Рубежи свободы (СИ) - Савин Влад - Страница 46

Пока что - из "воспитателей" взяли лишь одного. Когда в его каюту стали ломиться, он не придумал ничего лучше, как через иллюминатор прыгнуть за борт - на что рассчитывал, кретин, непонятно, до берега еще сорок миль. Это его заметили с "Внушительного" и выловили, даже шлюпок не спуская, а сетью (есть такое приспособление, для спасения большого числа людей, на "выстрелах", откидных шестах перпендикулярно борту, спускается в воду частая сеть как сачок), так что пловца подцепили, и еще багром за одежду, чтоб обратно не нырнул. А остальных двух (в том числе, самого Крыжа) на месте не оказалось. Хорошо хоть, что про оружие Кук не соврал - было в указанном месте, два десятка уже не новых МР-40, а также пистолеты "парабеллум" и девятимиллиметровые патроны. Все это в темпе перетащили наверх, в помещение рядом с мостиком, заперли, приставили часового. Одновременно, извлекали "детдомовцев" из кают - "песцы" блокировали коридор, вскрывали двери, если сами не откроют, и выходи все, по одному - тут же обыскивали, и тащили наверх, где уже наскоро оборудовали КПЗ и допросные. Удачно, что среди командированных от Пономаренко были сотрудники Конторы по следственной части, так что пленных допрашивали как на конвейере, по стандартному вопроснику, тут же сравнивая ответы. Кто еще был в вашей команде - имена, приметы, во что одет, за что отвечал, в каких каютах находились? Кто был главным, какие приказы от него получали? Какой был порядок взаимодействия, связи? Что собирались делать дальше - если не знали точно, то что думали сами, что говорили другие? Большинство "детдомовцев" поначалу размазывали сопли, скулили, что ничего не знают - но были и такие, кто стали изображать идейных. А последние сомнения в том, что Кук оговорил деток, исчезли, когда мы всю свору зверьков запихнули в три помещения (ну не двадцать отдельных кают выделять?), вот только там уже было спрятано по микрофону, и о чем они там будут сговариваться, мы слушали и писали. Выросли бы через пяток лет бешеные твари, для людей очень опасные - а теперь, мы вас всех на голову окоротим.

Вот теперь можно и объявление по судовой трансляции - разыскиваем опасных вооруженных преступников, двое мужчин, один 35-40 лет, 170-175 см ростом, плотного телосложения; второй 25-30 лет, 160-165 см ростом, худощавого телосложения, вооружены пистолетами. Всем пассажирам (конечно, за исключением "наших"), из своих кают не выходить. И обход, с проверкой документов, и сличение фамилий в списке пассажирского помощника, на соответствие занимаемым каютам (мы ведь не знаем, какие еще документы, на какое имя, могут быть у пана Крыжа и его сообщника). При желании на корабле не то что человека, но и наверное, живую корову спрятать можно, но это лишь члены экипажа знают (особенно, из числа трюмных машинистов - в самом корабельном чреве, в отсеках двойного дна, в балластных цистернах, есть такие места), а пан Крыж на "Нахимове" чужой, и вообще не моряк. А сообщники из числа экипажа маловероятны - взяли мы уже и троих, кто Куку помогали груз в трюм протащить - клянутся, что про бандитов ничего не знали, считали обычной коммерцией с контрабандой, "ну а расстрельную политику на себя вешать, да вы что, мы советские патриоты". И заперты все проходы с пассажирских палуб вниз, до Севастополя обойдется. Идет проверка пассажиров.

Ммать! Обнаружился один из сбежавших. Вломился в одну из кают второго класса, и семью в заложники взял - какой-то инженер из Харькова, с женой и дочкой. Грозится, что всех поубивает. И один он там, или оба - голос слышали только одного, так второй может, молчит? Деться ему (или им) из каюты некуда, ну если только в иллюминатор и вплавь, но и нам не войти. Отчего я решил лично участвовать - а вот захотелось проверить, что форму не потерял! И чтоб судьбу за хвост подергать, как лермонтовскому Фаталисту. И - а гори все пропадом, вот захотелось, и все! Убьют - так кто здесь обо мне пожалеет?

-Не пляши - покачал головой Юрка - Валь, что-то не нравишься ты мне сегодня.

