Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4) - Спенсер-Черчилль Уинстон - Страница 27
- Предыдущая
- 27/190
- Следующая
В устах германского министра иностранных дел это было, несомненно, весьма важное заявление, тем более что оно было сделано по такому поводу, и Мацуока, конечно, не мог пожаловаться, что его плохо информируют. Затем Риббентроп повторил, что
«державы оси уже определенно выиграли войну. Во всяком случае, ее уже нельзя проиграть. Это только вопрос времени, когда Англия признает, что она проиграла войну. Когда именно это случится, он, разумеется, не может предсказать. Возможно, очень скоро. Это будет зависеть от событий ближайших трех-четырех месяцев. Однако весьма вероятно, что Англия капитулирует в этом году».
Под конец он заговорил об Америке:
«Нет никакого сомнения в том, что англичане давно бы вышли из войны, если бы Рузвельт не обнадеживал всякий раз Черчилля. Трудно сказать, каковы в конечном счете намерения Рузвельта. Пройдет много времени, прежде чем американская помощь Англии поставками вооружения действительно станет эффективной, но даже в этом случае качество поставляемых самолетов весьма сомнительно. Страна, находящаяся столь далеко от театра войны, не может выпускать самолеты высокого качества. То, с чем до сих пор приходилось встречаться германским летчикам, они характеризовали как „хлам“.
Цель пакта трех держав — прежде всего запугать Америку и не дать ей вступить в войну. Главный враг нового порядка — Англия, которая является в такой же мере врагом Японии, как и держав оси».
Затем Риббентроп заявил, что
«фюрер по зрелом размышлении пришел к выводу, что было бы выгодно, если бы Япония решилась как можно скорее принять активное участие в войне против Англии. Например, молниеносное нападение на Сингапур явилось бы решающим фактором в быстром разгроме Англии. Если бы сейчас Япония добилась успеха в войне против Англии, нанеся один решающий удар по Сингапуру, Рузвельт оказался бы в весьма трудном положении. Если он объявит войну Японии, он должен ждать, что вопрос о Филиппинах будет разрешен в пользу Японии. Он, вероятно, основательно призадумается, прежде чем пойти на риск такой серьезной потери престижа. С другой стороны, Япония, захватив Сингапур, приобретет абсолютно господствующую позицию в этой части Восточной Азии. Фактически она разрубит гордиев узел».
После обеда Мацуока был принят Гитлером. Фюрер сам подробно остановился на военных победах Германии. С начала войны уничтожено 60 польских, 6 норвежских, 18 голландских, 22 бельгийских и 138 французских дивизий и 12 или 13 английских дивизий изгнаны с континента. Сопротивление воле держав оси стало невозможным. Далее Гитлер перешел к потерям англичан на море.
Настоящая подводная война только начинается. В этом месяце и в дальнейшем потери Англии будут значительно больше, чем в настоящее время. В воздухе Германия обладает абсолютным превосходством, несмотря на все претензии англичан, утверждающих, будто они добились успеха. В ближайшие месяцы атаки германской авиации станут намного сильнее. Эффективность германской блокады вынудила Англию ввести у себя более суровое нормирование продовольствия, чем то, которое существует в Германии. Война будет продолжаться, а вместе с тем будет идти подготовка к окончательному удару по Англии.
Мацуока выслушал эти разглагольствования. Он поблагодарил за откровенность и сказал, что в целом согласен с точкой зрения фюрера. В Японии, как и в других странах, имеются известные круги интеллигенции, которые только сильная личность может держать в руках. Япония предприняла бы решительные действия, если бы она почувствовала, что в противном случае упустит возможность, которая может представиться раз в тысячелетие. К сожалению, он не обладает верховной властью в Японии и должен склонить к своей точке зрения тех, кто правит страной. Он не может дать определенное обязательство, но лично сделает все от него зависящее. Это были немаловажные оговорки.
Затем он коснулся своей беседы со Сталиным во время проезда через Москву. Вначале он хотел лишь нанести визит вежливости Молотову, но русское правительство предложило устроить встречу между ним, Сталиным и Молотовым. Он беседовал с Молотовым, если учесть время, необходимое для перевода, минут десять, а со Сталиным — двадцать пять минут. Он сказал Сталину, что после краха Британской империи разногласия между Японией и Россией будут устранены. Англосаксы — общий враг Японии, Германии и Советской России. После некоторого раздумья Сталин сказал, что Советская Россия никогда не ладила с Великобританией и никогда не поладит.
