Корона Эллгаров - Головина Оксана - Страница 21

Она хотела добавить еще что-то, но сферы над их головами угасли, возвещая о том, что наступило время отбоя. Лиса сверкнула глазами, довольно улыбнулась и быстренько выскользнула за дверь комнаты, оставив в недоумении свою новую соседку.

Они поднялись к одной из южных башен, которая была отстроена позже всех. Келейр указала на лестницу, ведущую вверх. Рейн кивнул, эту дорогу он помнил. Именно в зал Баркарна они спешили, когда желали поддержать своего хвостатого товарища, прошедшего неправильное обращение. Броган усмехнулся и потащил жену за собой, желая достичь нужного этажа быстрее.

Бродик рассказывал, что здесь проводились некоторые торжества, а также находился особый зал, назначение которого было неизвестно ни одному обитателю Арфена. Они стремглав взлетели по ступеням, смеясь и не размыкая рук. У высоких кованых дверей остановились, запыхавшись и едва переводя дух.

Рейн наклонился к губам Келейр, намереваясь лишь слегка их коснуться, но девушка обхватила его шею руками, прижалась всем телом, и в ее глазах заплясали игривые льдинки. Она принялась целовать лицо дракона, а затем припала к его губам. Рейн глухо застонал и с трудом отодвинулся от лисы.

— Погоди, мелкий, — он распахнул двери и заглянул в зал, — сначала надо удостовериться, что здесь нет еще одного самодовольного волка…

— Думаю, у него есть занятие получше, чем прятаться в этой башне, — промурлыкала лиса, обводя взглядом просторное помещение.

Баркарна был прекрасен. Одно великолепие цветных витражей чего стоило. Из них почти полностью состояла эта часть башни, что вызывало легкое головокружение. Последние лучи садящегося солнца создавали причудливые узоры на полу, наполняя теплым светом каждый уголок зала. Мозаичный пол был полностью пуст. Ни единого предмета мебели здесь не было. Келейр прошла в центр и запрокинула голову, глядя на стеклянный потолок.

— Говорят, что ночью в зале Баркарна можно разглядеть все звездное небо, которое накрывает земли Грахеймна. Находиться здесь — все равно что находиться на ладони мира.

Рейн вновь залюбовался лицом девушки, освещенным радужным светом, льющимся из стеклянного купола над их головами. Она словно была продолжением этого самого света. Только сейчас Броган понял, как истосковался по ее лицу, ее телу… до дрожи в руках.

Келейр поняла его желание, ведь оно было так созвучно с тем, что ощущала сама, и протянула к мужу руку, подзывая к себе. С тихим рыком дракон преодолел расстояние и оказался рядом. Его пальцы проникли под застежку куртки девушки, дальше под рубашку, и дернули пуговицы, заставляя их отлететь в сторону. Одежда распахнулась одновременно с удивленными глазами Келейр, которая проводила блестящее серебро взглядом.

Белья на жене не было, так что Рейн мог беспрепятственно наслаждаться открывшимся видом. Он провел губами дорожку между ее ключицами, и по коже лисы тотчас побежали мурашки удовольствия. Девушка быстрым движением избавилась от куртки и рубашки, затем резко выдернула рубашку Рейна из брюк. Он что-то одобрительно пробормотал, проводя ладонями по ее спине.

Тело Келейр, такое нежное, гибкое, было полной противоположностью его тела. А кожа казалась особенно мягкой и шелковой. Броган с ревнивым удовольствием сознавал, что был единственным мужчиной, который касался ее. Ведь Келейр принадлежала лишь ему. Рейн видел, как потемнели глаза жены, как отзывается ее тело на поцелуи, и это наполняло его гордостью.

— Проклятье, ты безумно красивая, — шептал он, обжигая девушку синим взглядом.

Рейн шумно выдохнул, поднял жену на руки, затем опустился с нею на колени, и положил на разбросанную одежду.

— Ты и есть мой подарок на сегодня? — мягко спросил дракон, покрывая шею и плечи жены поцелуями.

— Точно! — ахнула Келейр, упираясь в грудь мужа обеими ладонями. — Я забыла!

