Клад острова Морица - Васин Михаил - Страница 17

Сейчас эта неизвестная науке разновидность фагов всесторонне изучается. Оказавшись в колбе с совершенно непрозрачной, зеленой водой, вирус в течение двух-трех дней полностью очищает ее. Видимо, никому, кроме сине-зеленых, вреда он принести не может. Не исключено, что вирусологам удастся отыскать или вывести в лаборатории такую «породу» бактериофагов, которые, попав в водоем, вызовут среди сине-зеленых повальную эпидемию.

Но уверенности пока нет. Возможно, новый знакомый станет нашим помощником. А может, обернется врагом?..

Надо ждать, пока ученые изучат все особенности вируса. Так же, как надо ждать новых результатов интереснейших исследований, проводимых в Институте микробиологии Академии наук Латвийской ССР.

Здесь давно занимаются энтеровирусами — многочисленной группой вирусов со сходными свойствами. По одному из таких общих свойств все члены группы получили грустное прозвище: их называют «сиротскими». Почему? Эти микробы давно открыты, давно известны науке. Однако их связь, «родство» с какой-либо болезнью до сих пор не установлены. Во всяком случае — большинства из них. Вот они, в отличие от других вирусов, и остаются в научных каталогах «неприкаянными», сиротливо ожидающими, когда же ученые найдут им место среди возбудителен конкретных болезней.

Но вирусологи ясности в этот вопрос пока не внесли. И более того, порой высказывают сомнение: а почему, собственно, энтеровирусы обязательно должны порождать какие-то заболевания? Может быть, они не порождают никаких.

Тогда зачем они существуют? Мы привыкли, что в природе все имеет смысл.

Вот этой проблемой — выяснением биологической роли «сиротских» вирусов и занялись в институте.

Здесь надо сделать небольшое отступление.

Как уже упоминалось, перерожденные — раковые — клетки главным делом своей жизни считают активный рост и безграничное размножение. Той же особенностью отличаются и многие клетки эмбрионов, клетки новорожденных животных.

Еще в 20-х годах ученые заметили, что вирусы предпочитают селиться в тканях зародышей и только что рожденных животных, а также… в злокачественных опухолях. Это обстоятельство долго использовалось для искусственного разведения возбудителей бешенства, оспы, энцефалитов в опухолях животных. Сейчас это может показаться странным или, во всяком случае, не очень рациональным: как мы знаем, сегодня вирусы перечисленных заболеваний прекрасно размножаются в куриных эмбрионах, в новорожденных крысятах, в клетках животных и человека, выращиваемых на искусственной среде в пробирке. Но в те времена методы культивирования тканей не были достаточно разработаны, а пауке для изучения возбудителей болезней и поисков средств борьбы с ними нужны были большие количества вирусного материала, особенно высокопатогенного. Ну. а коль опухоли способны быть кормушками для нужных науке вирусов, их для этого и использовали.

Лишь много лет спустя стали специально искать и инвентаризировать вирусы, способные уничтожать раковые клетки. В инвентарных списках науки таких «ракоядных» вирусов уже значится внушительное количество. Но большинство из них — инфекционные, вызывающие у человека заразные болезни. Это обстоятельство, понятно, делает их не очень привлекательными для работников практической медицины…

Разворачивая исследования, латвийские ученые включили в программу работ поиски «ракоядных» «сиротских» вирусов.

Человеческий рак прививали золотистым хомячкам, и у них вырастали довольно большие опухоли. А потом в опухоль вводили «сиротский» вирус. Проходила неделя, и опухоль, до этого красная, начинала бледнеть. Еще через неделю она резко уменьшалась.

При микроскопическом исследовании видно было, что когда опухоль, если можно так сказать, в своем расцвете, то она сплошь состоит из раковых клеток. Но по мере того, как в ней размножается вирус, количество клеток уменьшается, они замещаются соединительной тканью. И хотя через две-три недели еще остается небольшая опухоль, раковых клеток там практически уже нет. Опухоль состоит в основном из соединительной ткани. А потом и соединительная ткань рассасывается. Опухоль исчезает.

