Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4) - Спенсер-Черчилль Уинстон - Страница 72
- Предыдущая
- 72/190
- Следующая
Ввиду настойчивой просьбы Сталина было решено принять меры к вручению финнам, а также Румынии и Венгрии ультиматума, ограниченного определенным сроком.
В то же время я счел нужным обратиться с ведома и согласия Советского правительства с последним личным воззванием к финляндскому вождю фельдмаршалу Маннергейму.
Премьер-министр — фельдмаршалу Маннергейму
29 ноября 1941 года
«Я глубоко огорчен, надвигающимися событиями, а именно тем, что через несколько дней мы будем вынуждены из чувства лояльности по отношению к нашему союзнику России объявить войну Финляндии. А уж если мы это сделаем, мы будем вести эту войну, насколько позволят обстоятельства. Ваши войска, несомненно, продвинулись достаточно далеко для обеспечения безопасности страны и могли бы теперь остановиться.
Совершенно незачем делать какое-либо публичное заявление. Можно просто выйти из боя, прекратить военные операции, что будет вполне оправдано суровой зимой, и выйти из войны де-факто. Я был бы рад, если бы мне удалось убедить Ваше превосходительство, что мы разобьем нацистов. Я чувствую себя гораздо более уверенным, чем в 1917 или 1918 году. Многочисленным друзьям Вашей страны в Англии было бы очень тяжело, если бы Финляндия оказалась в одном лагере с побежденными нацистскими преступниками. Мои воспоминания о наших приятных беседах и переписке относительно прошлой войны побуждают меня послать, пока еще не поздно, для Вашего рассмотрения это сугубо личное и частное послание».
2 декабря я получил ответ фельдмаршала Маннергейма:
Фельдмаршал Маннергейм — премьер-министру Черчиллю
2 декабря 1941 года
«Я имел честь получить вчера через американского посланника в Хельсинки Ваше письмо от 29 ноября 1941 года, и я благодарю Вас за любезность, которую Вы проявили, послав это личное письмо. Вы, несомненно, поймете, что я не могу прекратить свои нынешние военные операции, пока мои войска не достигнут позиций, которые, по моему мнению, обеспечат нам требуемую безопасность. Было бы жаль, если бы эти операции, проводимые для того, чтобы оградить Финляндию, вовлекли мою страну в конфликт с Англией, и я буду глубоко огорчен, если Вы сочтете себя вынужденным объявить войну Финляндии. С Вашей стороны было очень любезно послать мне в эти тяжелые дни личное письмо, и я вполне оценил это».
Этот ответ показал, что Финляндия не собиралась отводить свои войска к границам 1939 года, и поэтому английское правительство начало готовиться к объявлению войны. Аналогичные меры были приняты в отношении Румынии и Венгрии.
В такой обстановке шли приготовления к поездке Идена в Москву. Идена должен был сопровождать заместитель начальника имперского генерального штаба генерал Най. Целью московских переговоров было обсуждение чисто военных, а также общих аспектов войны и, если возможно, оформление союза в виде официального письменного договора.
5 декабря я составил для министра иностранных дел общую директиву, в которой излагалась наша точка зрения на некоторые моменты военного положения. Битва в Пустыне, которая будет описана ниже, была в это время уже в полном разгаре.
Премьер-министр — министру иностранных дел
5 декабря 1941 года
«1. Затягивание военных действий в Ливии, отвлекающих столь большие силы держав оси, вероятно, потребует от нас использования как 50-й, так и 18-й английских дивизий, которые мы надеялись выделить для обороны Кавказа или для действий на русском фронте. Поэтому в ближайшем будущем эти дивизии нельзя будет выделить. Лучший способ, каким мы можем помочь (не считая поставок), — это разместить на южном фланге русских армий сильное авиационное соединение, скажем, 10 эскадрилий, которые могли бы, в частности, помогать защите русских военно-морских баз на Черном море. Эти эскадрильи будут переброшены из Ливии, как только там будет достигнут успех. Переброска аэродромного личного состава и материалов не вызовет такой загрузки Трансперсидской железной дороги, как переброска пехотных дивизий. Верховному командованию вооруженными силами на Среднем Востоке приказано разработать планы этой переброски, завершение которых будет, конечно, зависеть от того, будут ли предоставлены возможности для детальной разведки.
