революций» действовали и финансируемые из-за рубежа средства массовой информации. Как пишут отечественные исследователи А. Гапич и Д. Лушников, все политические режимы, уступившие власть «цветным революционерам», поплатились во многом благодаря тому, что, играя в видимость демократии, позволили существовать неподконтрольным им и относительно влиятельным СМИ[453]. В активный период «цветных революций», обычно связанный с выборами, роль независимых (от собственного государства, но не от своих зарубежных спонсоров) средств массовой информации была особенно значительной, так как они стали существенным препятствием для правящих элит в их попытке подавить протесты и сохранить власть. «Независимые» СМИ регулярно публиковали дискредитирующие правящий режим материалы, заранее подготавливая общественность к злоупотреблениям властей, а в ходе выборов с их помощью «революционерам» удавалось донести до людей вести о фальсификации результатов голосования, что неизменно выступало триггером массовых протестов, которые умело координировались оппозиционными средствами массовой информации.

На втором этапе реализации западных технологий «мягкой силы» по смене политических режимов — в ходе «цветных революций 2.0» — огромную роль играли Интернет-технологии, в первую очередь, социальные сети. Они значительно расширили тактические возможности участников массовых протестов и кардинальным образом упростили процесс мобилизации противников режима и систему коммуникаций между оппозиционными активистами. Мобилизация активной молодежи, обучение ее методам координации манифестаций посредством социальных сетей, создание многочисленных виртуальных оппозиционных неправительственных организаций, поддержка массовых выступлений в регионе американским политическим истеблишментом через глобальные Интернет-сервисы — все эти методы свидетельствовали о реализации на практике концепции «мягкой силы» Дж. Ная и его последователей, но уже в новых условиях цифровой эпохи.

В западных столицах и сегодня не устают повторять, что «цветные революции» выступают инструментом демократизации власти, способствуют восстановлению социальной справедливости и демократических свобод в странах с авторитарными режимами. Однако, как еще в 2004 году справедливо подчеркивал авторитетный отечественный исследователь А. Д. Богатуров, с тех пор как понятие «демократизация» стало использоваться во внешнеполитических целях западных стран, оно представляет собой ни что иное, как «идеологию американского национализма в его своеобразной, надэтнической, государственнической форме»[454]. Реальной целью «цветных революций» являлось установление контроля над природными, финансовыми, человеческими и интеллектуальными ресурсами страны, ее фактическая оккупация под видом борьбы за демократические и либеральные ценности. Выдаваемые за процесс демократизации, модернизации, либерализации и приобщения к «мировому прогрессу», «цветные революции» стали орудием «мягкой силы» Запада, направленным на подрыв социально-политического, экономического устройства государства и его реального суверенитета. Сам переворот организаторы представляли как проявление гражданской позиции и социальный протест населения, но на самом деле это было ничем иным, как заранее срежиссированной и отработанной технологией по смене политического режима ненасильственными методами.