Дети Горного Клана (СИ) - Давыдов Григорий Андреевич - Страница 44

- А Агнесс? - не унимался Кот. - Опиши мне Агнесс.

- Платье всё в дырах, она его ещё оборвать успела до самых коленок. Волосы взъерошенные, локти, колени в грязи... Страшно, в общем, - усмехнулся Вран.

- Ничего и не страшно! - возмутилась, топнув ножкой, Агнесс.

- Интересно, - пробубнил Кот, подойдя вплотную к горцу и внимательно разглядывая его лицо. - Знаешь, Вран, мой народ с начала наших прародителей уметь видеть во тьме. Даже не во тьме ночи - для нас она почти неотличима от дня - а в абсолютной, кромешной тьме, когда неоткуда взяться свету. Но я говорить о нас, рангунах, но человек... Ты не иметь возможность видеть тут, мы отойти слишком далеко в глубину, здесь тьма - хозяйка. Прежде я не иметь понятия, откуда ты можешь видеть... Теперь я обрёл понимание. Твои глаза.

- Что "глаза"? - испугался Вран, зачем-то начав ощупывать своё лицо.

- Зрачки. - Пояснил Кот. - Твои зрачки. Они вертикальные. Как у какого ночного зверя... Или рангуна. Но раньше они у тебя были обычные. Полагаю, это из-за магии... Или Сагер намеренно хотел, чтобы тот проявился - не знаю. Но ты видишь даже лучше меня - я вот не разглядеть никакого мха на стенах...

- Мне б такие глазки! - завистливо проговорила Агнесс, перебив хотевшего было что-то сказать озабоченного этой новостью Врана. - А то от меня скоро живого места не останется - то камни по ногам бьют, то эти коряги, чтоб их...

Кот оторвал свой взгляд от так и не опустившего от лица рук горца и оценивающе оглядел действительно ставшую дурно выглядеть женщину. Кивнул:

- Что ж, полагаю, действительно, стоит обзавестись светом. А то мы так и помрём здесь, пока каждый раз будем вынужденно останавливаться из-за твоей... невнимательности. Друг мой, - вновь обернулся он к Врану, указав когтистым пальцем вверх. - Ты не мог бы нарубить этих корешков, пока я не поищу подходящих каменьев?

Вран кивнул, перехватывая поудобнее меч, а Агнесс тем временем, почуяв возможность отдохнуть, тут же присела на землю, обхватив руками обнажённые колени и уткнувшись в них лицом. И задремала. За то время, что они тащились по этому подземелью, она успела привыкнуть к редким и недолгим остановкам, за которые нужно было успеть отдохнуть - вот организм и приспособился, научившись почти сразу же засыпать, даже если это приходилось делать не на мягких перинах, а на острых колючих камнях...

Кот же ползал по земле, подбирая, на взгляд Врана, ничем не отличающиеся друг от друга камни. Но рангун почему-то брал один камушек и, внимательно его разглядывая, отбрасывал в сторону, а другой, на вид почти такой же, оставлял...

Рубить мечом оказалось сложной задачей. Оказывается, им не так сложно убивать человека, но вот нарубать коренья, туго обнявшие друг друга в причудливых витиеватых узорах, словно давно не видевшееся друзья - так все соки из себя выжмешь, пока отрубишь хоть кусочек. Но в итоге Врану это удалось, и он вывалил перед не шибко довольным Котом несколько крупных кусков. Рангун же взвешивал в руках два одобренных им камня и качал головой:

- Ежели б сюда верёвку да палку...

Горец сел напротив друга и стал внимательно наблюдать за его манипуляциями. Он уже догадывался что собирается делать Кот, его собственные предки подобным же образом умели разводить костёр - долгая кочевая жизнь, прежде чем они осели в горах, заставила их приловчиться пользоваться всем, что было под рукой, дабы обеспечить себе более-менее комфортное существование. Но также он знал, что этот способ требует большой доли мастерства, усердия и сил. Кот, кажется, тоже это знал, и потому прежде чем начать долго собирался с мыслями, пока наконец не выбрал один из корешков и начал бить над ним один камень о другой.

Вран покосился на спящую Агнесс: даже этот резкий неприятный звук её не разбудил.

