Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4) - Спенсер-Черчилль Уинстон - Страница 163

Бывший военный моряк — президенту Рузвельту

22 сентября 1942 года

«Ниже следует текст телеграммы, которую я хочу послать Сталину:

1. Как я сказал Вам в Москве, мы убеждены, что самым действенным вкладом, который мы и Соединенные Штаты можем внести в 1942 году в дело разгрома Германии, было бы осуществление операции «Торч» как можно скорее.

2. Дата, о которой теперь окончательно договорились с президентом, приходится на начало ноября.

3. Результатом операции «Торч» должно быть: а) либо немцы будут вынуждены перебросить с других фронтов авиационные и сухопутные силы для того, чтобы отразить наш удар; б) либо они вынуждены будут примириться с новым положением, созданным успехом операции «Торч», которая в таком случае вызовет дальнейшее отвлечение сил в результате угрозы наступления против Сицилии и Южной Европы.

4. Значительный успех последней конвойной операции достигнут только благодаря тому, что в ней участвовало не менее 77 военных кораблей. Обеспечение подобной защиты будет невозможно до конца года, когда эскортные суда, которые сейчас должны быть сконцентрированы для операции «Торч», снова могут быть направлены в северные воды.

5. Тем временем мы стараемся найти возможности, чтобы отправлять Вам материалы в меньшем масштабе северным путем в остающийся период 1942 года.

6. Мы намерены возобновить в полной мере отправку материалов начиная с января 1943 года».

Президент Рузвельт — премьер-министру

21 сентября 1942 года

«Я согласен с Вами, что обстановка требует от нас отказаться от отправки конвоя „PQ-19“. Хотя я и считаю, что это будет тяжелым ударом для русских, тем не менее я полагаю, что цели, для которых будут использованы эскортные суда, и в смысле времени и в смысле места операции делают это решение неизбежным. Как бы то ни было, но конвой „PQ-19“ ни при каких обстоятельствах не отправился бы раньше чем через 10 дней, и я твердо уверен, что нам не следует уведомлять русских до истечения этого срока и до тех пор, пока мы не будем абсолютно уверены, что этот конвой не будет отправлен. Я считаю, что мы ничего не выиграем, если уведомим Сталина раньше, чем нужно, а потеряем многое. Кроме того, я полагаю, что за 10 дней мы можем прийти к окончательному решению относительно отправки авиации в Закавказье, о чем Сталин должен быть уведомлен одновременно».

Бывший военный моряк — президенту Рузвельту

28 сентября 1942 года

«Самой ранней датой для отправки конвоя „PQ-19“ могло быть 2 октября, то есть пять дней после даты, которой помечена Ваша телеграмма от 27 сентября. Однако, если Вы считаете это целесообразным, мы можем до 7-го числа или позже делать вид, что мы отправляем этот конвой. Основная часть судов находится в шотландских портах. Согласен, что весьма важно сделать определенное предложение относительно воздушной поддержки на Кавказе».

Президент Рузвельт — премьер-министру

5 октября 1942 года

«Я внимательно ознакомился с Вашей телеграммой, которую Вы собирались послать Сталину 22 сентября.

Я глубоко убежден, что нам следует взять на себя твердое обязательство предоставить военно-воздушные силы для Кавказа и что эта операция не должна зависеть от каких бы то ни было других.

Наши величайшие надежды сейчас связаны с русским фронтом, и сейчас мы должны только найти прямой способ помочь им, помимо наших все сокращающихся поставок. Мы, со своей стороны, обязуемся заменить на Среднем Востоке все наши самолеты, которые будут переведены оттуда, и помочь Вам всеми мерами в разрешении Вашей проблемы военно-воздушных сил на Среднем Востоке.

Что касается конвоя «PQ-19», я решительнейшим образом считаю, что мы не должны сообщать Сталину, что этот конвой не отправится. После беседы с адмиралом Кингом я хотел бы настаивать на применении иной тактики, руководящими принципами которой явятся уклонение и рассредоточение.

Поэтому пусть конвой «PQ-19» будет отправлен последовательными группами в составе самых быстроходных судов, которые сейчас погружены или находятся под погрузкой для России. Эти группы будут состоять из двух-трех судов каждая в сопровождении двух-трех эскортных кораблей и будут выходить в море через интервалы от 24 до 48 часов. Им, возможно, придется обойтись без полного военно-морского прикрытия, которое могло бы защитить конвой от «Тирпица» или тяжелых крейсеров, но это будет риск, на который мы должны пойти. Мы знаем, что, поскольку это касается воздушных налетов, погода, по всей вероятности, не каждый день будет неблагоприятной для нас, а наступление более длинных ночей поможет нам.

Я полагаю, что таким образом нам удастся провести такую же часть судов, как при проводе конвоя «PQ-18». При любых условиях я считаю, что нам лучше пойти на этот риск, чем поставить под угрозу все наши отношения с Россией в данное время. Я знаю, что Вы и Паунд всесторонне рассмотрите это мое предложение. Я должен сказать Вам, что наш посол адмирал Стэндли попросил разрешения прибыть домой для того, чтобы лично передать очень важное сообщение, и я несколько тревожусь, что это может быть за сообщение».

«Вы припомните наш разговор об отправке англо-американских военно-воздушных сил на Кавказ. Я изучил этот вопрос с президентом, и мы решили осуществить это без промедления. Я сообщу Вам о численности военно-воздушных сил, которые мы можем выделить, и о наших планах подготовки этих сил в настоящие месяцы»,

Премьер Сталин — премьеру Черчиллю

3 октября 1942 года

«1. Должен Вам сообщить, что наше положение в районе Сталинграда изменилось к худшему с первых чисел сентября. У немцев оказались большие резервы авиации, которые сосредоточили они в районе Сталинграда и добились двойного превосходства в воздухе. У нас не хватило истребительных самолетов для прикрытия наземных войск. Даже самые храбрые войска оказываются беспомощными, когда они не прикрыты с воздуха. Нам особенно нужны „Спит-файеры“ и „Аэрокобры“. Обо всем этом я подробно рассказал господину Уилки.

2. Транспорты с вооружением прибыли в Архангельск и разгружаются. Это большая помощь. Однако ввиду недостатка тоннажа мы могли бы временно отказаться от некоторых видов помощи и тем сократить потребность в тоннаже при условии, что будет усилена помощь истребительной авиацией. Мы могли бы временно отказаться от своих заявок на танки и артиллерийское вооружение, если бы Англия и США вместе могли поставлять нам 800 истребителей ежемесячно, из них примерно 300 штук — Англия и 500 штук — США. Такая помощь была бы более эффективной, и она улучшила бы положение на фронте.

3. Сообщения Вашей разведки о том, что Германия производит ежемесячно не более 1300 боевых самолетов, не подтверждаются нашими данными. По нашим данным, германские авиационные заводы вместе с заводами в оккупированных странах по изготовлению деталей самолетов производят ежемесячно не менее 2500 боевых самолетов».