Рубикон (СИ) - Широков Алексей - Страница 13

К тому же, я просто физически не мог бы пользоваться классической «Гипактацией Воевод», потому как там, как минимум в течение часа требовалось держать седьмую чакру полностью раскрытой. А так как суицидальными наклонностями я не страдал, то и экспериментировать над собой – даже не пытался.

Метод же «Варяга», подходил мне почти идеально, позволяя оставлять опасный сансарный узел полностью заблокированным. Да и вообще, этот способ энергетической закалки тела и меридиан, прекрасно совмещался с любой активной деятельностью. Например, с тренировками в Колледже. В то время, как в состоянии «Гипактации», в чём-то схожей с классической боевой медитацией – человек не мог параллельно заниматься чем-то ещё.

А всё потому, что «Воеводам», приходилось сжимать примерно в шестьдесят минут реального времени, весь многоуровневый комплекс упражнений, рассчитанный на почти сорок часов непрерывных занятий и желательный к выполнению несколько раз, каждый божий день.

Помню, что когда Наставник первый раз рассказал мне об этом специфическом действе, я ещё возмутился, что мол: «Как такое может быть? В сутках же двадцать че‍т​ыре ча​са и уж т​​ем более – невозможно выполнять подобное долгое у‍пражнение, аж «несколько раз» в один и тот же день!»

Тогда, Варяг усмехнувшись, ответил мне: «Вот именно поэтому и говорят обычно, что у «Воинов» только четыре настоящих ранга. Остальные с пятого по седьмой, просто недостижимы для обычного человека. И, как ты теперь знаешь, не только из-за того, что не каждому дано переступить «порог» следующего уровня. Но и из-за банального отсутствия знаний, необходимых, чтобы хотя бы достигнуть его и не откатиться назад».

«Именно поэтому у китайцев с их культом воинских искусств основная масса достигает только третьего ранга? В «Воевод» – или как там у них… «Луней»! То-бишь, «Драконов» - чуть ли не меньше чем у нас?» – спросил я тогда.

«Именно! – степенно кивнул тогда Наставник. – Мало того. Чтобы пройти полностью дорогу четвёртого ранга и перешагнуть на пятый – человеку уже требуется бросить всё и только и делать, что тренироваться, изредка отрываясь на еду и короткий сон. Так что уже «Ротмистры», чтобы не выпадать из нормальной жизни, начинают постигать азы гиперактивной медитации».

Заметив проскочившую на моём лице мину после упоминания тренировочной техники, Фридрих слегка затравленно и глупо улыбнулся, явно подражая своему любимому персонажу. Мол: «Хорошо, что ты, колдунишка, слышал об этом – знал бы ещё, что это за ад такой!» Но – ничего не сказал, а вместо этого подошёл к уже очухавшемуся Карлу-Фердинанду и присел перед ним на корточки.

Безземельный Принц затравлено посмотрел сначала на него, а затем на меня.

– Ну и зачем ты всё это зате‍я​л, Кар​л? Что те​​бе неймётся? На совете же давно уже решили и тебе‍ не раз говорили, что ты, бастард, пусть и признанный, и трона главы дома Гогенцоллернов – тебе не видать как своих ушей. – безразличным произнёс парень, а затем ухватил мужчину за шиворот, и без каких бы то ни было видимых усилий, поставил его на ноги, под жалобный треск явно очень дорогого костюма.

Карл-Фердинанд, к его чести, почти мгновенно взял себя в руки, одёрнул полы своего очень похожего на сюртук пиджака и, потерев ещё раз шею, метнул на меня злобный взгляд, после чего произнёс.

– Я не стыжусь своих благородных родителей, Фридрих, – он ещё раз с вызовом посмотрел на меня. – Можно ли то же самое сказать об этом безродном чужеземце, присвоившим себе наше великое имя…

– Карл, – покачал головой парень с кислой ухмылкой на лице, с которой взрослые выслушивают детские глупости, хоть его собеседник и был много старше его. – Может быть мне тебе напомнить, что тебя вытащили из той дыры, в которой ты жил, признали и сделали человеком, только по той причине, что род Прусских Принцев фактически прервался после Магической Войны? Вообще-то твой папаня «помнить не знал» о твоём существовании. И ты ещё смеешь открывать рот на нашего нового Главу, Герцога двух Империй, будущего супруга Русской Цесаревны Нины Святославовны и уже «супруга в магии» Цесаревны Инны Святославовны. Да ещё к тому же человека, которому с благословления самого Его Величества Максимилиана III, был дарован титул Паладина Рейхскроны и о чьей помолвке со своей младшей сестрой Брунгильдой «Наипрекрасной» Каролинг бы‍л​о объя​влено его​​ же устами нынешним утром!