Сколько времени прошло, юноша так и не понял - но много, очень много, он даже успел начать клевать носом под монотонный стук камня о камень. А Кот всё бил и бил, не прекращая, на его теле выступил пот, на лбу взбухла жилка, а он всё бил и бил... И тут - Вран даже дёрнулся от неожиданности - меж камней дрогнула искра, затем ещё одна, пока третья не попала на лежащий перед Котом корешок, обдав его слабым, но пламенем.

- Быстро, друг мой Вран! - обрадованно вскочил Кот. - Рой яму!

Горец не стал спрашивать зачем это было нужно - просто заработал руками, выкапывая в неподатливой грубой земле небольшое углубление, а рангун тем временем стал быстро-быстро обставлять его камушками, на этот раз всеми, что попадались под руку - без разбору.

Когда они закончили, Кот, аккуратно подняв горящий корешок, держа его в руках, словно хрупкую вазу из хрусталя, медленно, почти не дыша, переложил его в эту нишу и облегчённо вытер пот со лба:

- Получилось.

Вран лишь кивнул, не отрывая глаз от неяркого, но света, который неплохо освещал узкий тоннель подземелья. Его глаза заслезились - слишком долго они шли в потёмках, без капельки вожделенного света - успел отвыкнуть. Если бы он мог видеть себя со стороны, то точно бы заметил, как его вертикальные зрачки, лишь только на них попал свет от огня, стали медленно и неохотно деформироваться, возвращая себе прежний облик...

Кот, также следивший за игрой только что родившихся и оттого радостно извивающихся язычков огня, подложил им "угощения" в виде ещё пары корешков и посмотрел на Врана, требовательно протянув руку:

- Давай меч, схожу вперёд, проведаю что есть впереди. Может, вернуться с чем-нибудь съестным. А ты пока отдохни, поспи.

Вран отдал меч не сразу, чуть поколебавшись - он мог бы сходить и сам, уж устал точно меньше друга, спать не очень-то хотелось, возбуждение в крови ещё не успокоилось, да и меч для рангуна был тяжёл - не то что ему, изуродованному магическими ухищрениями... Но только горец посмотрел в глаза терпеливо ждущему Коту, как сразу отбросил всякие мысли прочь и протянул ему оружие, потому как увидел в его взгляде: если не даст - оскорбит, а рангуны народ гордый, может потом и не добиться прощения.

Кот принял меч, отчего мышцы на его руке заметно вздулись и, поднявшись, выхватил из импровизированного костерка один из успевших разгореться в достаточной степени корешков - всё-таки пускай их народ и прекрасно ориентировался в темноте, а всё ж-таки в любом случае со светом уютнее и спокойнее.

Горец некоторое время провожал всё удаляющуюся и удаляющуюся светлую точку, в которую превратился Кот, пока та не скрылась за ближайшим поворотом. И улёгся на негостеприимно колкие и неудобные камни, постаравшись уснуть.

Как он и предполагал, ничего не вышло.

Когда юноша открыл глаза, тяжко вздохнув от невозможности уйти в блаженное забытье, то сразу заметил, что Агнесс, так и не переменившая своего положения, уже не сопит, уткнув лицо в колени, а смотрит на него. Причём, даже увидав, что он это заметил, ничуть не смутилась, продолжая ощупывать горца взглядом. Но Вран ничего на это не сказал - по сути, ему было всё равно. Так что он лишь перевернулся на другой бок, спиной к женщине и лицом к притягательному тёплому свету, и повторно попытался уснуть. На этот раз ему помешал неожиданно возникший в тишине подземелья, до того нарушаемой лишь потрескиванием костерка, голос Агнесс:

- Почему ты не сдох?

Вран нахмурился и не стал отвечать.

Видимо, Агнесс восприняла его молчание как непонимание вопроса, и потому пояснила:

- Тебя Сагер так оприходовал, что раз сто помереть должен был. До тебя вот ни один твой предшественник его экспериментов не пережил. Даже одного дня, ничтожества, не продержались. А ты, смотри-ка, - она оценивающе пробежалась по широкой спине Врана, на которой кое-где можно было заметить зарубцевавшиеся раны в виде витиеватых рун. - Всё жил да жил... Хотя среди рабов я ребят и повыше, и поздоровее тебя видала... Да только они одними из первых загнулись. И чем ты от тех бугаёв отличаешься?

Вран хотел было просто проигнорировать её. Ну, говорит - и пускай себе говорит, у баб, тем более таких как она, язык подвешен что надо, попробуй вставить слово, она тебе пять в ответ. Так смысл вступать в этот бессмысленный, по его мнению, разговор?