2. Все большее значение как для России, так и для Англии приобретает позиция Турции. Турецкая армия, состоящая из 50 дивизий, нуждается в поддержке авиации. Мы обещали, что предоставим Турции, если она подвергнется нападению, минимум 4 и максимум 12 эскадрилий истребителей. В этом случае мы могли бы потребовать отзыва части эскадрилий, которые предполагается послать на Южный фронт русских. Вопрос о том, как лучше всего использовать наши самолеты на обоих берегах Черного моря, и о типах этих машин должен решаться в зависимости от обстановки путем консультаций между английским и русским правительствами и штабами».
Наши переговоры с Советским Союзом, протекавшие на дальнейших стадиях как будто благоприятно, начались перед самым наступлением генерала Окинлека в Пустыне, которое нам предстоит теперь описать. Но и переговоры, и наступление были отодвинуты на задний план нападением японцев на Пёрл-Харбор 7 декабря. Мы вернемся к этим вопросам в свое время при совершенно ином соотношении мировых сил.
Глава девятая
Предстоящий путь
Политические соображения и личная склонность в равной мере побудили меня поддерживать самую оживленную переписку с президентом Рузвельтом. Еженедельно, а часто почти ежедневно я самым подробным образом сообщал ему обо всем, что знал о мыслях и намерениях англичан и об общем военном положении. Нет никакого сомнения, что он с большим вниманием относился к этой переписке, возбуждавшей у него живейший интерес и сочувствие. Его ответы были, конечно, более сдержанными, но к этому времени я уже очень хорошо знал, какова была его позиция и чего он хотел. На мне лежала забота о борющейся стране, осажденной смертельными врагами. Он, величественный и далекий, возглавлял могущественную нейтральную державу, которую он больше всего хотел вовлечь в борьбу за свободу. Но пока что он не знал, как это сделать. Между тем Англии приходилось составлять свои собственные планы войны: как вести борьбу с Гитлером, используя для этого все наши силы в максимально возможных масштабах; как помочь русским поставками и отвлекающими операциями, которые могли быть лишь незначительными, а главное — как уцелеть!
Я все же составил на остаток 1941 и на 1942 год план, в основном принятый начальниками штабов. В то время в основе этого плана лежало, разумеется, предположение, что Соединенные Штаты будут по-прежнему оставаться вне войны, оказывая нам всю помощь, какую разрешит конгресс, Из своей переписки с президентом я узнал, что он с особенным вниманием относится ко всем военно-морским операциям и что Французская Северная Африка, включая Дакар, а также атлантические острова Испании и Португалии вызывают у него особый интерес не только с общеамериканской, но и с его личной точки зрения, Эта точка зрения согласовалась также с моими взглядами и отвечала (как, я надеюсь, это будет признано) стратегическому плану, который отражал максимум того, что мы могли сделать одни, а также вместе с Соединенными Штатами, если бы они стали воюющей державой.
Я надеюсь, что нам удастся одержать решающую победу в Западной пустыне и прогнать Роммеля обратно через Ливию и Триполитанию, Если бы все пошло хорошо, это могло бы привести к отпадению от Виши Туниса, Алжира и Марокко, а может быть, и к присоединению к нам самого Виши. Эта цель была всего лишь надеждой, в основе которой лежала другая надежда. Но пока германская авиация была занята в России, мы держали наготове в Соединенном Королевстве одну бронетанковую и три полевые дивизии с достаточным количеством кораблей, чтобы перебросить эти силы в любой пункт западного Средиземноморья. Бели бы мы захватили Триполи и Франция при этом не выступила, обладание Мальтой позволило бы нам напасть на Сицилию и тем самым открыть единственно возможный для нас, пока мы были одни на Западе, второй фронт в Европе. Я не видел, что еще, если не считать операций в Норвегии, мы могли бы осуществить самостоятельно в 1942 году, как бы нам ни везло на поле боя. План вторжения на Сицилию был тщательно подготовлен начальниками штабов и плановым комитетом. Мы назвали его «Уипкорд».
- Предыдущая
- 72/190
- Следующая