Что делает со злокачественной клеткой вирус? Проникнув внутрь, он оглушает этого бунтаря, подчиняет себе и переключает его работу на себя. Активно росшая и размножавшаяся «бешеная» клетка так же бешено начинает продуцировать вирусные частицы. Вся она покрывается словно сыпью. Это множество энтеровирусов. В конце концов клетка, как прелый мешок, распадается, вирусы выходят из нее и атакуют другие раковые клетки.

Но все это были эксперименты на животных, хотя и с человеческими опухолями. Что же будет с раковыми клетками человека, живущими вне организма? Исследователи брали кусочки раковой опухоли после операции в клиниках, сохраняли их живыми и на этих кусочках ставили опыты. И здесь вирусы работали неплохо.

Встретились ученые и с целым рядом сложностей. Например, выяснилось, что вирус склонен расправляться далеко не с каждой разновидностью рака. У него, у «сиротского», как оказалось, большая избирательность, изощренный вкус. Он способен развиваться только в определенном виде злокачественных клеток. Скажем, еще на первом этапе исследований, когда на опухолях, пересаженных хомячкам, проверяли действенность сорока девяти «пород» энтеровирусов, выяснилось, что 33 из них могут развиваться на саркоме типа ЧЭ-67. Но только два из этих тридцати трех были в состоянии жить на другой саркоме — 40–79.

А вот еще опыт. Взяли кусочки опухоли после операции десяти больных, страдающих раком желудка, И каждый образец заразили шестью видами вируса. Оказалось: в опухоли одного больного развивалось пять вирусов из шести; у другого больного— четыре; а у третьего — лишь один. Но ведь у всех больных был один и тот же недуг — рак желудка!

Следовательно, говорить о практическом использовании «сиротских» вирусов в борьбе со злокачественными новообразованиями пока нельзя. Впереди еще очень много работы, которая даст прежде всего теоретические результаты. Нужно достаточно хорошо узнать «вкусы» и возможности всех «ракоядных» микробов. Видимо, придется определять индивидуальную чувствительность раковых клеток разных больных и искать здесь какие-то закономерности. Необходимо исследовать и союзников вируса — химиопрепараты. В институте, например, установили, что если, перед тем как заражать опухоль, ввести туда очень небольшую дозу химиопрепарата, то вирус развивается еще более активно. Видимо, химические вещества ослабляют оборону раковых клеток и помогают энтеровирусу пробраться в них.

«Сиротские» преподнесли своим опекунам-ученым еще один сюрприз. Выяснилось, что к энтеровирусам чувствительны не только раковые клетки, развивающиеся в желудке или кишечнике. Натиска «сиротских» не выдерживают и гинекологические опухоли, и опухоль молочной железы. А ведь это ткани совсем другого происхождения! Ученые пока не могут достаточно уверенно объяснить это неожиданное явление.

Никому лучше, чем самим исследователям, не виден тот долгий путь, который им еще предстоит пройти до цели. Наверное, поэтому директор института доктор медицинских наук Р. А. Кукайне высказывается о результатах этих работ весьма осторожно:

— Конечно, вряд ли можно полагать, что нам удалось отыскать самых сильных, самых надежных врагов раковых опухолей. Не исключено, что удастся найти другие разновидности вирусов, еще неизвестные, или известные, но неиспытанные, и они окажутся гораздо более активными, чем «сиротские». Скажем, вакцины против некоторых вирусных заболеваний действуют и на опухолевые клетки: они разрушают их. Возможно, помогут генетики: выведут какую-либо особо надежную в борьбе против рака разновидность микробов. А может быть, будет найдено какое-то совсем иное средство, и наши вирусы никому не понадобятся.

Да, все может быть в биологии. Тем более в век биологии. И скептические высказывания исследователей понятны. Впрочем, как понятно и то, почему они иногда уже затрагивают в своих спорах проблему клинической проверки способностей «сиротских» вирусов, а в их лексиконе даже стало мелькать такое непривычное слово, как виротерапия.