Я лишь отмахиваюсь, к чертям! И нет у меня ощущения, что умру - вот не смейтесь, верю я что такое есть, может человек чувствовать свою смерть заранее - как Серега Куницын, чей позывной я себе взял, необычно печален был тогда, в уже взятом Берлине, за несколько дней всего до Победы. В броник облачаюсь, не штурмовой, "номер пять", который даже "бронегрызы" непосредственно перед атакой надевают, слишком тяжел, и даже не в пехотную "четверку", а в десантный, "номер три", он движений почти не стесняет - и против короткоствола достаточно, а МГ-42 у врага сейчас точно нет. Автомат не беру, лишь по девятимиллиметровому парабеллуму в каждую руку - при бое в помещении, да еще где гражданские есть, работа нужна точная. Чем нравится мне фрицевский пистоль образца 1908 года, что хват очень удобен, большой наклон рукоятки, как продолжение руки, и отдача ствол почти не уводит - когда стреляешь "от бедра", в движении, в падении, в перекате, архиценнейшее качество. И автоматический предохранитель, в связке с очень легким спуском - иначе опасность себе ногу прострелить. Ганфайт - не то, что в ковбойских фильмах, а у нас, гибрид стрельбы с рукопашкой - когда ты, работая вблизи с одним противником, в теме отстреливаешь тех, кто на заднем плане. Или "танцуешь" среди врагов, стреляя во все стороны, а они не могут, из опаски своих положить. Или "дуэль" - выхватывая пистолет, стрелять в приседе, в кувырке, с переворотом, это у Юрки "Брюса" виртуозно выходило, в упражнении с красящими шариками, его никто из курсантов опередить не мог. И самое сложное - то же самое, но когда противник уже на тебя ствол направил, и твой единственный шанс, это пол- или даже треть секунды, сколько ему надо, чтобы выбрать свободный ход курка (вот отчего в ганфайте, очень легкий спуск, это не роскошь а необходимость). Но у Юрки весь прием занимал меньше времени, чем произнести "пятьсот один" (как парашютисты и саперы одну секунду отсчитывают). Я от него совсем немного отставал - а вот у бандеровцев такой тренировки быть не может.

Тварь из-за двери орет - требует американского консула. Ага, счас побежали - найдем тебе консула в море. И чем он тебе поможет - неприкосновенным объявит и с собой уведет? Если только там не просто бандеровец, а кадровый американский шпион, и он надеется своему посольскому какую-то информацию передать, в условном виде, кодовым словом или чем-то еще? Вот только, отчего бы не пообещать?

-Эй, там! Ладно, будет тебе консул, как в порт придем. Но хотя бы дочку из заложников выпустишь сейчас. Иначе - никакого разговора. И сдохнешь, очень погано.

Мазур прилаживает заряды на дверь. Штатный инвентарь абордажной команды для вскрытия люков - на магнитах прилепляется, чеку выдернуть, и всего на три-четыре шага отойти, несильно совсем рванет, но любые запоры и петли выносит с гарантией. Секунды последние, сейчас начнем. Страха нет совершенно, лишь азарт и мандраж, как у охотника перед медвежьей берлогой - когда ты уже сотню зверей убил и хорошо знаешь, что против пули, клыки и когти слабы.

И тут в каюте выстрел (на слух, пистолет, девятимиллиметровый). Истошный женский крик, тут же вторым выстрелом оборванный. Бандеры заложников убивают - ну суки, теперь шансов на жизнь у вас не осталось совсем (хотя и раньше были, околонулевые). Мазур, твою мать, ну что у тебя?!

-Готово! Отсчет!

Диспозиция привычная. Мазур (номер два) с той стороны двери, где петли, обеспечивает вскрытие. Я (номер один) вжимаюсь в стенку по другую сторону в паре шагов, за мной номера три, четыре и пять (Кот, Репей, Шолом) - тренировками проверено, этого хватит, чтоб в помещении положить даже десяток, большая толпа будет просто мешать, так что остальные внутрь не идут, а коридор держат и двери соседних кают. Вспышка, взрыв, дверь падает - и для подстраховки, внутрь летит еще и светошумовая граната, послабее тех, что в 2012 году были, но тем, кто изнутри держит на прицеле дверь, временная слепота гарантирована. Даже у меня, за углом, зайчики в глазах мелькают, но терпимо - а трое за мной по команде и вовсе зажмуриваются заранее, на меня надеясь, если кто-то из бандер на прорыв в эту секунду пойдет. И только свет погас, в ушах звон еще не утих - вперед, пошел! Пока те не опомнились еще, им ведь куда больше досталось!