Переговоры в Берлине продолжались 28 и 29 марта. Для них по-прежнему были характерны следующие моменты: во-первых, немцы упорно пытались убедить Японию напасть на Британскую империю; во-вторых, они признали, что их отношения с Россией ненадежны, и в-третьих, дали понять, что Гитлер искренне надеется избежать конфликта с Соединенными Штатами.
Мацуока не получил ясного ответа ни на один из важных вопросов: собирается ли Германия, как и раньше, совершить высадку в Англии и как рассматриваются сейчас германо-советские отношения.
Затем Мацуока отправился в Рим, где повидался с Муссолини и папой. Мы располагаем сейчас немецким отчетом о том, что он сказал Гитлеру 4 апреля по возвращении в Берлин. Дуче, заявил Мацуока, информировал его о войне в Греции, Югославии и Северной Африке и о той роли, которую играет в этих событиях сама Италия. Под конец он говорил о Советской России и Америке. Дуче сказал, что нужно иметь ясное представление о значении своих противников. Главным врагом является Америка, а Советская Россия стоит лишь на втором месте. Такого рода замечаниями дуче дал понять Мацуоке, что за Америкой, как за главным врагом, нужно пристально следить, но что ее не следует провоцировать. С другой стороны, нужно быть вполне готовым ко всяким случайностям. Мацуока согласился с подобным направлением мыслей.
Перед возвращением на родину по Транссибирской железной дороге Мацуока задержался на неделю в Москве. Он имел несколько продолжительных бесед со Сталиным и Молотовым. О содержании этих бесед мы знаем лишь со слов германского посла Шуленбурга, которому, конечно, было сказано лишь то, что русские и японцы хотели, чтобы он знал.
Казалось, что все заявления, правдивые или хвастливые, о мощи Германии отнюдь не убедили посланца Японии. Осторожное отношение германских лидеров к столкновению с Соединенными Штатами запомнилось Мацуоке. В то же время он понял из высказываний Риббентропа, что между Германией и Россией образовалась грозная и все расширяющаяся пропасть. При сложившемся роковым образом соотношении сил могущественных стран
Германия просила Японию сделать непоправимый шаг — объявить войну Англии, а быть может, и всему говорящему на английском языке миру. Россия же просила Японию лишь не торопиться, ждать и наблюдать. Очевидно, Мацуока не поверил, что с Англией покончено. Он не мог знать наверное, что произойдет между Германией и Россией. Он не был склонен или, может быть, не имел полномочий брать от имени своей страны обязательство предпринять решительные действия. Он гораздо больше предпочитал пакт о нейтралитете, который по меньшей мере давал время развернуться не поддающимся предвидению событиям, коим суждено было вскоре произойти.
Поэтому, когда 13 апреля Мацуока нанес в Москве Шуленбургу прощальный визит, он упомянул с излишней точностью, что в последнюю минуту достигнута договоренность о японо-советском пакте о нейтралитете и что «по всей вероятности, он будет подписан сегодня в 2 часа по местному времени». Обе стороны пошли на уступки в спорном вопросе об острове Сахалин. Это новое соглашение, заверил он германского посла, нисколько не затрагивает пакта трех держав[14].
Шуленбург рассказал о демонстрации единства и товарищества, устроенной Сталиным на вокзале перед отъездом Мацуоки в Японию. Поезд задержался на час из-за приветствий и церемоний, которых явно не ожидали ни японцы, ни немцы. Появились Сталин и Молотов, которые удивительно дружелюбно приветствовали Мацуоку и других японцев и пожелали им счастливого пути. Затем Сталин публично спросил о германском после.
14.
В 1939 г. главной задачей Советского правительства было не допустить втягивания СССР в войну. На Западе это было решено пактом о ненападении с Германией (хотя эту мирную паузу правительство Сталина не сумело использовать в должной мере, допустив грубейшие просчеты).
Что касается отношений с Японией, то после соглашения о прекращении военных действий, заключенного в сентябре 1939 г., они все же оставались напряженными. Летом 1940 г. японское правительство согласилось начать переговоры с Советским Союзом о заключении пакта о нейтралитете, который и был подписан в ходе визита Мацуоки в Москву в апреле 1941 г. Он явился крупным успехом советской дипломатии, так как позволял (и позволил в действительности) избежать в случае германской агрессии против СССР войны на два фронта.
- Предыдущая
- 27/190
- Следующая