Вот тут – паренёк прого‍ворился. Проспал он – как же. Прилетели мы сегодняшним утром, тогда же этот «пальто-даритель» ляпнул что-то про свадьбу. Как он мог об этом узнать, если дрых без задних ног, после вчерашней тренировки?

– …Хотя, я не очень понимаю, – пробормотал Фридрих, и покосился на Нину, – как Его Величество представляет себе ещё один полноценный брак, с благословения церкви, при учёте всего выше сказанного…

Девушка просто пожала плечами. Как я понял по её реакции ранее, да и сейчас, этот вопрос её не очень-то волновал или, да к тому же, как я понял, сёстры считали Максимилиана немного… альтернативно одарённым.

– Обещал – не значит «женил», – фыркнул Карл-Фердинанд, и хотя похоже сказано было что-то другое, лингва-модуль подсунул мне именно эту идиому. – И вообще – это же Каролинги! Папские выкормыши!

Кажется, он всё-таки в начале, сказал что-то куда как более грубое или неприличное, нежели было мне переведено, потому как на скулах любителя супергероев, аж заходили желваки. Впрочем, несмотря на все выверты автоматического перевода, маджи-искин, видимо не дождавшись профессиональной калибровки, похоже начал подгонять эмоциональную составляющую речи, так как механически нотки начали из неё постепенно исчезать.

– Да ты совсем умом тронулся! Слово Императора – нерушимо! – резко ответил ему Фридрих. – А уж то, какой приём ты умудрился устроить нашим дорогим гостьям императорской крови!!! Что теперь о нас подумают в Российской Империи?

– Я имею право! – резко взвизгнул аристократ, до белизны сжимая ‍к​улаки ​и рывком ​​поворачиваясь к грозно смотревшему на него Кемпфе‍р-Кайзеру. – Эта варварская страна незаконно оккупирует мои родовые земли…

– Эй, неуважаемый, – перебил я его. – А не ты ли, морда твоя бесстыжая, не далее как сегодня днём, уверял меня, что претензий на нашу Калининградскую область не имеешь?

– Правда, что ль? – удивлённо посмотрел на меня Фридрих. – Этот непримиримый ястреб войны?

– Я вынужден был сделать это под давлением! – ещё на тон выше заорал Карл-Фердинанд и аж затрясся от ярости. – Моя жизнь была под угрозой и…

– Ой, дура-а-ак… – протянул парень, обречённо качая лысой головой. – Заткнись Карл! Иди в свою комнату и приведи себя в порядок. Я – запрещаю тебе выходить оттуда…

Тут Фридрих видимо вспомнил, что рекомендовался он в присутствии вроде как «хозяина» замка и, посмотрев на меня, добавил.

– …если конечно наш Глава, тебе дозволит иное. – закончил он, выжидающе уставился на меня, рассчитывая видимо, что я подтвержу его слова.

– Не дозволю, – холодно ответил я, глядя ему прямо в глаза.

Какое-то время мы бодались взглядами. Этот парень, виконт, явно не привык общаться с приблизительно равными себе по личной силе людьми примерно своего возраста. Не знаю уж, откуда он вылез и о какой именно фроляйн Астре говорил, хотя и подозревал, что, скорее всего так на самом деле звали мою бабку, жену старого хрыча, Виолетту Семёновну. В любом случае - в этом мы с ним были похожи.

Наконец, когда воздух между нами отчётливо завибрировал от избытка направленной сансары, он улыбнулся, и слегка поднял руки вверх, ладонями ко мне.

– Всё – ‍п​онял… ​– произнё​​с он, отступая на шаг. – Каковы будут ваши указан‍ия Глава?

– В холле замка, на чемоданах дожидаются тридцать четыре человека, давших этому, – я кивнул головой на хмурого Принца, – вассальную клятву и отказавшихся подписывать со мной «Рабочую Унию». Сегодня, они должны покинуть замок, вот пусть в первую очередь займётся их проблемами. А потом… от слов своих я не отказываюсь, он и его семья, могут и дальше оставаться жить в замке… в качестве его «гостей». Хозяйничать его людям я здесь больше не позволю.