Террористка - Самоваров Александр - Страница 12

— Страшно, — сказал Старков, — за страну страшно.

— Да, страшно, поэтому я у вас с этим предложением. Ведь вы понимаете, сколько я проживу, если хоть что-то станет известно о моих планах? И вы понимаете, насколько смешна ваша роль здесь в качестве рядового бойца? Для вас тут каждая захваченная кочка — победа. А я вам предлагаю сделать полем боя всю страну. Если мы все будем сидеть и ждать, то чего дождемся? Да уже дождались!

После недели раздумий Старков согласился. Что его связывало со страной, где каждый второй хотел родиться американцем или японцем, и с этим государством, которое служило непонятно кому?

Старков осторожно поговорил о предложении со своими друзьями. Дима, авантюрист по натуре, сразу согласился. Иван Степанченко задумался. Он, как и Дима, не был особенно идейным человеком, но и роль Робин Гуда, смертника, его не устраивала. Но он не поехал бы разыскивать своего комбата, не полез на животе вырезать часовых здесь, в Абхазии, если бы и в нем не жила склонность к смертельному риску. Потом он здраво решил, что из тех миллионов, что они возьмут в банке, они что-нибудь оставят и себе на пропитание.

Иван согласился.

Узнав об этом, Гавриил Федорович, усмехнувшись, пожал руку Старкову:

— Поздравляю с почином на разбойничьем поприще. Вот так для людей и начинается по-настоящему интересная жизнь.

Общался он исключительно со Старковым, а тот брал на себя ответственность за исход операции.

Полковник назвал один из коммерческих банков. Отдал Старкову план его помещений.

— Это что же, обычный, типовой пятиэтажный дом? — воскликнул удивленный Старков. — А охрана?

— Пять человек из охранного агентства. Ни одного профессионала. Борцы, каратисты, получили дипломы охранников на каких-то курсах.

Старков хорошо знал, насколько опасно иметь дело с профессионалами. Тот, кто занимается охраной лет пять-десять, вырабатывает особый стиль жизни. У него вечно в голове проворачиваются сцены нападения. И в его подсознании уже заложено то, как он будет защищаться или защищать порученное ему для охраны. А «качки» и каратисты представляли опасность чисто теоретическую.

— Имейте в виду, — предупредил полковник, — что многие из милиции и бывшего КГБ, взявшиеся за ремесло грабителей, попадались из-за самоуверенности. Ко всему нужно привыкнуть.

— Я постараюсь, — коротко ответил Старков.

— Тогда собирайте вещи и в Москву. С деталями разберемся уже на месте.

Старков отправил Олю с поручением в Севастополь. Оля ему мешала, и он пока не придумал, как поступить с женщиной.

Через три дня после прибытия в Москву Старков уже получил нужную информацию. Банк занимал треть первого этажа жилого дома. «Грязных» денег в сейфах на девяносто пять миллионов. Деньги уйдут в пятницу. В распоряжении Старкова три дня.

— Я, конечно, не лезу в советчики, но в четверг у этих ворюг фуршет, — сказал полковник.

— Что?

— Ну, банкет, только поскромнее, когда все пьют и закусывают, и не более. На фуршет приглашено десять человек, не считая троих из правления банка. Прибывают приглашенные обычно где-то с десяти часов вечера и веселятся до утра.

— Все ясно, — сказал Старков.

В двенадцать часов ночи из «жигулей», которые угнал Иван, вышел невысокий седоватый человек в хорошо сшитом костюме.

Охранник банка равнодушно открыл железную дверь и застыл. К горлу его был приставлен пистолет. Второй вскочил со стула и был остановлен спокойным голосом:

— Крикнешь, пристрелю тебя и его.

В дверь вошли еще двое с автоматами. Один из них положил охранников на пол, двое других, надев на головы маски, бросились в соседнюю комнату.

Третий охранник оказался сообразительным и мгновенно вскочил с высоко поднятыми руками.

— Где еще двое из охраны? — спросил невысокий человек в маске.

— Они выйдут завтра, — шепотом ответил охранник.

— Ну и молодцы, — одобрил невысокий. — А хозяева где гуляют? Через комнату в следующей?

Охранник кивнул и покорно подставил руки для наручников.