Черные брови Рейна приподнялись от неожиданности. Что задумала эта мелкая? Лиса села на смятой одежде и принялась выискивать что-то в карманах своей формы. В ее руках зашуршал небольшой бумажный сверток. Рейн следил за ней, гадая, что за всем этим последует. Девушка развернула бумагу и сердито надула пухлые губы. Шоколад, припасенный для ее дорогого дракона, растаял, превратившись от их жарких объятий в пригоршню тягучей сладости. Ощущая запах свежего десерта, Броган подался к жене.

— Ты для меня лучший подарок, — произнес Рейн одними губами, желая поддержать расстроенную девушку.

Шутя Келейр провела по его губам пальцем, измазывая их шоколадом, и дракон склонился над нею, целуя. Она ощутила вкус шоколада и дикого меклера, такой дразнящий и сладкий. Рейн провел тыльной стороной ладони по шее жены, продолжая что-то нежно и бессвязно говорить. От этой простой ласки ее голова запрокинулась, а глаза распахнулись шире, замечая, как на стеклянный купол над ними мягкими хлопьями опускается снег.

Снег заскрипел под его ботинками. Вардван поднял голову, сердито глядя, как крупные снежинки кружились над ним и ложились на лицо.

— Возмутительно! — проворчал проректор, разметая высокий сугроб носком своего ботинка.

Начало лета на дворе. А они? А они по уши в снегу!

— Прекрасно, — вздохнула за его спиной Белла.

— Ты находишь это прекрасным? — Вардван повернулся к великанше, удивленно приподнимая брови.

Женщина с любовью посмотрела на лицо мага, любуясь, как белый снег припорошил длинные черные волосы.

— Нахожу… — Токум притянула Аристакеса к себе за полы легкой куртки.

Сопротивляться было глупо по нескольким причинам. Во-первых, он был слабее, а применять магию к возлюбленной было неприемлемо. Во-вторых, он был влюблен, так к чему сопротивление? Вардван припал к губам Беллы, радуясь тому, что сегодня Саргон был занят и помешать им никто не мог… Едва проректор расслабился и отдался любовному настроению, как ему в спину полетел снежок. Аристакес отпрянул от великанши и сердито оглянулся. Никого. Снегопад продолжался, хоть и стихал понемногу, но двор был пуст.

— Какого ярна? — проворчал мужчина.

Хьюго тихо усмехнулся, прижимаясь спиной к колонне галереи, и подбросил в руке очередной снежок. Он поглядел на южную башню, стеклянный купол которой был укрыт белоснежной шапкой, словно глазурью. Кажется, у малышки-лисы свои методы укрощения огнедышащих драконов. Эверет покачал темной головой и снова улыбнулся. Порой любовь лучшее лекарство. Порой она единственное лекарство. Сам он, конечно, не верил, что способен испытывать нечто подобное. Но не мог отрицать того, что это чудо существовало, словно некая разновидность непостижимой магии.

Хью кинул взгляд на окна академии, выискивая те, что принадлежали кабинету ректора. Сегодня свет в них не горел. Едва предрассветные сумерки начнут таять, как Саргон отправится в Демонтинские леса, те, что начинались в низине Орвы. Элазар намеревался просить лесную ведьму навести морок и тем самым успокоить Раегдан хоть ненадолго. Людям нужно было дать время, когда сознание полностью очистится от чар, остынет и первая волна справедливого гнева. Маг довольно ухмыльнулся: выходит, завтра ректора не будет в замке.

— Чудесненько… — Хью метнул снежок, который впечатался ровно между двух окон кабинета Саргона.

Значит, завтра он спокойно выспится, и никто не будет его отчитывать за каждый шаг.

— Даже не мечтай об этом, — произнес над ухом Аристакес и сощурился, глядя на своего товарища.

И когда он подошел? Эверет спрятал руки в карманы, с беззаботным видом прохаживаясь вокруг проректора.

— О чем это ты, Арис?

— Я с тебя глаз не спущу, и не думай, что отсутствие Элазара что-то изменит для тебя. — Вардван приподнял подбородок, откинул за спину влажные от тающего снега волосы и прошествовал к главному крыльцу замка.

— Вот же… — тихо пробормотал Хью, глядя вслед товарищу, затем наклонился и сгреб рыхлый снег с земли.

Стоило ему замахнуться, чтобы метнуть очередной снежок, как проректор незаметно шевельнул пальцами, навертев в воздухе один из своих знаков, и пальцы Хью сжали пригоршню конского навоза.