Через несколько минут трое в масках ворвались в довольно просторную комнату со стенами, отделанными под мореный дуб.

— Всем молчать и слушать. Руки за голову и повернуться к стене.

Никто из присутствующих граждан особенно не удивился. Каждый из них знал, в какой стране живет и что за каждым из них лично числилось.

Только один лысый в шутовском фраке с бабочкой сказал, покачивая головой:

— Ну вы даете, ребята.

— А теперь, когда вы поняли, в какую историю попали, просьба открыть сейфы. Сигнализацию мы уже отключили.

Забрали ровно девяносто пять миллионов, не тронув остальных денег, в том числе и валюту.

Все прошло как по маслу.

Отмечали первую победу на временно снятой квартире.

— Я в детстве детективы очень любил, — признался Дима, — но никогда не думал, что это так весело.

Вот человек! Для него главное — чтобы было весело! И искал он это веселье сначала в спецназе, потом в Приднестровье и Абхазии. Сослуживцы иногда спрашивали веселого капитана, почему тот не женится? И отвечал Дима, что одна бабка нагадала ему, что жизнь его будет короткая. К чему женщинам головы дурить, коли так? Ему не верили. А он и в самом деле знал о себе что-то такое, чего другие знать не могли. Независтливый, добрый товарищ, только странный какой-то.

— Может быть, я для этого родился? Банки грабить? — вполне серьезно спросил он Старкова.

Иван же был несколько хмур и не мог понять, почему не все деньги взяли.

Этот широкоплечий, могучий мужик с вечно нахмуренным лбом и маленькими глазками все любил делать основательно. Полная противоположность Диме. У того было не только лицо Иванушки-дурачка, но и такое же сердце — простое и доброе.

«Годятся ли они на более серьезные дела?» — не в первый раз подумал Старков.

Будь его воля, он из своего батальона отобрал бы других офицеров. Но эти парни сами нашли его. Можно сказать, их ему подобрала судьба.

— Ребята, — кивнул Старков на мешок с деньгами, — а кружат денежки голову? А?

— Не берите на пушку, комбат, — сказал Иван, — но костюмчик, как у вас, я справлю.

Они выпили молча, без тоста.

Дубцов оставил охрану за две улицы от квартиры, где должна была состояться встреча. Стояла солнечная осенняя погода. Дубцов расстегнул кожаный плащ и вдыхал осенний горький воздух. Воздух был прохладный, поэтому в загазованном городе создавалась иллюзия свежести.

Мечтатель в юности, Валериан Сергеевич не помнил, в каком возрасте перестал мечтать. Наверное, тогда, когда появились первые очень большие деньги?

Хорошее словосочетание «тешить себя иллюзиями». Именно тешить. Утешать и радовать одновременно. Из всех утешений мечта для человека — самое безопасное. Алкоголь и наркотики ведут к тоске и деградации, женщины отнимают много времени и стремятся завладеть тобой, работа изнуряет, роскошь и вкусная еда делают рабом привычек.

У любого человека с годами становится все меньше и меньше иллюзий. Только совсем законченный романтик или глупец может мечтать в сорок или пятьдесят лет. Зато строить планы, заниматься прожектерством — это сколько угодно.

Как объяснил Дубцову знакомый психотерапевт и циник Митя Гончаров, после тридцати у человека торможение начинает преобладать над возбуждением. И там, в его мозгах, все и решается.

— Жизнь лет с десяти-двенадцати ужасно тоскливая штука, — говорил Митя, — но в каждом возрасте она тосклива по-своему.

Дубцов был спокойно-тоскливым.

А вот та торговка с цветами, лет сорока пяти, которая с такой надеждой посмотрела на Дубцова, была беспокойно тосклива. Весь мир для нее сейчас сузился до простого вопроса: продаст она свои цветы раньше невыносимо противных конкуренток или нет. А их вон сколько стоит. Суют свои букеты в нос проходящим мужчинам, хотя по опыту знают, что женщины покупают не реже, а может быть, и чаще.

…Валериан Сергеевич без труда нашел нужный дом, стал подниматься по лестнице на пятый этаж. По пути прочитал на стене надпись, гласившую: «Я люблю». Вот так! Коротко и ясно, как СОС — спасите наши души!